Александр муравьев мотовело. В белоруссии судят австрийского инвестора. На долги и зверь бежит

Источник: Office Life

Бывший инвестор завода «Мотовело» Александр Муравьев хочет добиться пересмотра приговора по уголовному делу о неуплате налогов. Это будет решаться 18 сентября в Мингорсуде.

Процесс «Мотовело» 2.0: последнее слово Муравьева дословно /

Напомним, в 2017 году он уже был осужден к 11 годам колонии. Его признали виновным в хищениях, мошенничестве и уклонении от уплаты налогов. В том же году осудили и брата - Сергея Муравьева, совладельца его бизнеса. Но ему дали лишь 2,5 года «домашней химии», то есть почти условный срок. Суд также посчитал его виновным в неуплате налогов.

Александр Муравьев. Фото: Сергей Балай, БелаПАН

В 2018 году Александра Муравьева . Снова за неуплату. Это эпизод, который не смогли рассмотреть в 2017-м. Бизнесмена вновь признали виновным, но не стали «накидывать» новый срок. Оставили 11 лет. Конфискацию тоже не применили, потому как все уже забрали по результатам предыдущего процесса. Более того, во время другой тяжбы, в рамках гражданского дела, государство забрало у гражданки России квартиру в «доме Чижа». Прокуратура посчитала, что недвижимость на самом деле купил себе Муравьев, а россиянка была подставным лицом.

Муравьев пытался оспорить решение по делу 2017 года, но тогда Мингорсуд ему отказал, хотя теоретически бизнесмен мог рассчитывать на полное оправдание или смягчение наказания. Сейчас он тоже подал на апелляцию в Мингорсуд. Но на этот раз даже отмена или смягчение приговора вряд ли существенно облегчат участь осужденного.

В любом случае сам Муравьев не считает себя виновным. В том числе . Деньги были вложены не только в «Мотовело», но и в стеклозавод «Елизово». Последний из-за судов попал в сложное положение, стал банкротом и был ликвидирован . Имущество купило ОАО «Гродненский стеклозавод», которое на 98,8% принадлежит государству.

Источник: Office Life

Суд решил рассмотреть апелляцию Муравьева в отсутствие бизнесмена

На процессе в Мингорсуде по апелляции Александра Муравьева присутствуют его родственники. Однако самого бизнесмена нет, что в общем-то нормально для второй судебной инстанции. Но ранее было ходатайство от него на участие в процессе. Потом он вроде как отказался.

Прокурор попросила в любом случае не вызывать Муравьева на процесс.

Коллегия из трех судей, которая председательствует на апелляции, удалилась на несколько минут для совещания. В итоге суд решил, что не надо вызывать Муравьева в суд.

Близкие попробуют найти возможность поздравить его с очередной годовщиной: бизнесмену Александру Муравьеву исполняется 49 лет. Три месяца назад он был задержан сотрудниками КГБ по «делу «Мотовело» и отмечает дату в знаменитой «американке».

Александр Муравьев и Александр Лукашенко на «Мотовело», 2013 год. Фото: president.gov.by

Арест в аэропорту

Несколько месяцев назад этого бизнесмена, занимающего по версии «Ежедневника» 36-ю строчку в списке самых богатых и влиятельных , запросто можно было встретить на утренних пробежках в парке Янки Купалы. Здесь, в доме напротив «Журавинки» с крытой личной стоянкой в небольшом дворике, он проживал с семьей в последнее время. Домой, скорее всего, он не попадет до 1 декабря: именно до этой даты, по информации «Ежедневника», недавно был продлен срок его задержания. Вместе с ним под стражей находятся братья Андрей и Сергей и еще один менеджер.

На влиятельного бизнесмена, неоднократно встречавшегося с Александром Лукашенко, одного из самых обласканных «частников» при правительстве Сергея Сидорского надели наручники в аэропорту, когда он собирался лететь в Вену. Александра Муравьева и его партнеров сегодня обвиняют в нанесении ущерба интересам акционеров «Мотовело» и выводе капитала за рубеж. Тот факт, что уже после задержания один из сотрудников Муравьева добровольно отказался от одной акции «Мотовело» в пользу государства, позволяет переквалифицировать обвинения в нанесение ущерба не только интересам акционеров, но и интересам государства. Соответственно, это чревато более серьезными последствиями. Из них принудительная национализация «Мотовело» — это уже фактически решенный вопрос. Недаром сразу после арестов Муравьевых заводом руководить экс-мэр Минска Николай Ладутько.

Именно в Вене, куда он в итоге не смог вылететь, в начале 2000-х годов Муравьевым была зарегистрирована компания ATEC и ее производные-дочки. Сначала компания попыталась монополизировать стекольный рынок Беларуси, а потом — к своим проблемам — инвестировала в Минский мотовелозавод.

Спортсмен-бизнесмен

Но начинал свою бизнеc-карьеру будущий миллионер не в Австрии и совсем — не со стекла. «Ежедневник» изучил бизнес-биографию владельца «Мотовело» и «Елизово».

Он — представитель такого распространенного в постсоветском периоде явления, как «спортсмены- бизнесмены». В Беларуси к этой категории, например, относятся борцы Чиж и Япринцев. Муравьев — по спортивному образованию десятиборец, а по призванию оказался неплохим финансистом. Именно он стал мозговым центром первого бизнеса — финкомпании, офис которой сначала находился в гостинице «Спутник», а потом переехал туда, где до недавних пор находилось минское представительство ATEC, — на Некрасова, 5. Одновременно Муравьев с партнерами создал достаточно крупную фирму, занимавшуюся производством и продажей трикотажных изделий — «ЮА Компани». Процветания у бизнеса в тот период «черного лимона» (Название самого дорогого и претенциозного ресторана в Минске в начале 1990-х. — Прим. авт.) не могло быть без нужных коммуникаций. Их, как рассказывают, также обеспечивал Муравьев. В числе его знакомых называют экс-главу Национального банка Тамару Винникову, позже — экс-генерального секретаря Совета Безопасности Геннадия Невыгласа и бывшего премьер-министра Сергея Сидорского.

Партнерами Муравьева по «ЮА Компани» являлись Юрий Савин и Вадим Карпов. Примерно к концу 1990-х годов бизнес, оставив учредителям первоначальный капитал, закрылся. Про Савина ничего не известно, Карпов стал инвестиционным консультантом в рамках собственной фирмы «Открытый контакт», а Муравьев исчез. Исчез, чтобы через некоторое время вернуться и практически сразу же войти в элиту делового сообщества Беларуси в ранге «стекольного короля» страны.

Стекольный король Беларуси

По одной из версий, некоторое время он пропадал в России, откуда вынес не только полезные знакомства, но и часть капитала. В частности, рассказывают о тесных контактах, которые одно время существовали между ним и представителями влиятельного российского чиновника, бывшего заместителя председателя правительства и министра промышленности Виктора Христенко. Правда, они оказались непрочными и недолгими. В свои новые проекты Муравьев приглашал и представителей местной элиты. В одном периоде интерес к совместной деятельности проявил экс-акционер «Лукойла» и экс-глава «Лукойл Белоруссии» Валерий Яляев. Он даже переезжал в тот самый офис на Некрасова, 5, заняв со своим штабом целый этаж. Но опять сотрудничество не получилось конструктивным и продуктивным, и штаб Яляева вместе с ним самим съехал.

Звание «стекольного короля» Беларуси перешло к Муравьеву по наследству. До него его носил Алексей Ваганов, с середины 1990-х начавший собирать в своих руках стекольные активы на белорусском рынке. Интерес Ваганова к производству стекла увязывался с его водочным бизнесом: он был одним из совладельцев водочного завода в Курске, который одно время являлся крупнейшим экспортером российской водки в США. К началу 2000-х годов в руки владельца «Лада ОМС» перешли доли в лидской «Белевротаре» и елизовском стеклозаводе «Октябрь». Бизнесмен пролоббировал и начал реализовывать государственную программу по сбору и утилизации стеклотары, а также привлек в качестве соинвесторов в Елизово канадскую компанию Consumers Packaging и Европейский банк реконструкции и развития. Но к 2002 году его интерес к стекольному и другим проектам угас. И когда в 2002 году появился Муравьев с предложением уступить «стекло», Ваганов согласился.

Так, Александр Муравьев из текстильщика переквалифицировался в стекольщика.

На пике своего могущества он контролировал большую часть рынка стеклотары в Беларуси, диктуя условия водочникам, пивоварам и прочим потребителям. В стекольный холдинг со временем вошли созданный на базе «Гомельстекла» Гомельский стеклотарный завод, сервисные и торговые предприятия. По некоторой информации, бизнесмен имел виды на само «Гомельстекло». Пытался он начать несколько greenfield-проектов — построить завод по выпуску листового стекла под Смолевичами и инвестировать в разработку месторождения соды под Мозырем. Холдинг имел актив и за рубежом — стеклозавод «Ворга» в Смоленской области. Правда, большую часть времени при Муравьеве он простоял.

Покупка «Мотовело»

То ли прогнозируя падение доходности стекольного бизнеса, то ли с целью диверсификации активов, в 2007 году АТЕС вышла на новый для себя рынок, став владельцем контрольного пакета «Мотовело». Часто говорят, что делалось это по просьбе сверху. Но отметим, что Муравьеву при подготовке сделки пришлось конкурировать за актив с владельцами «Амкодора» — Упендрой Махатой и Александром Шакутиным. В итоге «Мотовело» по указу президента досталось Муравьеву. Получив многолетнюю отсрочку по выкупу у государства акций завода, Александр Мурьвьев обязался за счет инвестирования вывести прозябающее предприятие в одного из лидеров на велосипедном и мотоциклетном рынках региона и превратить его в крупного экспортера.

Иногда говорят, что он бы выполнил то, что обещал, и «Мотовело» бы сегодня занимал позиции на рынке СНГ не ниже, чем имеет один из потенциальным претендентов на белорусское предприятие после Муравьева — российский Stels. Говорят, это могло быть возможным, если бы бизнесмен вовремя разобрался с площадкой в центре Минска, которая досталась ему вместе с цехами, станками и заводами и которая, возможно, и была главной целью сделки. Деньги от реализованной недвижимости должны были стать инвестициями в завод.

Действительно, в составе холдинга появилось девелоперское подразделение «AТEC Девелопмент», были начаты переговоры о сотрудничестве с инвесторами. В их числе фигурировал, например, крупный российский застройщик S.Holding. Его владелец Алексей Шепель параллельно возглавлял управление градостроительных программ жилищной политики московского правительства и был советником первого заместителя мэра Москвы, уроженца Минска Владимира Ресина.

Неудачное время

Но покупка «Мотовело» пришлась на неудачное время — на начало экономического кризиса в России. Под грузом его последствий российские инвесторы утратили интерес к долгосрочным проектам в Беларуси. Потом кризис перекинулся на Беларусь, и у Муравьева просто не стало хватать денег.

Чтобы поддерживать «Мотовело», предприятие было реструктуризировано и раздроблено на три десятка самостоятельных юридических лиц. Особого эффекта это не принесло. Как не помогло предприятию и пролонгирование в 2013 году при участии президента ранее выданных кредитов. Сегодня на заводе введено внешнее управление, которое осуществляет экс-мэр столицы Николай Ладутько. По информации из нескольких источников, сейчас ведется поиск нового стратегического инвестора для «Мотовело».

В 2010 году у Муравьева начались проблемы и в стекле. Пивной рынок просел, пивовары к тому же активно перешли на ПЭТ, водочники нашли других поставщиков тары. К 2014 году проблемы вылились в массовые банкротства предприятий холдинга. В 2014 году были объявлены банкротами Гомельский стеклотарный завод и «Елипак», в 2015 году — «Белевротара» и Дирекция строящегося Мозырского содового завода. Завод в Смоленской области еще в 2013 году был продан российскому инвестору-однофамильцу, экс-министру экономики Нижегородской области Юрию Муравьеву.

Когда-нибудь выйдя на свободу после 1 декабря, Александр Муравьев уже не будет тем, кем был до ареста. Неофициальный статус «стекольного короля» он потерял с практически всеми активами. Не нужно сомневаться, что власти найдут возможность, как это было со «Спартаком» и «Керамином», забрать у него «Мотовело» или то, что от него осталось. С другой стороны, Александр Муравьев уже дважды пробовал себя в бизнесе. Говорят, Бог — троицу любит. Но, наверное, для Муравьева — уже не в этой стране.

Завод «Мотовело» остался без хозияна. Фото с сайтаwww.tyt.by

В Минске продолжается суд над крупным бизнесменом Александром Муравьевым, купившим у государства акции АОА «Мотовело». Обвиняемый утверждает, что его судят за невыполнение бизнес-плана, написанного государственными экспертами.

Суд по делу ОАО «Мотовело» начался в последней декаде октября, а с начала ноября он приступил к допросу главного обвиняемого - Александра Муравьева. С ним на скамье подсудимых также директор «Мотовело» Казимир Мороз, замдиректора завода Татьяна Луковец. Их обвиняют в мошенничестве, хищении путем злоупотребления служебным положением, уклонении от уплаты налогов.

Александр Муравьев – белорус по происхождению, уехавший в конце 90-х сначала в Москву, а затем в Австрию. В Белоруссию он вернулся в статусе австрийского инвестора, владельца компании ATEC Holding в 2002 году, купив 65% акций стеклозавода «Елизово» у канадской компании Consumers Glass Company. Дела по этому проекту шли хорошо, и в 2007 году государство в лице администрации президента предложило, а Муравьев не отказался купить акции проблемного завода «Мотовело» в центре Минска.

Известное в советские времена производство сейчас фактически сведено к минимуму. Причем до того, как его купил Муравьев. Местные эксперты в то время негативно оценивали сделку с ATEC Holding, обвиняя государство в непрозрачности. Пакет почти из 100% акций продавался за символическую сумму, непонятно как рассчитанную с условием инвестирования в него 20 млн долл., сохранения специализации завода и торговых марок «Аист» и «Минск». Акции должны были перейти в собственность ATEC Holding только после выполнения этих условий. Эксперты сомневались, что завод удастся вернуть к жизни: рынки безнадежно потеряны, а Муравьева подозревали в том, что его интересует земля в центре Минска.

Как утверждает Муравьев, свои обязательства инвестор выполнил. Мотоциклы и велосипеды выпускались, убытки перестали генерироваться, а в развитие «Мотовело» было вложено около 30 млн долл. В начале лета 2015 года Муравьева задержали, и он до сих пор, несмотря на просьбы об изменении меры пресечения, находится под стражей. Его обвиняют в том, что он не выполнил условия инвестиционного договора и не вложил в развитие обещанные 20 млн долл., а потому завладел акциями завода незаконно. Да, деньги вложены были, соглашается обвинение, но не туда. В основном они ушли на погашение долгов предприятия.

Муравьев, выступая в суде, пояснил, что не гасить долги он не мог, так как получил предприятие с заблокированными из-за долгов счетами, о чем государство, к слову, продавая ему акции, не проинформировало. Сейчас от предпринимателя требуют выплатить разницу между той ценой акций, которую он уплатил фактически, и их рыночной стоимостью, которую рассчитало само государство. Речь идет о сумме в 52 млн долларов. Муравьев оценку государства считает не соответствующей действительности.

Владелец «Мотовело» рассказал в суде, что при продаже государство в лице Минпрома «вручило» ему бизнес-план с льготными условиями по уплате энергоносителей и налога на недвижимость, а потом эти льготы отменило, что увеличило затраты инвестора. Да и сам бизнес-план вызывал массу вопросов, для разработки нового тоже нужно время, но сделку «обтяпали» так быстро, что для этого ATEC Holding просто не было времени. Тем не менее инвестор по ходу работы вынужден был корректировать и бизнес-план «Мотовело» и строить свои планы, поскольку условия менялись. «Любая компания понимает, что условия меняются, надо реагировать, никто никому за это обвинение не выставляет. Значит, надо купить меньше станков, выделить деньги на зарплату, на налоги», – заявил бизнесмен в суде.

К слову, вместе с Александром Муравьевым были арестованы его два брата. Как пояснил он вчера в суде, они до сих пор так и не поняли, за что их посадили. Один из них просто откупился, как это позволяет белорусское законодательство, а второй так и не смог, поскольку стоимость свободы (сумма нанесенного ущерба) постоянно росла. «Есть такое слово «бесчеловечно». Наверное, оно здесь подходит», – заявил Александр Муравьев.

Местная экономическая общественность фигуранту громкого дела, конечно, сочувствует, но ничего необычного в нем не видит. «Не нужно играть с белорусским государством в азартные игры», – говорят наблюдатели. Ситуация для Белоруссии типичная, результат предсказуем. Государство считает своей собственностью любое предприятие, которое было приватизировано, и считает себя вправе менять условия игры в любой момент. Четкие правила приватизации отсутствуют, а вместо них существует «индивидуальный подход» к инвесторам. В результате условия сделок как дышло – куда государство повернуло, то и вышло.

На прошлой неделе «НГ» писала о том, что Белоруссия заняла 37-е место в рейтинге Всемирного банка «Ведение бизнеса», что дало правительству возможность говорить о беспрецедентных условиях для инвесторов в стране. Однако, по мнению экспертов, куда больше о реальном бизнес-климате в стране может сказать дело «Мотовело».

Он рассказал о себе, своих коммерческих и социальных проектах. В частности, раскрыл, кто предложил ему купить «Мотовело».

Александру Муравьеву 50 лет. Разведен, отец трех дочерей. До задержания 1 июня 2015 года жил и работал в Австрии, зарегистрирован в Минске. Является директором австрийской компании ATEC Investment GmbH.

В 1984 году окончил школу-интернат олимпийского резерва и поступил в Институт физической культуры. В течение 14 лет профессионально занимался плаванием, потом десятиборьем. Институт окончил с дипломом тренера-преподавателя по легкой атлетике.

Иных дипломов нет. И, в общем-то, мне кажется, мое образование вполне хорошее, - заметил Муравьев.

В 1998 году он пополнил ряды бизнесменов, организовав производство одежды. В 1994 году принял участие в торговом бизнесе в агросекторе. В конце 1997 года переехал в Москву, где участвовал в разных торговых и производственных проектах. В 2001 году в связи с деловыми интересами переехал жить и работать в Австрию. Был назначен сначала директором ATEC Handels GmbH, затем - директором ATEC Holding GmbH. Возглавлял разные компании в Австрии.

В 2002 году ATEC Holding приобрела 65% акций стеклозавода «Елизово» у канадской компании Consumers Glass Company.

Прошу обратить внимание, не у государства. То есть эта сделка не имела ничего общего со словом «приватизация», - сказал обвиняемый.

Муравьев руководил реконструкцией стеклозавода. При участии Беларусбанка было реализовано около семи проектов на общую сумму более 40 миллионов долларов.

Моими усилиями был создан современнейший производственный комплекс численностью около 1000 работающих. Производство увеличилось более чем в 10 раз, в денежном обороте - более чем в 20 раз. Производительность труда на одного человека увеличилась в 35−50 раз.

В 2007 году ATEC Holding приобрела 99,8% акций ОАО «Мотовело». К тому моменту под акционерным управлением австрийской компании уже было более 20 предприятий разного профиля в семи странах Европы. Общая численность сотрудников превышала 4000 человек.

Масштаб производственной и торговой деятельности - если охватить 2002−2015 годы - превысил миллиард долларов, - сказал бизнесмен.

Он также изложил предысторию покупки акций «Мотовело».

Инициатива по продаже поступила со стороны Администрации президента. ATEC Holding не искала этой сделки, что подтверждается письмом главы Администрации президента на имя премьер-министра. В нем написано, что Александр Муравьев на встрече с президентом Республики Беларусь от президента получил такое предложение. Рассмотреть вопрос об участии в конкурсе.

В 2007−2012 годах ATEC Holding инвестировала в ОАО «Мотовело» - с учетом платежей государству за акции и исполнения обязательств по долгам предприятия - более 30 млн долларов.

Как положительный социально-экономический эффект государство также перестало нести убытки, которые в предыдущие 5 лет составляли примерно 5−8 миллионов долларов в год, - заметил Муравьев. - «Мотовело» являлся добропорядочным налогоплательщиком. Объем уплаченных налогов превысил 10 миллионов долларов. Была сохранена специализация «Мотовело», торговые марки «Аист» и «Минск».

В 2006 году Александр Муравьев президентским указом получил медаль «За трудовые заслуги».

Сегодня в суде было зачитано прошение из прихода храма Владимирской иконы Божией матери. В нем говорится, что Муравьев «имел много попечения о нуждающихся и обездоленных, принимал участие в церковном строительстве и общегосударственной программе спортивного и патриотического воспитания молодежи». В документе содержится просьба к суду «за его милосердие проявить к нему доброе отношение».

Обвиняемый вспомнил про это прошение, рассказал о своих социальных проектах. Он помогал не только церкви, но и нескольким школам-интернатам. Муравьев сказал, что оказывал и «всю жизнь» будет оказывать поддержку белорусской школе десятиборцев. Также он не обходил спонсорской помощью футбол и велоспорт. В 2007-2013 года Муравьев на общественных началах возглавлял Белорусскую федерацию велосипедного спорта.

Я понимаю, что раз есть уголовное дело, надо обсуждать, но объем спонсорской поддержки, о которой я говорил, это миллионы долларов. А уголовное дело - это погрешность. Но закон…, - пожал плечами обвиняемый.

Муравьева задержали 1 июня 2015 года. 12 августа 2016 года ему предъявили окончательное обвинение в совершении преступлений по пяти эпизодам. В частности, в том, что он завладел 31,4 миллиона акций «Мотовело», принадлежащих государству.

- … на несуществующую стоимость 97 миллионов рублей. Подчеркиваю - несуществующую! Завладел тем, чего нет.

Также Муравьева обвинили в том, что он дважды организовывал хищение денег «Мотовело» на суммы 82,8 тысячи рублей и 332,3 тысячи рублей. Кроме того, обвинение утверждает, что он организовал уклонение «Мотовело» от уплаты налогов на сумму 69,8 тысячи рублей, а также - пособничество в уклонении от уплаты налогов СЗАО «РосинтехГрупп» на 649 тысяч рублей.

Еще до возбуждения уголовного дела были арестованы не имеющие ко мне никакого отношения 99,8% акций «Мотовело», которые принадлежат юрлицам Беларуси и Австрии. В последующем было арестовано имущество белорусских юридических лиц, гражданина РФ как якобы мое имущество на общую сумму примерно 200 миллионов евро, - обратил внимание Муравьев. - В действительности оно не имеет ко мне никакого отношения.

Бизнесмен во второй раз заявил о незаконности и необоснованности предъявленного обвинения.

Вину я не признаю полностью, потому что никаких преступлений не совершал, - сказал он. - Теперь мне предстоит сделать самое сложное в моей жизни - пояснить очевидное, дать комментарии к событиям, которые не происходили, а также бессмысленным и абсурдным выводам обвинения.

В конце бизнесмен процитировал знаменитого немецкого писателя Иоганна Гете - на языке оригинала.

Сейчас прошу вашего внимания. Задолго до сегодняшнего заседания суда великий литератор Гете сказал что-то важное. «Мы привыкли к тому, что люди издеваются над тем, чего они не понимают», - перевел на русский Муравьев.

О системе «откупов» от уголовного дела. 6 января бизнесмен Александр Муравьев выступил в последним словом в судебном процессе по делу ОАО «Мотовело». Обвиняемый говорил долго и эмоционально, обличая чиновников, рассказывая про СИЗО КГБ, рассуждая про «откуп» от уголовного преследования, время от времени срываясь на грубость.

Про покупку станков: «Думали, что придет акционер, бабла насыплет, они еще напокупают»

- В 2007 году государство тратило на «Мотовело» около 8 млн долларов в виде преференций и субсидий. Объем производства на одного человека составлял 8 тысяч долларов в год. А вот в «МВЗ Техно» (филиал «Мотовело», созданный инвестором. - Прим.) уровень производства на одного человека в год был 180 тысяч долларов.

Появились ростки правильной работы. Но были же умные люди, которые знали, как надо правильно. Моя речь замедлена в том числе потому, что я сам сдерживаю слова, которые хочу произнести… Твари они! Люди, которые только разрушают, прикрываясь, что якобы работают ради государства.

Сейчас такая тема - станки (обвинение в мошенничестве против Муравьева построено на том, что инвестор не закупил станки для «Мотовело» на 12 млн долларов, как было записано в бизнес-плане. - Прим.). Так вот, в 2007 году благодаря усилиям специалистов «Мотовело», команды Мороза, были куплены станки за счет бюджетных денег. Дорогая измерительная установка. Покупали, устанавливали, бегали вокруг нее. А в результате интенсивность эксплуатации - ноль, полезная применимость - ноль. Зато место заняли, денег потратили и отчитались о покупке оборудования.

Интересный трубопрокатный стан купили в Италии. На момент покупки акций не работал. Когда мы вступили в контакт с итальянцами, те выдвинули такой дополнительный платеж за неисполнение обязательств, что проще было новый станок купить. И еще в суд подали. Зато бригада специалистов бегала.

Так вот эти специалисты долбанные предварительный список составляли для бизнес-плана. Уроды, а не специалисты. Они его так и составляли, потому что думали, что придет акционер, бабла насыплет, они еще напокупают станков и будут вокруг них заниматься физкультурой. Работать надо не над станками, а над людьми.

Извините за некоторые слова, но по-другому невозможно.

Даже в таком состоянии «Мотовело» представлял огромный интерес для предпринимателей. Много работы было сделано. Конечно, были вызовы. Один из них - человеческий фактор. Я тоже не специалист, иногда я сам был в состоянии разочарования от своей беспомощности. Но люди прилагали честные усилия, старались.

Про разговор с Лукашенко: «Главное - не надрывайся. И никого не слушай»

- События конца 2008 года, когда бы мировой кризис. Думаю, госовбинитель знает, что это такое, когда хочется плакать от беспомощности. Банки разоряются, деньги не поступают, а обязательства перед людьми остаются. В конце 2008 года ATEC решил продать активы в Смоленской области, завод в Воронеже для исполнения обязательства. А я, дурачила, настаивал, что надо прилагать все усилия, чтобы поддержать работу «Мотовело».

Где-то в 2010 году преодолели провал, в 2011 году ситуация стабилизировалась, в 2012 году все работало. И Лукашенко прибыл на «Мотовело». Цель визита - проведение совещания по вопросам машиностроения, а вовсе не посещение самого «Мотовело». Конечно, мы готовились. В августе 2013 года КГК очень тщательно изучил документацию, перепроверил, выполнены ли обязательства по договорам купли-продажи акций и вложения инвестиций. Акт проверки утверждает - обязательства были выполнены.

Лукашенко мне сказал: «Главное - не надрывайся, работать надо маленькими шажочками. И никого не слушай». Это было относительно «Мотовело». По «Елизово» - было поручено разобраться с конкурентными условиями. А что в СМИ написали? «Лукашенко подставит „Мотовело“ плечо в последний раз». А «Мотовело» поддержки не запрашивал, по «Елизово» тоже помощи не надо было, ведь это интерес государства - не потерять отрасль, сохранить рабочие места.

Про доведенные показатели: «Как посмели снижать объемы производства?»

- После визита главы государства появился документ из aдминистрации Лукашенко в Мингорисполком о том, что надо доводить «Мотовело» показатели и требовать их исполнения. Мы думали, как исполнить, попытались это сделать. «Вы нам обязаны дать план роста показателей, дать план создания города-сада» - «Мы работаем, как видим». - «А, не будете давать повышенные планы роста, тогда мы вас… заставим».

И тут обстоятельства - война в Украине, а у нас туда треть объема производства запланировано. Там рынка не стало, и оттуда пошла информация, что объемы мирового рынка, запланированные для Украины, разгружаются в Одессе и еще в Беларусь идут. У тебя себестоимость велосипеда - 60−70 долларов, а тут велосипеды продают по 50. Надо реагировать. Но менеджеры молодые, им поручают брать повышенные обязательства, а надо пониженные. Напроизводили велосипедов, а рынка нет.

А чиновники из Мингорисполкома еще пуще завизжали: «Как посмели снижать объемы производства? Недопустимо, иначе сделаем доклад президенту, и Лукашенко у вас все заберет». Прямым текстом. Идеологи принуждения частного предприятия - Кулеш (бывший глава администрации Ленинского района Минска, сейчас под стражей - Прим.), Бирич (зампредседателя Мингорисполкома Жанна Бирич - Прим.), Ладутько (бывший мэр Минска Николай Ладутько, сейчас возглавляет «Мотовело» - Прим.) был сначала, потом его сняли.

Люди, которые созидать не умеют, решили проявить талант, преданность, лояльность и начали этот спектакль.

Про захват власти на «Мотовело»: «Мне было страшно, я понимал, что меня закапывают»

- Меня не было в 2015 году в Минске. Приезжал, может, один-два раза по неделе. И тут приходит информация: объявили, что предприятие 29 апреля стало государственным. И снова команды, требования. Появилось письмо Шорца (мэра Минска - Прим.) в адрес акционеров, что президент поручил обеспечивать высокие показатели роста, взгляд акционеров не совпадает с взглядом Мингорисполкома, поэтому вы нам акции безвозмездно отдайте. Я, когда показал письмо в Австрии, они разговаривать не могли.

Анфимов мне потом звонил с очень конструктивным разговором, мол, обсудите сотрудничество с государством, такая ситуация. И было письмо, что ATEC готов к этому.

Мне было очевидно, что проверка КГК носит ангажированный характер (в 2015 году на «Мотовело» пришел Госконтроль, найденные нарушения легки в основу уголовного дела. - Прим.). Цель простая - накопать, создать рычаги давления.

Потом эти события в мае, когда появился новый, государственный, набсовет, и уволенный Мороз снова стал гендиректором (Казимир Мороз в апреле 2015-го продал 1 акцию Мингорисполкому, что позволило государству отстранить ATEC от управления «Мотовело». - Прим.). Мне звонил Анфимов, просил приехать. Я принял участие в совещании в Мингорисполкоме. Мы были согласны, что надо назначить легитимный набсовет с участием представителей государства.

В последующем 9 человек в СИЗО. А что в газетах написали? Хозяин «Мотовело» развалил предприятие. Чиновники интервью дают: «Вовремя пресекли преступную деятельность, предотвратили массовое хищение товаров. Нужны небольшие средства, и все будет работать великолепно». Лукашенко несколько раз проводил совещания по этому поводу. И каждый раз «бандиты, бандиты». Мне было страшно, я понимал, что меня закапывают, что после таких публикаций в СМИ я живым не выйду.

Про СИЗО КГБ и «откуп» от уголовного дела: «Мне сказали - «Твоя жизнь дороже стоит»

- Я из СИЗО письменно предложил Лукашенко решения для «Елизово» и «Мотовело». В ответ меня ознакомили с позицией, что Муравьев должен денег, и тогда может состояться разговор. Но не объяснили, за что и сколько. Когда я предложил связаться с партнерами по эпизодам с банками и с ИП Николайченко, мне сказали: «Твоя жизнь дороже стоит». Я спросил, сколько. Ответили: «Предлагай». Я сказал, что как управляющий могу миллион собрать, может, больше. Мне сказали: «Сумасшедший, Сан Саныч? Вы даже не заикайтесь о таких суммах».

Я написал письмо Вакульчику (главе КГБ. - Прим.), что мне поручено вернуть деньги, а я не знаю, сколько, кому, за что. Ответа я не получил. Потом из материалов дела я понял, почему: КГБ спросил у КГК, должен ли Муравьев платить. КГК ответил, что нет, не должен, потому что у Госкомитета по имуществу есть основания обратиться к ATEC Holding (с требованием возместить рыночную цену акций - такой штраф был предусмотрен для инвестора, если он не исполнит условия, поставленные при покупке «Мотовело». - Прим.). А потом Вакульчик заявил в СМИ, что нет оснований сомневаться в доказанности вины Муравьева.

Хочу сказать, что находясь 20 неполных месяцев в СИЗО, свои взгляды и принципы я не изменил. Любое предприятие, любой деловой человек должен работать, строго соблюдая законодательство, в интересах государства, в партнерстве с государством. Самым важным по-прежнему считаю найти решения, которые жизненно необходимы для «Мотовело» и других предприятий.

Я, когда услышал предложение гособвинителя приговорить меня к 12 годам лишения свободы с конфискацией, хочу сказать… Это не первое для меня предложение, пока я нахожусь в СИЗО, и не самое жесткое. Ведь 30 октября 2015 года меня уже записали в покойники. Мало того, один удар в печень и два по корпусу - я понимал, что это не шутки. Я услышал угрозы, что мои братья по «десятке» получат, что «Елизово» отжали, и «Мотовело» отожмут, если я не найду сумму выкупа за свою жизнь, то они не только исполнят приговор, но и сделают так, что моим близким некуда будет цветочки положить.

Уважаемый гособвинитель, вы ко мне проявили добродушие, потому что после той херни я неделю спать не мог. А после вашего высказывания - только одну ночь.