Конституция российской федерации ст 34

1. Каждый имеет право на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности.

2. Не допускается экономическая деятельность, направленная на монополизацию и недобросовестную конкуренцию.

Комментарий к Статье 34 Конституции РФ

1. В литературе высказывалось мнение рассматривать право на предпринимательство как одно из равноценных правомочий конституционного статуса личности, как предметную форму конкретизации понятия экономической свободы. Особенностью данного права - по отношению к другим статусным элементам - является его органическая связь с правом частной собственности, в значительной мере определяющим специфику предпринимательских правомочий*(427). В юридической литературе обращено внимание на двойственную природу конституционного права на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности*(428). При этом, однако, при внешней схожести о двойственности рассматриваемого основного права сложились различные доктринальные представления.

С нашей точки зрения, двойственность означает наличие у него двух сторон - публично-правовой и частно-правовой. Демонстрируя свое публично-правовое содержание, норма ч. 1 комментируемой статьи действует в сфере отношений между государством и индивидом, определяя объем гарантируемой экономической свободы. Когда же данная норма обнаруживает свое частно-правовое содержание, она проявляет свою генетическую связь с частно-правовыми нормами гражданского законодательства и в силу этого может действовать и в сфере частных ("горизонтальных") отношений. С точки зрения Н.С. Бондаря, двойственность возникает в силу того, что Конституция сочетает в рамках института социально-экономических прав два внутренне противоречивых принципа: принцип рыночной свободы и принцип социальной справедливости. По мнению И.Ю. Крылатовой, в силу своей двойственной природы (как право человека и как основные направления государственной политики) конституционные экономические права воплощают в себе сочетание частных и публичных интересов.

1.1. Сложная юридическая природа конституционного права на предпринимательскую и иную экономическую деятельность объясняется также тем, что оно выполняет триединую функцию: 1) учредительную, 2) правонаделительную (общедозволительную) и 3) охранительно-стимулирующую.

Учредительная функция нормы ч. 1 ст. 34 состоит в признании частных лиц основными субъектами экономических отношений. Данная норма конституирует определенный экономический строй и в этом состоит ее государственно-правовой аспект. Частно-правовое содержание нормы обнаруживается в том случае, если ее рассматривать с точки зрения тех правомочий, которыми наделены субъекты данного права. Частно-правовое содержание основного экономического права как лично-свободного права обеспечивает защиту прав конкретного предпринимателя, собственника. Анализ частно-правового аспекта позволяет выявить глубинную связь и взаимодействие конституционной нормы и норм гражданского права.

Правонаделительная функция конституционной нормы, содержащейся в комментируемой статье, проявляется в том, что ею закладываются основы общего (конституционного) правового статуса различных предпринимателей. Структуру его образуют следующие элементы: 1) экономические права и обязанности, 2) конституционные принципы в сфере экономики, 3) конституционные гарантии.

В ст. 34 Конституции содержится важнейшее положение: дозволено использовать свои способности и имущество для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности, которое выполняет функцию общедозволительного регулирования. Общедозволительный характер данного положения способствует определению меры экономической свободы и предопределяет основы общедозволительного типа правового регулирования, столь характерного для нового гражданского законодательства России.

Функции общедозволительного регулирования, выполняемые нормой ст. 34 Конституции, можно образно сравнить с хромосомами в генетике. Как в хромосомах с помощью генов закодированы важнейшие признаки организма, сконцентрирована наследственная информация, так и в общедозволительных положениях рассматриваемых норм заложены основы общедозволительного типа регулирования. В общедозволительных положениях ст. 34 проявляется высшая степень нормативных обобщений, они обладают предельно возможной юридической наполненностью, в них содержится квинтэссенция дозволения, составляющая фундамент частного права. Конституционный принцип "дозволено все, кроме запрещенного законом" в сфере экономики на правовом уровне достаточно адекватно выражает автономию личности, меру ее свободы в экономической сфере. Он гарантирует со стороны государства самостоятельную, творческую, инициативную деятельность субъекта, составляет саму суть экономической свободы.

Охранительно-стимулирующая функция нормы ч. 1 ст. 34 проявляется в ее системной взаимосвязи с положениями ст. 8 и 45 Конституции. В Постановлении КС РФ от 19.12.2005 N 12-П*(429) указывается на то, что провозглашение Российской Федерации демократическим правовым государством (), в котором гарантируются свободы экономической деятельности и утверждается право каждого на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности, обязывает государство, по смыслу ч. 1 ст. 45 Конституции во взаимосвязи с ее ст. 2, 17 и 18, создавать наиболее благоприятные условия для рыночной экономики как путем непосредственно-регулирующего государственного воздействия, так и через стимулирование свободной экономической деятельности, основанной на принципах самоорганизации, баланса частных и публичных интересов, корпоративного взаимодействия и сотрудничества, в целях выработки отвечающей интересам и потребностям общества государственной экономической политики, в частности в сфере финансового оздоровления и банкротства.

Субъектами основного экономического права являются не только физические, но и юридические лица. Распространение на юридических лиц частного права является результатом действия принципа равенства правового режима функционирования различных организационно-правовых структур. Взятые в совокупности положения ч. 1 ст. 19 и ст. 8 Конституции позволяют утверждать, что права как физических, так и юридических лиц в сфере предпринимательства равным образом: 1) признаются государством (что означает определенные условия законодательного регулирования); 2) защищаются различными органами государства, и прежде всего судами.

Предпринимательской признается самостоятельная, осуществляемая на свой риск деятельность, направленная на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг лицами, зарегистрированными в этом качестве в установленном законом порядке (абз. 3 п. 1 ст. 2 ГК). Таким образом, с точки зрения гражданского законодательства необходимым условием участия гражданина в предпринимательской деятельности является государственная регистрация его в качестве индивидуального предпринимателя*(430). Специальный гражданско-правовой статус предпринимателя возникает только в результате государственной регистрации. Если гражданин осуществляет реально предпринимательскую деятельность, но без государственной регистрации, то к сделкам, которые он совершает, суд может применить положения, установленные для предпринимателей. В частности, к нему применяются правила об ответственности предпринимателя без вины за неисполнение или ненадлежащее исполнение своих обязательств (п. 3 ст. 401 ГК), о недопущении ограничения ответственности перед потребителем (п. 2 ст. 400 ГК). Следовательно, ГК, отдавая дань значимости государственной регистрации для возникновения статуса предпринимателя, тем не менее не стоит на строго формальных позициях, предоставляя возможность суду учитывать, а не являлась ли реальная деятельность гражданина предпринимательской. Учитывая это обстоятельство, необходимо решать вопрос и о том, на кого распространяется конституционное право, содержащееся в ч. 1 ст. 34. Допустимо исходить из того, что если субъект права осуществляет деятельность, которая по своим объективным характеристикам подпадает под признаки, закрепленные в абз. 3 п. 1 ст. 2 ГК, то, несмотря на отсутствие официального статуса предпринимателя, на него должны распространяться конституционные положения ч. 1 ст. 34. Возможна, впрочем, и иная ситуация - когда гражданин обладает официальным статусом индивидуального предпринимателя, однако по сущностным характеристикам осуществляемой им деятельности она не может быть признана предпринимательской с точки зрения конституционного права. В этом случае понятие "предпринимательская деятельность" в конституционном праве приобретает определенное "автономное" значение, еще раз показывая, что идеальных формулировок не бывает.

Рассматривая вопрос о конституционности абз. 8 п. 1 ст. 20 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (в ред. от 01.12.2007), Конституционный Суд РФ установил, что процедуры банкротства носят публично-правовой характер, они предполагают принуждение меньшинства кредиторов большинством, а потому, вследствие невозможности выработки единого мнения иным образом, воля сторон формируется по другим, отличным от искового производства, принципам. В силу различных, зачастую диаметрально противоположных интересов лиц, участвующих в деле о банкротстве, законодатель должен гарантировать баланс их прав и законных интересов, что, собственно, и является публично-правовой целью института банкротства.

Достижение этой публично-правовой цели призван обеспечивать арбитражный управляющий, утверждаемый арбитражным судом в порядке, установленном ст. 45 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", и для проведения процедур банкротства наделяемый полномочиями, которые в значительной степени носят публично-правовой характер: он обязан принимать меры по защите имущества должника, анализировать финансовое состояние должника и т.д., действуя добросовестно и разумно в интересах должника, кредиторов и общества (п. 4 и 6 ст. 24). Решения арбитражного управляющего являются обязательными и влекут правовые последствия для широкого круга лиц. Наличие в деятельности, осуществляемой арбитражным управляющим, назначаемым судом, значительного количества публично-правовых полномочий, позволило Конституционному Суду поставить перед законодателем вопрос - а не должно ли в таком случае количество переходить в иное качество?

Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" в качестве обязательного требования к арбитражному управляющему называет необходимость его регистрации в качестве индивидуального предпринимателя (абз. 2 п. 1 ст. 20), что с учетом ст. 2 ГК о предпринимательской деятельности как самостоятельной, осуществляемой на свой риск деятельности, направленной на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг, не сочетается с реальным характером деятельности арбитражного управляющего как лица, осуществляющего преимущественно публичные функции.

Действуя в рамках своих дискреционных полномочий при определении тех или иных требований и условий осуществления профессиональной деятельности, имеющей публичное значение, федеральный законодатель, указал Конституционный Суд, во всяком случае должен исходить из необходимости обеспечения непротиворечивого регулирования отношений в этой сфере и, устанавливая элементы правового статуса арбитражного управляющего, учитывать, что публичные функции, возложенные на арбитражного управляющего, выступают в качестве своего рода предела распространения на него статуса индивидуального предпринимателя.

В соответствии с Постановлением КС РФ от 19.12.2005 N 12-П законодатель в Федеральном законе от 30.12.2008 N 296-ФЗ изложил ст. 20 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" в новой редакции, исключив при этом из нее обязанность регистрации арбитражного управляющего в качестве индивидуального предпринимателя, что подлежит применению с 1 января 2010 г.

Проверяя конституционность абз. 3 п. 1 ст. 446 ГПК РФ в связи с жалобами ряда граждан (Постановление от 12.07.2007 N 10-П*(431)), Конституционный Суд также обратил внимание на то, что необходимо учитывать сущностные признаки предпринимательской деятельности, а не исходить из формально-статусных характеристик. Оспариваемая норма предусматривала, что взыскание по исполнительным документам не может быть обращено на земельные участки, принадлежащие гражданину-должнику на праве собственности, использование которых не связано с осуществлением гражданином-должником предпринимательской деятельности. Конституционный Суд выразил мнение, согласно которому в целях реализации не формального, а эффективного правосудия суду при рассмотрении дел, связанных с возможностью обращения взыскания по исполнительным документам на принадлежащие гражданину-должнику на праве собственности земельные участки, на которых расположены объекты, указанные в абз. 2 ст. 446 ГПК, а также земельные участки, использование которых не связано с осуществлением гражданином-должником предпринимательской деятельности, необходимо исследовать весь комплекс вопросов, в том числе если даже земельный участок используется для личных, семейных и иных потребительских целей, но гражданин осуществляет продажу выращенной продукции, и эта деятельность подпадает под признаки предпринимательской деятельности, предусмотренной абз. 3 п. 1 ст. 2 ГК, т.е. является самостоятельной, осуществляемой на свой риск, направленной на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, то на земельный участок может быть обращено взыскание, а также необходимо исследовать вопрос, является ли земельный участок единственным или нет.

1.2. Дифференциация различных видов предпринимательской деятельности, правовое регулирование различных организационно-правовых форм предпринимательства, особенно корпоративных, является прерогативой гражданского законодательства. Это обстоятельство, однако, не должно умалять значение конституционного права, которое в силу своей внутренней логики способно предложить иные критерии для классификации видов предпринимательской деятельности.

Прежде всего это касается различий между предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельностью. Не случайно Конституционный Суд неоднократно обращался к этой проблеме, постепенно вырабатывая соответствующие конституционно-правовые критерии классификации. Рассматривая в Постановлении от 06.04.2004 N 7-П*(432) вопрос о конституционности положений п. 2 ст. 87 Кодекса торгового мореплавания РФ и постановления Правительства РФ от 17.07.2001 N 538 "О деятельности негосударственных организаций по лоцманской проводке судов", Суд исходил из того, что Конституция закрепляет в качестве одной из основ конституционного строя РФ принцип свободы экономической деятельности (ч. 1 ст. 8) и предусматривает возможность осуществления экономической деятельности в различных формах, что вытекает, в частности, из комментируемой статьи. Данное конституционное положение получило нормативную конкретизацию в Кодексе торгового мореплавания РФ, регламентирующем возникающие из торгового мореплавания отношения, включая имущественные, которые основаны на равенстве, автономии воли и имущественной самостоятельности их участников (ст. 1), в том числе отношения, связанные с деятельностью по лоцманской проводке судов (ст. 2).

Лоцманская проводка судов, согласно данному Кодексу, преследует цели обеспечения безопасности плавания судов, предотвращения происшествий с судами и защиты морской среды и осуществляется морскими лоцманами, которые должны удовлетворять требованиям положения о морских лоцманах (ст. 86 и 87). Лоцманская проводка судов, таким образом, представляет собой общественно необходимую функцию, направлена на достижение общественно полезных целей, а на лоцманов - независимо от их принадлежности к государственной лоцманской службе или к негосударственной организации по лоцманской проводке судов - возлагается ряд обязанностей публично-правового характера относительно обстоятельств и происшествий, создающих угрозу мореплаванию и окружающей среде (ст. 92 Кодекса). Поскольку основу данной деятельности составляет именно публичный интерес, государство, допуская негосударственные организации к осуществлению деятельности по лоцманской проводке судов, обязано создавать условия для надлежащего выполнения таких функций, что означает необходимость наделения их соответствующим статусом и установление порядка возмещения ущерба, причиненного в результате ненадлежащей лоцманской проводки.

Что же касается вводимых федеральным законодателем ограничений конституционного права, предусмотренного ч. 1 ст. 34, то, рассматривая вопрос о проверке конституционности ст. 74 и 77 Федерального закона от 26.12.1995 N 208-ФЗ "Об акционерных обществах" (в ред. от 29.04.2008) (Постановление от 24.02.2004 N 3-П*(433)), Конституционный Суд РФ пришел к выводу, что поскольку осуществление конституционного права на свободную экономическую деятельность затрагивает публичные интересы, оно может подвергаться соразмерным ограничениям в соответствии с правилами, установленными в ч. 2 и 3 ст. 44 Конституции. Данное конституционное право отличается от личных основных прав. Особенно наглядно это различие проявляется, когда частные собственники реализуют свое право частной собственности "совместно с другими лицами" (ч. 2 ст. 35 Конституции) в такой организационно-правовой форме, как открытое акционерное общество, число акционеров в котором не ограничено (п. 2 ст. 7 Закона). Элементы публичности в организации открытых акционерных обществ объективно приводят к возрастанию потребности в ограничении права, предусмотренного ч. 1 ст. 34 Конституции, в целях поиска баланса интересов ОАО и государства, а также баланса интересов обладателей крупных пакетов акций и мелких акционеров. В связи с этим при ограничении основного права, предусмотренного ч. 1 комментируемой статьи, законодатель вправе учитывать как публичные интересы, так и общие интересы акционерного общества.

Вместе с тем законодатель должен учитывать, что Конституция устанавливает конституционные пределы государственного регулирования корпоративных отношений. По смыслу ч. 2 и 3 ст. 55 Конституции, государство ни при каких обстоятельствах не может лишать субъекты предпринимательской деятельности тех полномочий, которые образуют основное содержание или сущность права на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской деятельности (ч. 1 ст. 34, ч. 2 ст. 35, ч. 3 ст. 56). Конституционные гарантии права частной собственности, предусмотренные в ч. 3 ст. 35 Конституции, также входят в основное содержание конституционного права на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской деятельности, как и полномочие, связанное с обязанностью государства обеспечить поддержку конкуренции (причем как на внутреннем, так и на внешнем рынке).

Предназначение конституционного права, предусмотренного ч. 1 ст. 34, состоит в выделении охраняемых конституционным правом интересов предпринимателей, являющихся, по сути, неприкасаемым ядром, основным содержанием данного права. "Разрушение" этого ядра квалифицируется как отмена или умаление конституционного права, и в Конституции устанавливается абсолютный запрет для законодателя на такого рода "опустошение" нормативного содержания основного права. Конечно, понятие неприкасаемого ядра основного права на предпринимательскую деятельность представляет собой одну из абстракций в праве. И эта правовая абстракция существует до тех пор, пока законодатель, воспользовавшись своим правом, предусмотренным в ч. 3 ст. 55 Конституции, не ограничит право на предпринимательскую деятельность. И тогда возникает необходимость соотнести абстрактное представление об основном содержании конституционного права с конкретной ограничительной нормой. Конституционный Суд РФ выработал универсальные критерии, необходимые при оценке и прежде всего осуществляемой в рамках судебно-конституционного контроля допустимости вводимых ограничений.

По смыслу ч. 3 ст. 55 во взаимосвязи со ст. 8, 17, 34 и 35 Конституции, возможные ограничения федеральным законом права владения, пользования и распоряжения имуществом, а также свободы предпринимательской деятельности и свободы договоров, исходя из общих принципов права, должны отвечать требованиям справедливости, быть адекватными, пропорциональными, соразмерными и необходимыми для защиты конституционно значимых ценностей, в том числе частных и публичных прав и законных интересов других лиц, носить общий и абстрактный характер, не иметь обратной силы и не затрагивать само существо конституционного права, т.е. не ограничивать пределы и применение основного содержания соответствующих конституционных норм (см. Постановление КС РФ от 01.04.2003 N 4-П*(434)).

1.3. В Постановлении от 24.02.2004 N 3-П Конституционный Суд пришел к выводу, что право на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности служит основой конституционно-правового статуса участников хозяйственных обществ, в частности акционеров акционерных обществ - юридических лиц, а также физических лиц, в том числе не являющихся предпринимателями, которые реализуют свои права через владение акциями, удостоверяющими обязательственные права их владельца по отношению к акционерному обществу. Вместе с тем деятельность акционеров не является предпринимательской (она относится к иной не запрещенной законом экономической деятельности), однако и она влечет определенные экономические риски, поскольку само акционерное общество предпринимательскую деятельность осуществляет.

Формулируя этот вывод, Конституционный Суд РФ руководствовался внутренней логикой гражданского законодательства, которое, следуя известной европейской традиции, различает товарищество как объединение лиц (предпринимателей) и хозяйственное общество как объединение капиталов. Объединения лиц, в отличие от обществ, объединяющих капиталы, предполагают непосредственное, т.е. личное участие в делах товарищества. А так как речь идет об участии в предпринимательской деятельности, участник которой должен иметь статус либо индивидуального предпринимателя, либо коммерческой организации, то только такие лица и могут быть участниками товариществ (абз. 1 п. 4 ст. 66 ГК). В хозяйственных обществах могут принимать участие любые лица, а не только обладающие статусом предпринимателя (абз. 2 п. 4 ст. 66 ГК). Это, конечно, не означает, что акционеры не являются предпринимателями. Видимо, не следует забывать, что акционеров весьма условно можно разделить на две группы: преобладающих по доле участия в капитале акционерного общества, вкладывающих значительные средства в целях получения контроля над управлением деятельностью акционерного общества и, соответственно, возможности определять стратегию развития общества, и "миноритарных" акционеров, "инвесторов", задача которых сводится исключительно к получению дивидендов. На это обстоятельство обратил внимание С.С. Алексеев, который, описывая ситуацию, когда акционер оказывается обладателем контрольного пакета акций, отмечает, что тот фактически обретает положение полного безраздельного собственника всего имущества акционерного общества*(435). И хотя, как точно подметил С.С. Алексеев, положение владельца контрольного пакета акций как полного собственника всего имущества - сугубо фактическое, оно дает безбрежные права - права вне (или, быть может, точнее - сверх) права, за формальными пределами правового поля данного государства вообще. В связи с этим выявляется еще одна грань отношений между конституционно-правовым регулированием и правовой жизнью, правовой действительностью: в отличие от иных отраслей права, которые могут "удовлетвориться" правовым полем, официально признанным в данном обществе, конституционное право, находящееся в постоянном поиске "добра и справедливости" (преамбула Конституции), должно учитывать фактически обретаемые полномочия.

Конституционное право позволяет преодолеть известную ограниченность гражданского законодательства, содержащего определение предпринимательской деятельности как деятельности, направленной исключительно на систематическое получение прибыли. Это определение упрощает, обедняет все многообразие правовой действительности. Ведь врач, занимающийся индивидуальной трудовой деятельностью, зарегистрированный в качестве индивидуального предпринимателя, наряду с целью получения прибыли несет общественно-политическую ответственность, формируемую сквозь призму "клятвы Гиппократа". Даже юрист, работающий в сфере оказания платных юридических услуг, не может, исходя из конституционного права, руководствоваться только целями извлечения прибыли. В Постановлении КС РФ от 23.01.2007 N 1-П*(436) выражено мнение, согласно которому свобода договора имеет объективные пределы, которые определяются основами конституционного строя и публичного правопорядка. В частности, недопустимо распространять договорные отношения и лежащие в их основе принципы на те области социальной жизнедеятельности, которые связаны с публично-правовыми полномочиями.

С точки зрения гражданского права редакция СМИ - это обычный правовой субъект, осуществляющий предпринимательскую деятельность с целью извлечения прибыли. С точки зрения конституционного права указанный субъект является одновременно участником иных, в том числе конституционно-правовых отношений, а это означает, что правовая природа редакции СМИ обладает известной двойственностью, обусловленной теми важными функциями, которые несут СМИ в демократическом обществе. К "форматированию" собственно предпринимательской деятельности такого рода субъектов должны подключаться основные принципы конституционного права, в том числе принцип добросовестности.

Плюрализм социально-культурных течений, необходимость поддержания свободной циркуляции мнений и идей вполне могут быть признаны такой конституционно-значимой целью, которая оправдывает более глубокие, интенсивные ограничения, вводимые законодателем в отношении редакции СМИ, осуществляющей как деятельность по информированию общества, так и предпринимательскую деятельность. В частности, законодатель вправе ввести нормы, ограничивающие прямое или опосредованное участие лица в капитале организации, либо занимающейся выпуском печатной продукции, либо являющейся оператором вещания. Законодатель, исходя из цели информирования общества о реальных руководителях СМИ, вправе установить их финансовую транспарентность и т.д. Частно-правовые и публично-правовые компоненты можно обнаружить также в деятельности аудиторских организаций*(437) и частных охранных предприятий.

1.4. Предприниматели при осуществлении своей деятельности несут ответственность перед обществом и государством. В силу конституционного принципа справедливости, проявляющегося, в частности, в необходимости обеспечения баланса прав и обязанностей всех участников рыночного взаимодействия, свобода, признаваемая за лицами, осуществляющими предпринимательскую и иную не запрещенную законом экономическую деятельность, и гарантируемая им защита должны быть уравновешены обращенным к этим лицам требованием ответственного отношения к правам и свободам тех, кого затрагивает их хозяйственная деятельность (Постановление КС Российской Федерации от 18.07.2008 N 10-П по делу о проверке конституционности положений абз. четырнадцатого ст. 3 и п. 3 ст. 10 Федерального закона "О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при проведении государственного контроля (надзора)" в связи с жалобой гр. В.В. Михайлова).

2. Своеобразной "средой обитания", в которой способно осуществляться право на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности, являются рыночные экономические отношения. Конкуренция - одно из непременных условий рыночной экономики.

Государство, с одной стороны, ставит перед собой цель постоянного поддержания и развития конкуренции на рынке, а с другой - должно стремиться к тому, чтобы конкуренция протекала в цивилизованных формах, носила добросовестный характер. Первая задача разрешается в рамках антимонопольного законодательства, вторая - в законодательстве о недобросовестной конкуренции*(438). В России правовое регулирование вопросов недобросовестной конкуренции включено в Федеральный закон от 26.07.2006 N 135-ФЗ "О защите конкуренции" (в ред. от 30.06.2008). Сущность конкуренции состоит в том, чтобы привлечь клиентов, которых имеет другой хозяйствующий субъект либо которых он также пытается привлечь. Никто не имеет права на неприкосновенность своего положения на рынке*(439).

Запрет экономической деятельности, направленной на монополизацию и недобросовестную конкуренцию, подразумевает возможность применения мер государственного воздействия в отношении лиц, нарушающих антимонопольное законодательство. В частности, Федеральный закон "О защите конкуренции" возлагает на антимонопольный орган полномочие выдавать предписания о перечислении в федеральный бюджет дохода, полученного в результате нарушения антимонопольного законодательства. При этом, как установил Конституционный Суд РФ в Постановлении от 24.06.2009 N 11-П, антимонопольные органы не вправе выдавать предписания о перечислении в федеральный бюджет дохода, полученного хозяйствующим субъектом вследствие нарушения антимонопольного законодательства, без установления его вины и без указания суммы, которую обязан перечислить в бюджет каждый из хозяйствующих субъектов, участвовавших в таком правонарушении в составе группы лиц.

Положение ч. 2 комментируемой статьи применялось Конституционным Судом при проверке конституционности ст. 2, 4, 6 и 7 Закона РФ "О товарных знаках, знаках обслуживания и наименованиях мест происхождения товаров". Заявители в своей жалобе в Суд указывали, что названные статьи Закона - в той мере, в какой они позволяют регистрировать в качестве товарного знака словесное обозначение, не являющееся объектом авторского права и используемое в коммерческом обороте неопределенное по продолжительности время, на имя только одного субъекта предпринимательской деятельности, - противоречат ч. 3 ст. 17, ч. 1 ст. 19, ст. 34, ч. 1 ст. 44 Конституции.

Конституционный Суд пришел к выводу, что отмена исключительных прав на зарегистрированные товарные знаки, в том числе на товарные знаки, представляющие собой широко применявшиеся ранее в коммерческом обороте наименования, привела бы к свободному использованию - в смысле ст. 4 названного Закона - товарного знака любым хозяйствующим субъектом, без принятия им на себя соответствующих обязательств в отношении качества продукции. Это не только нарушило бы охраняемые в соответствии с ч. 1 ст. 44 Конституции права владельца интеллектуальной собственности, но и повлекло бы за собой существенное ущемление прав потребителей такой продукции. Следовательно, ст. 2 и 4 Закона РФ "О товарных знаках, знаках обслуживания и наименованиях мест происхождения товаров" закрепляя исключительное право владельца зарегистрированного товарного знака пользоваться и распоряжаться товарным знаком и запрещать его использование другими лицами, направленные на реализацию ч. 1 ст. 44 Конституции, ограничивают права хозяйствующих субъектов, закрепленные в ч. 3 ст. 17, ч. 1 ст. 19 и ст. 34 Конституции, в той мере, в какой согласно ч. 3 ст. 55 Конституции это необходимо в целях защиты здоровья, прав и законных интересов других лиц (Определение КС РФ от 20.12.2001 N 287-О*(440)).

В силу прямого действия положения, содержащегося в ч. 2 ст. 34, допустимо его использование в целях конституционно-правового истолкования оспариваемых норм. В Определении от 03.07.2007 N 633-О-П "По жалобе гражданина Тимова Евгения Михайловича на нарушение его конституционных прав рядом положений Федерального закона "О радиационной безопасности населения" и Положения о лицензировании деятельности в области использования источников ионизирующего излучения"*(441) Конституционный Суд обосновал вывод о том, что взаимосвязанные нормативные положения, содержащиеся в оспоренных нормативных актах, по своему конституционно-правовому смыслу не предполагают ограничения возможности индивидуальных предпринимателей, имеющих лицензию на медицинскую деятельность по выполнению работ и оказанию услуг в сфере рентгенологии, обладающих рентгеновскими аппаратами, в частности радиовизиографами, и имевших ранее лицензию на деятельность в области использования этих источников ионизирующего излучения, получить такую новую лицензию и на деятельность в области использования данных источников ионизирующего излучения. При этом Суд исходил из того, что в Конституции содержатся положения, относящиеся как к законодательным органам, так и к органам исполнительной власти, обладающим полномочиями по принятию подзаконных нормативных актов, в том числе и в области лицензирования отдельных видов деятельности.

Федеральный законодатель, в частности, не вправе создавать нормы, способствующие недобросовестной конкуренции (ч. 2 ст. 34 Конституции). По смыслу ч. 3 ст. 55 Конституции, вводимые законодателем ограничения, связанные с лицензированием, должны содержаться только в федеральных законах, принимаемых в рамках реализации полномочия, предусмотренного п. "ж" ст. 71 Конституции. Одним из конституционных принципов осуществления лицензирования, вытекающих из предписаний , является принцип установления единого порядка лицензирования на территории РФ как в отношении юридических лиц, так и в отношении индивидуальных предпринимателей (ст. 3 Федерального закона "О лицензировании отдельных видов деятельности").

Норма ч. 2 комментируемой статьи адресована как органам публичной власти, так и субъектам гражданского оборота, занимающихся предпринимательской деятельностью. В тех случаях, когда она адресована субъектам гражданского права, ее дополняет и конкретизирует . Когда же её адресатами являются органы публичной, включая и суды, ее требования означают, что если принимается законодательное, управленческое или судебное решение, имеющее экономические последствия, оно также не должно приводить к монополизации или недобросовестной конкуренции.

Текст Ст. 34 Конституции РФ в действующей редакции на 2019 год:

1. Каждый имеет право на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности.

2. Не допускается экономическая деятельность, направленная на монополизацию и недобросовестную конкуренцию.

Комментарий к Ст. 34 Конституции Российской Федерации

1. Комментируемая статья закрепляет ряд важных принципов рыночной экономики. Часть первая комментируемой статьи развивает принцип свободы экономической деятельности, провозглашенный в части первой ст. 8 Конституции РФ, закрепляя субъективное право на свободное осуществление предпринимательской и иной экономической деятельности.

Отметим, что субъектами права, провозглашенного в комментируемой статье, являются граждане России, иностранные граждане и лица без гражданства, бипатриды. Вместе с тем согласно действующему законодательству иностранные граждане и лица без гражданства вправе осуществлять предпринимательскую и трудовую деятельность только при наличии разрешения на работу*(137), что существенно ограничивает их возможности на осуществление права, предусмотренного частью первой комментируемой статьи.

Иная экономическая деятельность, не относящаяся к предпринимательской, «представляет собой разумную деятельность человека, прямо не направленную на получение прибыли, но предполагающую использование его способностей и имущества для удовлетворения материальных потребностей и интересов»*(138). К такой деятельности следует отнести, например, .

Конституция России, говоря о праве на свободное использование способностей и имущества, не предусматривает каких-либо ограничений по имущественному положению или иному критерию. Достаточно ли у субъекта способностей и имущества для осуществления различных видов экономической деятельности, определяет он сам. Вместе с тем существуют некоторые ограничения в действующем законодательстве. Заниматься предпринимательской деятельностью может лицо, имеющее полную дееспособность (как правило, с 18 лет).

Государственная регистрация юридических лиц и индивидуальных предпринимателей — это акты уполномоченного федерального органа исполнительной власти, осуществляемые посредством внесения в государственные реестры сведений о создании, реорганизации и ликвидации юридических лиц, приобретении физическими лицами статуса индивидуального предпринимателя, прекращении физическими лицами деятельности в качестве индивидуальных предпринимателей, иных сведений о юридических лицах и об индивидуальных предпринимателях*(139).

В силу конституционного принципа свободы экономической деятельности граждане, реализуя право на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности, вправе осуществлять ее как в индивидуальном порядке — в статусе индивидуального предпринимателя, так и путем участия в хозяйственном обществе, товариществе или производственном кооперативе, т.е. путем создания коммерческой организации как формы коллективного предпринимательства.

Существенным недостатком Конституции РФ применительно к правовому регулированию экономических отношений является полное отсутствие упоминания юридических лиц в ее тексте. Буквальное толкование норм Конституции отказывает юридическим лицам в защите их имущественных и иных прав. Так, например, авторы Комментария к Конституции РФ указывают на то, что юридические лица не являются субъектами права, закрепленного частью первой комментируемой статьи*(140).

2. Часть вторая комментируемой статьи частично воспроизводит положения . Она предусматривает изъятия из принципа свободы экономической деятельности, поскольку запрещает осуществлять такую деятельность, которая направлена на монополизацию и недобросовестную конкуренцию.

Включение положений о запрете монополистической деятельности в современные конституции характеризует значимость этого принципа для современных экономических систем, поскольку до определенного времени монополизация не рассматривалась как явление, вредящее развитию экономики.

Монополизация — это деятельность, направленная на недопущение, ограничение или устранение конкуренции и занятие монопольного положения на рынке. Подобная деятельность запрещена. Вместе с тем в ряде отраслей экономики государство допускает существование монополий: транспортировка нефти и нефтепродуктов по магистральным трубопроводам; транспортировка газа по трубопроводам; железнодорожные перевозки; услуги транспортных терминалов, портов, аэропортов; услуги общедоступной электросвязи и общедоступной почтовой связи; услуги по передаче электрической энергии; услуги по оперативно-диспетчерскому управлению в электроэнергетике; услуги по передаче тепловой энергии; услуги по использованию инфраструктуры внутренних водных путей*(141). Естественные монополии существуют на тех рынках, где удовлетворение спроса эффективнее при отсутствии конкуренции в силу технологических особенностей производства (в связи с существенным понижением издержек производства на единицу товара по мере увеличения объема производства) и товары, производимые субъектами естественной монополии, не могут быть заменены в потреблении другими товарами, в связи с чем спрос на данном рынке на товары, производимые субъектами естественных монополий, в меньшей степени зависит от изменения цены на этот товар, чем спрос на другие виды товаров. Вместе с тем органы государственной власти должны стремиться к уменьшению числа естественных монополий.

ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОЕ И КОММЕРЧЕСКОЕ ПРАВО

А.В. Пашков*

ЧАСТЬ 1 СТАТЬИ 34 КОНСТИТУЦИИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ КАК КОНЦЕПТУАЛЬНОЕ ОСНОВАНИЕ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОГО ПРАВА

В статье приводится анализ содержания части 1 статьи 34 Конституции РФ как источника предпринимательского законодательства. Предлагается анализ «естественно-правового» характера этой нормы во взаимосвязи с особенностями формирования предпринимательских отношений.

Ключевые слова: предпринимательское право, естественное право, свобода экономической деятельности, самосохранение.

Становящееся в последнее время все более упрощенным обращение к Конституции РФ неизбежно приводит к практическому результату в виде исключительно декларативного восприятия этого акта. Тот потенциал, который первоначально (с умыслом или вопреки нему) был заложен в Конституции РФ, перестает восприниматься как самоценность не только в повседневной жизни, но и в научной правовой среде. Частным проявлением последнего является исключительно формальное и фрагментарное использование этого юридического источника в отраслевых науках. К сожалению, можно констатировать, что и в науке предпринимательского права часть 1 ст. 34 Конституции РФ упоминается скорее как необходимый ритуал, но не как зафиксированная правовым способом объективная социальная данность, предопределяющая правовой смысл абсолютного большинства норм, связанных с регулированием предпринимательских отношений.

Можно согласиться с тем, что гипотеза и диспозиция части 1 ст. 34 Конституции РФ предлагают ясную и простую систему условий, определяющих, что любой индивид («каждый») имеет право на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической

* © Пашков А.В., 2016

Пашков Андрей Викторович ([email protected]), кафедра гражданского процессуального и предпринимательского права, Самарский университет, 443086, Российская Федерация, г. Самара, Московское шоссе, 34.

деятельности. Как правило, эта внешняя простота «усложняется» в исследовании необходимостью дополнительно акцентировать внимание на характеристике «свободного использования» индивидом предоставленных возможностей, что, в свою очередь, демонстрируется на примере его отношений с государством, которые детализируются различного рода правовыми гарантиями.

Непременным атрибутом такой традиционной характеристики части 1 ст. 34 Конституции РФ становится и обращение к ст. 8 Конституции РФ, которая в качестве основ конституционного строя упоминает «свободу экономической деятельности» в контексте единства экономического пространства, свободного перемещения товаров, услуг и финансовых средств, поддержки конкуренции, а равно признания и защиты равным образом частной, государственной, муниципальной и иных форм собственности.

Вместе с тем достаточно редко можно встретить упоминание о том, что модель, закрепленная частью 1 ст. 34 Конституции РФ, в соответствии со ст. 17 и 18 Конституции РФ, будучи механизмом фиксации «основного» права и свободы, обладает характеристиками неотчуждаемости, принадлежит каждому от рождения, является непосредственно действующей, определяет смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечивается правосудием. Как правило, причины закрепления такого рода модели предлагается рассматривать в позитивистском ключе - существование констатируется как существование стандартной правовой нормы, возникшей исключительно и благодаря воле государства.

В связи с этим взаимосвязь части 1 ст. 34 и части 1 ст. 20 Конституции РФ, определяющей право каждого на жизнь, остается незамеченной. Как следствие всего вышеназванного, объяснить положения ст. 56 Конституции РФ, запрещающей ограничение прав и свобод, в том числе предусмотренных частью 1 ст. 34 Конституции РФ даже в условиях чрезвычайного положения, становится невозможным.

С нашей точки зрения, ответы на поставленные вопросы лежат в плоскости выяснения первооснов экономической свободы, среди которых анализ ее «естественно-правовой» природы является определяющим.

Традиционно поиск «естественно-правового» связан с выявлением всего того, что в той или иной степени позволяет уловить отражение в праве философской дихотомии «естественного» и «искусственного». Так, пытаясь найти общую характеристику для всех естественно-правовых учений, академик В. С. Нерсесянц отмечал, что «это везде и всегда наличное, извне предданное человеку исходное для данного места и времени право, которое как выражение объективных ценностей и требований человеческого бытия является единственным и безусловным первоисточником правового смысла и абсолютным критерием правового характера всех человеческих установлений, включая позитивное право и государство» .

В связи с этим к естественно-правовым конституционным нормам в первую очередь будут отнесены нормы, связанные с неотъемлемыми правами человека, апеллирование, например, в защиту которых будет «естественно» предполагать обращение к «предданным» абсолютным ценностям и началам.

В связи с изложенным в процессе поиска естественно-правовых начал предпринимательских отношений исследователь абсолютно закономерно может акцентировать свое внимание на связи этих отношений с реализацией комплекса неотъемлемых прав и свобод человека, влекущих, в частности, ограничения государства в предпринимательских отношениях. Таким образом, естественно-правовое в предпринимательских правоотношениях будет связано с лежащей в основании появления правоотношения правовой нормой, в которой доктринально нашло отражение вышеназванное качество «предданности».

Такой подход традиционно же вызывает возражения, которые могут проявляться, например, как у А.В. Слепнева, который замечает, что «естественное право может воплощаться в виде определенного эталона для законодателя и правоприменителя, но не в качестве реально работающего регулятора общественных отношений» . Вместе с тем отрицание естественно-правового можно увидеть и в том сомнении, которое демонстрирует А.П. Дудин, указывая, что естественно-правовая характеристика правоотношения предполагает ситуацию, при которой общественные отношения становятся правовыми в силу экономической и политической необходимости, а не в результате воздействия норм права на фактические отношения . Как и в позиции А. В. Слепнева, в данном случае также присутствует критическое отношение к возможности рассмотрения правоотношения как результата «невоздействия» конкретной нормы права.

С нашей точки зрения, естественно-правовое (как «предданное» и в связи с этим выраженное в конституционных нормах) в современных предпринимательских правоотношениях в рассмотренном контексте не может вызвать возражений. Нельзя сказать, что процесс появления предпринимательских правоотношений в РФ не связан с соответствующей конкретной правовой нормой. Если рассматривать правоотношение как результат процесса правового моделирования (общественное отношение, урегулированное нормами права), то, следовательно, свидетельством появления правоотношения будут особые характеристики поведения участников этого отношения. Такое поведение приобретает характеристики субъективных прав и обязанностей. В таком случае возникновение прав и обязанностей даже в порядке ст. 8 ГК РФ (возникновение прав и обязанностей, не предусмотренных законом, но соответствующих общим началам и смыслу гражданского права) однозначно свидетельствует о возникновении правоотношения. Вопрос же происхождения (первоосновы) соответствующей правовой нормы даже критиками естественно-правовых начал в праве не рассматривается как основание соответствующих возражений.

Однако такой подход, носящий скорее позитивистский характер, по нашему мнению, ограничивает исследователя в возможностях оценки причин «предданности», что создает в конечном итоге основания для манипулирования этими причинами от «велений Бога до поддержания человеческого рода» .

Термин «естественное», употребляемый во взаимосвязи с правом или состоянием, традиционно связывался с категорией «природа», в основе которой буквальное значение термина «nature», использовавшегося классическими философами.

Лео Штраус пишет по этому поводу: «Смысл открытия природы не может быть понят, если под природой понимать " всю совокупность феноменов". Ибо открытие природы состоит именно в разделении этой совокупности на феномены естественные и неестественные, " природа" - термин разграничения» .

Демонстрируя эту же взаимосвязь, Фридрих фон Хайек отмечает: «Первоначально греки использовали следующие термины, введенные, судя по всему, софистами в V в. до н. э.: physei, что означает " по природе", и в качестве противоположного термина либо nomos, что лучше всего перевести "по обычаю", либо thesei, что приблизительно означает " по обдуманному решению"» .

По мнению Хайека, использование двух близких по значению, но слегка расходящихся выражений повлекло и утрату первоначального смысла: «Речь здесь может идти либо о различении объектов, существующих независимо и тех, которые возникли в результате действий людей, либо о различении объектов, которые возникли независимо от или в соответствии с замыслом людей. Неразличение этих двух дихотомий привело к ситуации, когда относительно одного и того же явления один автор мог доказывать, что оно искусственно, потому что является результатом действий

человека, а другой мог говорить о нем как о естественном, потому что такого явно никто не планировал» . Во II в. н. э. с помощью латинского грамматиста Авла Геллия, который перевел греческие термины phesei и thesei как naturalis - естественный и positivus - произвольный, данная неопределенность лишь укрепилась.

Средневековые схоласты попытались вернуться к вышеприведенному различию. Они нащупывали существование промежуточного (между naturalis и positivus) явления, представляющего собой «результат человеческого действия, но не человеческого замысла». В частности, испанские иезуиты относили такие явления к naturalis . Однако, по мнению Хайека, эти ростки были затоплены приливом философии конструктивистского рационализма, в результате чего термины «разум» и «естественный закон» приобрели совершенно другой смысл. Следствием такого рода философии стали традиции рассмотрения науки, в том числе и экономической, и юридической, как средства получения объективного истинного знания, основанного на индуктивно-эмпирическом анализе с целью установления точного объективного закона.

Концепция закона превратилась в концепцию «закона разума», что сблизило фактически рационалистическое естественное право и позитивизм - «новое рационалистическое естественное право Гроция и его последователей отличалось от них только допущением, что положения права могут быть логически выведены из априорных посылок, в то время как позитивизм рассматривал право как обдуманно разработанную конструкцию, основанную на эмпирическом знании о том, какое влияние она окажет на достижение желаемых людьми результатов» .

С учетом сказанного мы можем предположить, что одним из вариантов «естественности» (но не «природности»!) социального феномена является такое его состояние, которое возникло в результате множества прямо не связанных между собой действий и не является результатом заранее продуманных целевых действий какого-то отдельного субъекта. В частности, к подобного рода результатам можно отнести любой стихийный, самопорождающийся порядок, формируемый в том числе прямо не связанными между собой действиями человека, каждое из которых не преследует достижения какой-то общей цели, с которой может быть отождествлен результат этих действий, воспринимаемый в определенный во времени и пространстве момент. Общей целью в этом случае остается поддержание этого порядка в целом. При этом главным в поддержании порядка в целом становятся определенные правила, позволяющие задавать регулярность в осуществлении действий субъектов. Эти правила должны появиться в результате эволюционного процесса, их отбора, который, в свою очередь, может представлять собой как стихийный процессе, так и процесс обдуманный.

Таким образом, «естественно-правовой» характер предпринимательских отношений связан со стихийным самопорождающимся порядком рыночной экономики. Это, в свою очередь, предопределяет, что категории ст. 17 и 18 Конституции РФ - «неотчуждаемость», «принадлежность каждому от рождения», «непосредственность действия», - а также значение этих прав для определения смысла, содержания и применения законов, для деятельности законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и для обеспечения правосудием, также предопределены им.

Рыночная экономика предстает, с одной стороны, как система неравновесных, вероятностных процессов, влекущих постоянные изменения ее состояния, а с другой - как сложная система самоорганизующихся процессов развития во времени. Как неравновесные, открытые, нелинейные системы предпринимательские отношения являются результатом процесса саморазвития, в котором порядок (регулирование) и хаос (кризис) взаимопроникают и взаимотрансформируются друг в друга. Рынок несет в

себе гарантийную функцию собственного воспроизводства, но только при условии, что его элементы не перегружаются несвойственными им искусственными целями, то есть целями с заранее смоделированными предположениями о будущих конкретных результатах.

Таким гарантийным самопорождающимся механизмом является и то, что рынок определяет те основные условия и модели, в том числе модели социально-правового позиционирования участников, которые как позволяют достигнуть определенных целей каждого из участников, так и сохранить систему в целом. С этой точки зрения провозглашение в части 1 ст. 34 Конституции РФ экономической свободы является констатацией ее объективности как механизма обеспечения каждому его права на жизнь. «Естественно-правовой» характер предпринимательских правоотношений связан не только с поиском его оснований в естественных правах человека, в их «пред-данности» (святости или в их неприкосновенности и т. д.), но и с особым характером процессов их возникновения и развития. В связи с этим было бы наивно рассуждать о том, что модели участия в предпринимательском отношении - например, предпринимателя или индивида - появляются благодаря воле государства, а не в связи с реализацией индивидом целей собственного самосохранения.

Вместе с тем право как продукт государственного волеизъявления и, в частности, предпринимательское право, предстает как наиболее важный инструмент формирования системы предпринимательских отношений. Предпринимательское право позволяет сформировать коллективное действие разнородных по социальной природе субъектов, которые способны при некоторых условиях и обстоятельствах к согласованному в пространстве и времени действию, что может стать основанием перехода к новому качественному состоянию всей системы предпринимательских отношений.

Однако особенностью появления правил (норм права), как было сказано выше, стало возникновение их в процессе эволюционного отбора, который может представлять собой как стихийный процессе так и процесс обдуманный.

В связи с этим Хайек пишет: «Это разграничение между описательными (дескриптивными) правилами, которые декларируют регулярное повторение определенной последовательности событий (в том числе действий человека), и предписывающими (нормативными) правилами, которые устанавливают, что такие последовательности "должны" иметь место» . Применительно к праву, описывая эту традицию, Хайек показывает, что следует различать концепцию закона как продукта человеческой воли и закона, который «не изменяется». Демонстрируя на примере римского частного права, которое, казалось бы, традиционно воспринимается как писаное право, Хайек обращает внимание, что до кодификации при императоре Юстиниане римское гражданское право представляло собой в большей степени результат «открытия» законов юристами, нежели деятельность законодателя. Лишь позднее в Византии, следуя традициям эллинистического мышления, происходит формирование концепции закона как усмотрения законодателя-правителя .

В условиях «естественно-правовых» предпринимательских отношений мы в первую очередь сталкиваемся с основным механизмом рыночного регулирования - саморегулированием, представленным самостоятельными действиями множества хозяйственных центров. Эти действия направлены на достижение частных интересов, но одновременно порождают результат, который обеспечивается только коллективным действием. Необходимо обратить внимание на то, что полученный результат не есть цель участвовавших в его получении хозяйствующих центров. Результат становится случайным следствием коллективного действия. Следовательно, полученный результат при всей его стихийности является результатом объективным. Во втором случае «процесс обдуманный» представляет собой деятельность государства в виде государ-

ственного регулирования экономики. В этом случае получаемый результат становится следствием замысла конкретных индивидов.

Однако в обоих случаях такие процессы не исключают ошибочности совершаемых действий, поставленных целей и полученных результатов.

Из сказанного следует, что государство только формализует и легализует предпринимательские отношения. Государство вынуждено принимать эти отношения как объективную данность - вмешательство в эти отношения в силу принципиальной самостоятельности предпринимательской деятельности потенциально сведено к минимуму. Эта минимальность означает, что возможности государства в его воздействии на экономику ограничиваются возможностями угадывания (открытия) правил в рамках государственного воздействия на экономику. Нормы права, формализованные государством, могут быть либо результатом открытия государством этих норм и совпадать с содержанием правил, эволюционно выработанных другими хозяйственными центрами; либо быть результатом ошибки; либо быть результатом замысла, связанного с умышленным отказом от поиска эволюционно возникших правил регулирования рыночной экономики.

Библиографический список

1. Конституция Российской Федерации от 12 декабря 1993 г. М.: Юридическая литература, 1993. 64 с.

2. Нерсесянц В.С. Философия права: учебник. Изд-е 2-е, перераб. и доп. М.: Норма, 2009. 848 с.

3. Слепнев А.В. Государство как субъект правоотношений: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2009. 243 с.

4. Дудин А.П. Диалектика правоотношения. Саратов, 1983. 110 с.

5. Часть первая Гражданского кодекса Российской Федерации от 30 ноября 1994 г. № 51-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. 1994. № 32. Ст. 3301.

6. Покровский И. А. Основные проблемы гражданского права. М.: Статут, 1998. 353 с. (Серия «Классика российской цивилистики».)

7. Штраус Л. Естественное право и история. М.: Водолей Publishers, 2007. 312 с.

8. Хайек Ф. Право, законодательство и свобода: современное понимание либеральных принципов справедливости и политики / пер. с англ. Б. Пинскера и А. Кустарева; под ред. А. Куряева. М.: ИРИСЭН, 2006. 644 с.

9. Шмонин Д.В. В тени Ренессанса: вторая схоластика в Испании. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2006. 277 с.

10. Леони Б. Свобода и закон / пер. с англ. В. Кошкина; под ред. А. Куряева. М.: ИРИ-СЭН, 2008. 308 с.

1. Konstitutsiia Rossiiskoi Federatsii ot 12 dekabria 1993g . M.: Iuridicheskaia literatura, 1993, 64 p. .

2. Nersesyants V.S. Filosofiia prava: uchebnik. Izd-e 2-e, pererab. i dop. . M.: Norma, 2009, 848 p. .

3. Slepnev A.V. Gosudarstvo kak sub"ekt pravootnoshenii: diss. ... kandidata iuridicheskikh nauk . M, 2009, 243 p. .

4. Dudin A.P. Dialektika pravootnosheniia . Saratov, 1983, 110 p. .

5. Chast" pervaia Grazhdanskogo kodeksa Rossiiskoi Federatsii ot 30 noiabria 1994 g. № 51-FZ . Sobranie zakonodatel"stva Rossiiskoi Federatsii dated December 5, 1994, no. 32, Article 3301 .

6. Pokrovsky I.A. Osnovnye problemy grazhdanskogo prava . M.: Statut (in the series «Classics of the Russian civil law»), 1998, 353 p. .

7. Strauss L. Estestvennoe pravo i istoriia . M.: Vodolei Publishers, 2007, 312 p. .

8. Hayek F. Pravo, zakonodatel"stvo i svoboda: sovremennoe ponimanie liberal"nykh printsipov spravedlivosti i politiki. Per. s angl. B. Pinskera i A. Kustareva; pod red. A. Kuriaeva . M.: IRISEN, 2006, 644 p. .

9. Shmonin D.V. V teni Renessansa: vtoraia skholastika v Ispanii . SPb.: Izd-vo S.-Peterb. un-ta, 2006, 277 p. .

10. Leonie B. Svoboda i zakon. Per. s angl. V. Koshkina; pod red. A. Kuriaeva . M.: IRISEN, 2008, 308 p. .

PART 1 OF ARTICLE 34 OF THE CONSTITUTION OF THE RUSSIAN FEDERATION AS CONCEPTUAL BASIS OF ENTREPRENEURIAL LAW

In the article the analysis of the content of Part 1 Article 34 of the Constitution of the Russian Federation as a source of entrepreneurial law is suggested. The analysis of "natural-legal" characteristic of this law norm in the interrelation with features of formation of entrepreneurial relations is suggested.

Key words: entrepreneurial law, natural right, freedom of economic activity, self-preservation.

* Pashkov Andrey Viktorovich ([email protected]), Department of Civil Procedural and Entrepreneurial Law, Samara University, 34, Moskovskoye shosse, Samara, 443086, Russian Federation.

Статья 178. Правовое положение регионального оператора

1. Региональный оператор является юридическим лицом, созданным в организационно-правовой форме фонда.

2. Региональный оператор создается субъектом Российской Федерации, и им может быть создано несколько региональных операторов, каждый из которых осуществляет деятельность на части территории такого субъекта Российской Федерации.

3. Деятельность регионального оператора осуществляется в соответствии с федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации с учетом особенностей, установленных настоящим Кодексом, принятыми в соответствии с ним законами и иными нормативными правовыми актами субъекта Российской Федерации.

4. Региональный оператор не вправе создавать филиалы и открывать представительства, а также создавать коммерческие и некоммерческие организации, участвовать в уставных капиталах хозяйственных обществ, имуществе иных коммерческих и некоммерческих организаций.

5. Убытки, причиненные собственникам помещений в многоквартирных домах в результате неисполнения или ненадлежащего исполнения региональным оператором своих обязательств, вытекающих из договоров, заключенных с такими собственниками в соответствии с настоящим Кодексом и принятыми в соответствии с ним законами субъекта Российской Федерации, подлежат возмещению в размере внесенных взносов на капитальный ремонт в соответствии с гражданским законодательством.

6. Субъект Российской Федерации несет субсидиарную ответственность за неисполнение или ненадлежащее исполнение региональным оператором обязательств перед собственниками помещений в многоквартирных домах.

7. Методическое обеспечение деятельности региональных операторов (в том числе разработка методических рекомендаций по созданию региональных операторов и обеспечению их деятельности, рекомендуемых форм отчетности и порядка ее представления) осуществляется федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере социально-экономического развития субъектов Российской Федерации и муниципальных образований, строительства, архитектуры, градостроительства (за исключением государственного технического учета и технической инвентаризации объектов капитального строительства) и жилищно-коммунального хозяйства.

Капитальный ремонт является правом и обязанностью только собственникаобщего имущества дома.

Это право собственников закреплено, в Конституции РФ.

Конституция РФ Статья 34

1. Каждый имеет право на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной, не запрещенной законом,экономической деятельности. 2. Не допускается экономическая деятельность, направленная на монополизацию и недобросовестную конкуренцию.

1. Право частной собственности охраняется законом.

2. Каждый вправе иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться и распоряжаться им как единолично, так и совместно с другими лицами.

3. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда. Принудительное отчуждение имущества для государственных нужд может быть произведено только при условии предварительного и равноценного возмещения. 4. Право наследования гарантируется.

ГК РФ Статья 210. Бремя содержания имущества

Собственник несет бремя содержания, принадлежащего ему имущества, если иное не предусмотрено законом или договором.

Статья 211. Риск случайной гибели имущества

Риск случайной гибели или случайного повреждения имущества несет его собственник, если иное не предусмотрено законом или договором.

Статья 421 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее по тексту - ГК РФ).Законодателем закреплено право свободы договора, в том числе право каждой из сторон участвовать в договорных отношениях или не участвовать. Также, в разъяснение своей позиции, обращаю Ваше внимание на то, что в силу ч. 2 ст. 432 ГК РФ направленный мне в квитанции «Проект договора» следует считать только предложением о заключении с Вами договора, (т.е. офертой).

Однако, исходя из смысла ст. ст. 160, 426, 432 и 435 ГК РФ оферта должна отвечать следующим требованиям:

Оферта должна быть достаточно определённой, чтобы её адресат имел возможность сделать правильный вывод о воле оферента (абзац 1 ч. 1 ст. 432 ГК РФ);

Оферта должна выражать намерение оферента считать себя обязанным заключить предложенный им договор в случае её акцепта (ч. 2 ст. 432 ГК РФ);

Оферта должна содержать все существенные условия договора, в число которых входят: условия о предмете договора; условия, признанные законом или иными правовыми актами как существенные, а также все те условия, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение(абзац 2 ч. 1 ст. 432 ГК РФ).

Любая оферта, за исключением публичной, должна чётко определять своего адресата.Направленное в мой адрес «Региональным фондом» платёжное поручение,являющееся по своему смыслу офертой, не отвечает ни одному из вышеуказанных требований законодательства Российской Федерации по заключению договора и не имеет юридической силы, т.к. не заверено обеими сторонами и не обязательно к исполнению с моей стороны.

На основании изложенного, я, Агеева Наталья Алексеевна, как гражданка СССР, обладающая дипломатическим иммунитетом, как собственник помещения (земля, здание, коммуникации, инфраструктура и всё что находится на земле, недрах г. Смоленска является собственностью граждан РСФСР/СССР,2016.08.09 Указ Президента СССР - Комитет Конституционного Надзора СССР, Конституция СССР) отказываюсь от заключения предложенного Вами договора, вашей коммерческой организации, зарегистрированной на сайте Министерства Труда США DUNS № 50675058, SIC № 6099 и требую прекратить предъявления квитанций на мой адрес по оплате взносов в досудебном порядке.

«____» августа 2016 г. _________/_____________

(ПОДПИСЬ) (Ф.И.О)

Заявление разработано Смоленской областной общественной организацией «Собственники жилья» в соответствии уставной деятельности,в целях защиты законных интересов собственника жилого помещения являющегося членом организации.

Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием.

1. Все равны перед законом и судом.

2. Государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств. Запрещаются любые формы ограничения прав граждан по признакам социальной, расовой, национальной, языковой или религиозной принадлежности.

3. Мужчина и женщина имеют равные права и свободы и равные возможности для их реализации.

1. Каждый имеет право на жизнь.

2. Смертная казнь впредь до ее отмены может устанавливаться федеральным законом в качестве исключительной меры наказания за особо тяжкие преступления против жизни при предоставлении обвиняемому права на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей.

1. Достоинство личности охраняется государством. Ничто не может быть основанием для его умаления.

2. Никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию. Никто не может быть без добровольного согласия подвергнут медицинским, научным или иным опытам.

1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность.

2. Арест, заключение под стражу и содержание под стражей допускаются только по судебному решению. До судебного решения лицо не может быть подвергнуто задержанию на срок более 48 часов.

1. Каждый имеет право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени.

2. Каждый имеет право на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений. Ограничение этого права допускается только на основании судебного решения.

1. Сбор, хранение, использование и распространение информации о частной жизни лица без его согласия не допускаются.

2. Органы государственной власти и органы местного самоуправления, их должностные лица обязаны обеспечить каждому возможность ознакомления с документами и материалами, непосредственно затрагивающими его права и свободы, если иное не предусмотрено законом.

Жилище неприкосновенно. Никто не вправе проникать в жилище против воли проживающих в нем лиц иначе как в случаях, установленных федеральным законом, или на основании судебного решения.

1. Каждый вправе определять и указывать свою национальную принадлежность. Никто не может быть принужден к определению и указанию своей национальной принадлежности.

2. Каждый имеет право на пользование родным языком, на свободный выбор языка общения, воспитания, обучения и творчества.

1. Каждый, кто законно находится на территории Российской Федерации, имеет право свободно передвигаться, выбирать место пребывания и жительства.

2. Каждый может свободно выезжать за пределы Российской Федерации. Гражданин Российской Федерации имеет право беспрепятственно возвращаться в Российскую Федерацию.

Каждому гарантируется свобода совести, свобода вероисповедания, включая право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними.

1. Каждому гарантируется свобода мысли и слова.

2. Не допускаются пропаганда или агитация, возбуждающие социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду. Запрещается пропаганда социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства.

3. Никто не может быть принужден к выражению своих мнений и убеждений или отказу от них.

4. Каждый имеет право свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом. Перечень сведений, составляющих государственную тайну, определяется федеральным законом.

5. Гарантируется свобода массовой информации. Цензура запрещается.

1. Каждый имеет право на объединение, включая право создавать профессиональные союзы для защиты своих интересов. Свобода деятельности общественных объединений гарантируется.

2. Никто не может быть принужден к вступлению в какое-либо объединение или пребыванию в нем.

Граждане Российской Федерации имеют право собираться мирно без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирование.

1. Граждане Российской Федерации имеют право участвовать в управлении делами государства как непосредственно, так и через своих представителей.

2. Граждане Российской Федерации имеют право избирать и быть избранными в органы государственной власти и органы местного самоуправления, а также участвовать в референдуме.

3. Не имеют права избирать и быть избранными граждане, признанные судом недееспособными, а также содержащиеся в местах лишения свободы по приговору суда.

4. Граждане Российской Федерации имеют равный доступ к государственной службе.

5. Граждане Российской Федерации имеют право участвовать в отправлении правосудия.

Граждане Российской Федерации имеют право обращаться лично, а также направлять индивидуальные и коллективные обращения в государственные органы и органы местного самоуправления.

1. Каждый имеет право на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности.

2. Не допускается экономическая деятельность, направленная на монополизацию и недобросовестную конкуренцию.

1. Право частной собственности охраняется законом.

2. Каждый вправе иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться и распоряжаться им как единолично, так и совместно с другими лицами.

3. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда. Принудительное отчуждение имущества для государственных нужд может быть произведено только при условии предварительного и равноценного возмещения.

4. Право наследования гарантируется.

1. Граждане и их объединения вправе иметь в частной собственности землю.

2. Владение, пользование и распоряжение землей и другими природными ресурсами осуществляются их собственниками свободно, если это не наносит ущерба окружающей среде и не нарушает прав и законных интересов иных лиц.

3. Условия и порядок пользования землей определяются на основе федерального закона.

1. Труд свободен. Каждый имеет право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию.

2. Принудительный труд запрещен.

3. Каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, на вознаграждение за труд без какой бы то ни было дискриминации и не ниже установленного федеральным законом минимального размера оплаты труда, а также право на защиту от безработицы.

4. Признается право на индивидуальные и коллективные трудовые споры с использованием установленных федеральным законом способов их разрешения, включая право на забастовку.

5. Каждый имеет право на отдых. Работающему по трудовому договору гарантируются установленные федеральным законом продолжительность рабочего времени, выходные и праздничные дни, оплачиваемый ежегодный отпуск.

1. Материнство и детство, семья находятся под защитой государства.

2. Забота о детях, их воспитание - равное право и обязанность родителей.

3. Трудоспособные дети, достигшие 18 лет, должны заботиться о нетрудоспособных родителях.

1. Каждому гарантируется социальное обеспечение по возрасту, в случае болезни, инвалидности, потери кормильца, для воспитания детей и в иных случаях, установленных законом.

2. Государственные пенсии и социальные пособия устанавливаются законом.

3. Поощряются добровольное социальное страхование, создание дополнительных форм социального обеспечения и благотворительность.

1. Каждый имеет право на жилище. Никто не может быть произвольно лишен жилища.

2. Органы государственной власти и органы местного самоуправления поощряют жилищное строительство, создают условия для осуществления права на жилище.

3. Малоимущим, иным указанным в законе гражданам, нуждающимся в жилище, оно предоставляется бесплатно или за доступную плату из государственных, муниципальных и других жилищных фондов в соответствии с установленными законом нормами.

1. Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений.

2. В Российской Федерации финансируются федеральные программы охраны и укрепления здоровья населения, принимаются меры по развитию государственной, муниципальной, частной систем здравоохранения, поощряется деятельность, способствующая укреплению здоровья человека, развитию физической культуры и спорта, экологическому и санитарно-эпидемиологическому благополучию.

3. Сокрытие должностными лицами фактов и обстоятельств, создающих угрозу для жизни и здоровья людей, влечет за собой ответственность в соответствии с федеральным законом.

Каждый имеет право на благоприятную окружающую среду, достоверную информацию о ее состоянии и на возмещение ущерба, причиненного его здоровью или имуществу экологическим правонарушением.

1. Каждый имеет право на образование.

2. Гарантируются общедоступность и бесплатность дошкольного, основного общего и среднего профессионального образования в государственных или муниципальных образовательных учреждениях и на предприятиях.

3. Каждый вправе на конкурсной основе бесплатно получить высшее образование в государственном или муниципальном образовательном учреждении и на предприятии.

4. Основное общее образование обязательно. Родители или лица, их заменяющие, обеспечивают получение детьми основного общего образования.

5. Российская Федерация устанавливает федеральные государственные образовательные стандарты, поддерживает различные формы образования и самообразования.

1. Каждому гарантируется свобода литературного, художественного, научного, технического и других видов творчества, преподавания. Интеллектуальная собственность охраняется законом.

2. Каждый имеет право на участие в культурной жизни и пользование учреждениями культуры, на доступ к культурным ценностям.

3. Каждый обязан заботиться о сохранении исторического и культурного наследия, беречь памятники истории и культуры.

1. Государственная защита прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации гарантируется.

2. Каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом.

1. Каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод.

2. Решения и действия (или бездействие) органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц могут быть обжалованы в суд.

3. Каждый вправе в соответствии с международными договорами Российской Федерации обращаться в межгосударственные органы по защите прав и свобод человека, если исчерпаны все имеющиеся внутригосударственные средства правовой защиты.

1. Никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом.

2. Обвиняемый в совершении преступления имеет право на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей в случаях, предусмотренных федеральным законом.

1. Каждому гарантируется право на получение квалифицированной юридической помощи. В случаях, предусмотренных законом, юридическая помощь оказывается бесплатно.

2. Каждый задержанный, заключенный под стражу, обвиняемый в совершении преступления имеет право пользоваться помощью адвоката (защитника) с момента соответственно задержания, заключения под стражу или предъявления обвинения.

1. Каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда.

2. Обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность.

3. Неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого.

1. Никто не может быть повторно осужден за одно и то же преступление.

2. При осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона.

3. Каждый осужденный за преступление имеет право на пересмотр приговора вышестоящим судом в порядке, установленном федеральным законом, а также право просить о помиловании или смягчении наказания.

1. Никто не обязан свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников, круг которых определяется федеральным законом.

2. Федеральным законом могут устанавливаться иные случаи освобождения от обязанности давать свидетельские показания.

Права потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью охраняются законом. Государство обеспечивает потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба.

Каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.

1. Закон, устанавливающий или отягчающий ответственность, обратной силы не имеет.

2. Никто не может нести ответственность за деяние, которое в момент его совершения не признавалось правонарушением. Если после совершения правонарушения ответственность за него устранена или смягчена, применяется новый закон.

1. Перечисление в Конституции Российской Федерации основных прав и свобод не должно толковаться как отрицание или умаление других общепризнанных прав и свобод человека и гражданина.

2. В Российской Федерации не должны издаваться законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина.

3. Права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.

1. В условиях чрезвычайного положения для обеспечения безопасности граждан и защиты конституционного строя в соответствии с федеральным конституционным законом могут устанавливаться отдельные ограничения прав и свобод с указанием пределов и срока их действия.

2. Чрезвычайное положение на всей территории Российской Федерации и в ее отдельных местностях может вводиться при наличии обстоятельств и в порядке, установленных федеральным конституционным законом.

Гражданин Российской Федерации может самостоятельно осуществлять в полном объеме свои права и обязанности с 18 лет.

1. Гражданин Российской Федерации не может быть выслан за пределы Российской Федерации или выдан другому государству.

2. Российская Федерация гарантирует своим гражданам защиту и покровительство за ее пределами.

1. Гражданин Российской Федерации может иметь гражданство иностранного государства (двойное гражданство) в соответствии с федеральным законом или международным договором Российской Федерации.

2. Наличие у гражданина Российской Федерации гражданства иностранного государства не умаляет его прав и свобод и не освобождает от обязанностей, вытекающих из российского гражданства, если иное не предусмотрено федеральным законом или международным договором Российской Федерации.

3. Иностранные граждане и лица без гражданства пользуются в Российской Федерации правами и несут обязанности наравне с гражданами Российской Федерации, кроме случаев, установленных федеральным законом или международным договором Российской Федерации.

1. Российская Федерация предоставляет политическое убежище иностранным гражданам и лицам без гражданства в соответствии с общепризнанными нормами международного права.

2. В Российской Федерации не допускается выдача другим государствам лиц, преследуемых за политические убеждения, а также за действия (или бездействие), не признаваемые в Российской Федерации преступлением. Выдача лиц, обвиняемых в совершении преступления, а также передача осужденных для отбывания наказания в других государствах осуществляются на основе федерального закона или международного договора Российской Федерации.

Положения настоящей главы составляют основы правового статуса личности в Российской Федерации и не могут быть изменены иначе как в порядке, установленном настоящей Конституцией.