Юрисдикционный иммунитет иностранных центральных банков: международное и зарубежное правовое регулирование. Основные концепции государственного иммунитета

Воскобойник Игорь Алексеевич

Московский государственный университет имени Михаила Васильевича Ломоносова

Суханов Евгений Алексеевич, доктор юридических наук, профессор, заведующий кафедрой гражданского права Московского государственного университета имени Михаила Васильевича Ломоносова

Аннотация:

Рассмотрение данного вопроса является важным, поскольку Российская Федерация имеет свои интересы на политической арене. Обращение взыскания на ее имущество, расположенное за рубежом является эффективным инструментом давления на наше государство.

The present topic is an important, because the Russian Federation has its own political interests. An enforcement measures to the public property are effective mechanism of pression to our country.

Ключевые слова:

государственная собственность; иммунитеты

public property; immunities

УДК 347.19

Введение: в данной статье рассматриваются основные подходы к понятию иммунитета государственной собственности как отечественные, так и зарубежные.

Актуальность данной темы заключается в том, что Российская Федерация является активным участником судебных процессов по обращению взыскания на ее имущество за рубежом. Правильное оперирование рассматриваемыми категориями позволяет ормировать эффективную позицию при защите государственной собственности РФ.

Цель работы заключается в правильном определении понятия иммунитета государственной собственности.

Задачей работы является разграничение рассматриваемого института от смежных с ним.

Методы: При написании статьи и проведении исследования использовались формалоно-логический, системно-структурный, сравнительно-правовой.

Научная новизна исследования состоит в том, что рассматриваемая проблема почти не поднимается в отечественной правовой литературе, что влечёт массу правоприменительных проблем.

Понятие иммунитета государственной собственности в международном частном праве

Среди разнообразных участников имущественного оборота образцом стоит государство. Обусловлено это тем, что последнее действует в интересах всего общества, выполняя публично-правовые задачи, а также обладает внушительными ресурсами и полномочиями, позволяющими осуществлять регулирование деятельности иных субъектов гражданских правоотношений.

В этой связи особенного внимания заслуживает вопрос ответственности государства по взятым на себя гражданско-правовым обязательствам. Происходит это ввиду следующих обстоятельств. Во-первых, в течение нескольких веков (начиная с XVI-го) за государствами, ввиду незыблемого характера государственного суверенитета, признавался абсолютный иммунитет от всех видов ответственности, включая гражданско-правовую, что, конечно, вызывает ряд вопросов, требующих как теоретического, так и практического разрешения. Во-вторых, привлечение государства к ответственности влечёт минимизацию имущественных фондов последнего. Очевидно, что, если государство будет нести ответственность по всем вопросам, связанным с его деятельностью, это впоследствии приведёт к затруднениям в осуществлении его суверенных функций. Однако, с другой стороны, абсолютное отрицание целесообразности несения ответственности публично-правовыми образованиями негативно скажется на интересах участников гражданского оборота. Изложенные обстоятельства свидетельствуют о том, что предоставление иммунитета государству является объективной необходимостью, однако степень его неприкосновенности не должна быть абсолютной.

Исторически сложилось две формы государственного иммунитета: судебный иммунитет и иммунитет государственной собственности. В первом случае речь идёт о том, что суды иностранного государства не управомочены рассматривать исковые заявления в отношении другого государства . Данный вопрос является сугубо процессуально-правовым и не подлежит рассмотрению в настоящей работе. Однако, следует учесть, что в том случае, когда государство обладает иммунитетом от юрисдикции иностранного суда, вопрос об имущественных взысканиях не возникает ни при каких условиях. С другой стороны, если иностранным судом вынесено решение о привлечении иностранного государства к ответственности, то возникает проблема, связанная с допустимостью обращения взыскания на его имущество.

Сущность понятия «иммунитет государственной собственности» раскрывается через его содержание. Так, И.А. Демидов указывает, что иммунитет собственности государства сводится к невозможности применения насильственных действий со стороны того государства, на территории которого такое имущество находится . Однако автор выделяет также иммунитеты от предварительного обеспечения иска и от исполнения решения суда. Представляется, что подобная точка зрения является неверной, поскольку любая из принудительных мер направлена в отношении собственности и, следовательно, входит в содержание рассматриваемого в данной работе института. Схожей точки зрения придерживается Н.А. Ушаков, указывая, что иммунитет государственной собственности означает невозможность применения принудительных мер к его имуществу . М.М. Богуславский выделяет в данном случае две разновидности иммунитетов: от предварительного обеспечения иска и от принудительного исполнения судебного решения .

Интересной точки зрения придерживается B. Heß, отождествляя иммунитет государственной собственности лишь с иммунитетом от принудительного исполнения судебного решения (enforcement). Между тем, раскрывая далее содержание рассматриваемого понятия, автор указывает на его следующие элементы: иммунитет от обращения взыскания на государственное имущество во исполнение судебного решения, иммунитет от ареста, иммунитет от судебных приказов, направленных на ограничение права собственности государства . E. Wiesinger считает, что рассматриваемый институт означает запрет осуществления принудительных мер в отношении государственного имущества .

По существу, изложенные выше точки зрения соответствуют законодательной практике отдельных государств и Организации объединённых наций. Так, в соответствии с Законом США «Об иммунитетах иностранных государств» 1976 г. (далее - FSIA 1976 г.) рассматриваемое в данной работе понятие раскрывается через иммунитеты от обеспечительных мер и мер, связанных с принудительным исполнением судебного решения. Двумя годами позднее был принят закон Великобритании «О государственных иммунитетах» 1978 г. (далее - SIA 1978 г.), воспринявший определение, аналогичное содержащемуся в FSIA. Конвенция ООН о юрисдикционных иммунитетах государств и их собственности 2004 г. (далее - Конвенция ООН 2004 г.) устанавливается запрет на введение принудительных мер в отношении государственного имущества как до, так и после вынесения судебного решения.

Российский законодатель пошел по сходному пути, закрепив в Федеральном законе от 3 ноября 2015 г. № 297-ФЗ «О юрисдикционных иммунитетах иностранного государства и имущества иностранного государства в Российской Федерации», что иммунитет государственной собственности означает невозможность применения к государству мер по обеспечению иска и принудительных мер, связанных с исполнением судебного решения.

Таким образом, иммунитет государственной собственности представляет собой невозможность применения судом иностранного государства обеспечительных мер и принудительных действий, связанных с исполнением судебного решения, в отношении государственного имущества, находящего на иностранной территории. Данный институт не следует отождествлять со схожим с ним, на первый взгляд, судебным иммунитетом, поскольку при установлении их наличия используются совершенно разные критерии. Данный институт имеет значение на той стадии судебного разбирательства, когда вопрос о допустимости рассмотрения искового заявления в отношении государства или же удовлетворения требований его кредиторов уже решён. Поэтому даже решение суда, вынесенное не в пользу государства, ещё не означает, что оно понесёт имущественную ответственность. Видимо, в этой связи разработчики Конвенции ООН 2004 года назвали его «последним бастионом государственного иммунитета» (the last bastion of state Immunity) .

Основные концепции государственного иммунитета

Для начала следует определить, что термин «концепция иммунитета» не отождествляется с понятием «вид иммунитета». В последнем случае речь идёт об объекте правовой охраны, в качестве которого выступает либо государство как участник судебного процесса (судебный иммунитет), либо его имущество при решении вопроса об обращении на него взыскания (иммунитет государственной собственности). Под концепциями иммунитета понимаются исторически сложившиеся подходы к применению данных разновидностей.

Первой из рассматриваемых концепций является теория абсолютного иммунитета, которая основана на следующем:

1) иски к иностранному государству не могут рассматриваться без его согласия в судах другого государства;

2) в порядке обеспечения иска имущество какого-либо государства не может быть подвергнуто принудительным мерам со стороны другого государства;

3) недопустимо обращение мер принудительного исполнения на имущество государства без его согласия .

Данная теория применялась судами начиная с XVII века (первый известный случай применения государственного иммунитета относится к 1668 г.). Приверженность государств к данной теории была обусловлена «священным» характером государственного суверенитета и провозглашением принципа «равный над равным власти не имеет». Кроме того, считалось, что король (а именно он являлся зеркалом любого государства в тогдашние века) не может совершать каких-либо неверных или неправомерных действий, в связи с чем, вопрос его ответственности вставать не мог (принцип «the King can do no wrong) . Однако, как представляется, наибольшее значение имела крайне низкая степень вовлеченности государства в гражданский оборот.

Ввиду рассмотренных выше обстоятельств, государство могло быть привлечено к ответственности только в случае явно выраженного отказа от иммунитета. Последний, как правило, содержался в международных договорах с конкретными государствами или в арбитражных оговорках к внешнеторговым контрактам.

Однако, с конца XIX века, государства стали шире вовлекаться в коммерческую деятельность, которая тесно связана с международными товарными и финансовыми рынками. Помимо увеличения числа сделок, заключаемых государствами, они стали также более разнообразными. Несколькими десятилетиями позднее государства все чаще стали обращаться к иностранным банкам и международным финансовым организациям для получения кредитов. Увеличилось число юридических лиц публичного права и иных политических образований, активно вовлечённых в гражданский оборот. В этой связи государства начали плавно отходить от теории абсолютного иммунитета. Стоит отметить, что данный процесс носил эволюционный, а не форсированный характер, при этом катализирующим фактором практически во всех государствах служила деятельность судов.

Важно отметить, что США являлись единственным государством, где не происходило поступательного отхода от теории абсолютного иммунитета, развивающегося в судебной практике, а наибольшую роль, как ни странно, сыграло послание главного советника по правовым вопросам Государственного департамента США 1952 года, в котором он указал, что иммунитет должен предоставляться только в отношении государственных актов, носящих властный характер . Позднее данный подход был отражён в решении Верховного суда США по делу Alfred Dunhill of London Inc. v. Republic of Cuba от 1976 года . В данном деле было заявлено требование к агентам кубинского правительства, которое конфисковало предприятия, производящие табачную продукцию. Агенты нарушили обязательство по выплате неустойки, в связи с чем контрагенты предъявили к ним требования о ее уплате. Несмотря на довод агентов о выполнении ими публичной задачи в связи с поручением кубинского правительства, суд указал, что нельзя признать в качестве властной деятельность по осуществлению торговых операций, поскольку это обыкновенно присуще частным лицам, а не суверенным образованиям. Несколькими месяцами позднее в США был принят FSIA 1976 года, базирующийся на функциональном подходе к государственному иммунитету.

В Великобритании, напротив, рассматриваемый подход сложился в судебной практике. В связи с этим следует отметить несколько наиболее значимых судебных решений, повлиявших на становление теории ограниченного иммунитета. Первое решение, где был отражен рассматриваемый подход, вынесено по делу The Charkieh в 1873 году . Суд Адмиралтейства отказался признавать иммунитет за судном, принадлежащим хедиву Египта на том основании, что он не являлся суверенным правителем данного государства. Притом, даже при предположении обратного, следовало бы признать отсутствие иммунитета на том основании, что судно было зафрахтовано частным лицом и предназначалось для коммерческих целей. Дальнейшее развитие подхода было связано с решением по делу Philippine admiral от 1976 года, где суд обратил внимание на следующие обстоятельства: во-первых, не был учтён судебный прецедент по делу Alexander от 1920 года, являвшийся классическим примером абсолютного подхода к иммунитету государства; во-вторых, суд указал, что современная тенденция не позволяет расценивать действия государства как носящие исключительно властный характер и, наконец, было признано нецелесообразным применять доктрину абсолютного иммунитета, учитывая, что государство несёт ответственность по коммерческим контрактам во внутригосударственных отношениях . Закономерная точка в развитии рассматриваемого подхода была поставлена в решении по делу Trendtex Trading Corporation Ltd v. Central Bank of Nigeria от 1977 года, где состав апелляционного суда указал, что единственно возможным подходом при анализе действий государства может быть разделение его действий на властные (iure imperii) и частные (iure gestionis). В рамках последних государство выступает в качестве юридического лица, осуществляя коммерческую деятельность, не имеющую отношения к реализации публичной власти . Годом позднее, в Великобритании был принят SIA 1978 года, в котором, как и в американский FSIA 1976 года, была отражена концепция функционального подхода.

Немаловажным актом, повлиявшим на становление функционального подхода, является Европейская конвенция о государственных иммунитетах 1972 года (далее - Конвенция 1972 г.). Несмотря на то, что данный акт является обязательным только для семи европейских государств (Германия, Великобритания, Люксембург, Австрия, Нидерланды, Швейцария, Бельгия) можно сказать, что в нем отражена четкая позиция европейских государств, связанная с приверженностью функциональному подходу. Так, в соответствии со ст. 7 Конвенции 1972 г. государство не пользуется иммунитетом, если оно имеет на территории государства, где происходит судебное разбирательство, бюро, агентство либо другое учреждение, через которые оно осуществляет тем же образом, что и частное лицо, промышленную, коммерческую или финансовую деятельность и если судебное разбирательство касается этой деятельности бюро, агентства или учреждения. Очевидно, что понятие иммунитета в соответствии с указанным положением шире, чем в рассмотренных выше актах США и Великобритании, поскольку, помимо коммерческой деятельности, включает в себя промышленную и финансовую . Кроме того, в конвенции заложен принцип nexus, в соответствии с которым на собственность может быть обращено взыскание только в том случае, если она имеет прямое отношение к обязательству или действию, которые являются предметом рассмотрения в суде. Это позволяет защитить имущество государства от необоснованных взысканий его кредиторов.

Принятая в 2004 году Конвенция ООН о юрисдикционных иммунитетах государств и их собственности закрепляет подход, аналогичный содержащемуся в Конвенции 1972 г. Однако данный акт вступает в силу при ратификации его тридцатью государствами, в то время как на данный момент это сделали только 13 государств. Между тем, его роль является существенной, поскольку он отражает современные подходы к содержанию государственного иммунитета .

Практика в Российской Федерации долгое время шла по пути применения абсолютного иммунитета. Это связано с тем, что в Советском союзе существовала монополия внешней торговли и, следовательно, любая сделка государства признавалась актом властного характера. Однако в связи с кардинальными экономическими изменениями, началом активного взаимодействия Российской Федерации с иностранными партнерами, привлечением значительных инвестиций в российскую экономику применение данного подхода стало нецелесообразным. По этой причине возникла потребность в создании благоприятной юрисдикционной обстановки в нашем государстве . Кроме того, иностранные государства не учитывали фундаментальный принцип международного частного права - принцип взаимности и, несмотря на недопустимость ареста иностранного имущества на территории РФ и применения иных принудительных мер (поскольку РФ придерживалась концепции абсолютного иммунитета, фактически, до 2016 года), применяли рассматриваемые меры в отношении российского имущества. Следовательно, целесообразность приверженности указанной концепции иммунитета для нашего государства фактически отсутствовала. Ввиду указанных выше причин, был принят Федеральный закон от 3 ноября 2015 года № 297-ФЗ «О юрисдикционных иммунитетах иностранного государства и имущества иностранного государства в Российской Федерации» (далее - Закон), в котором закреплена функциональная концепция государственного иммунитета. Так, в соответствии со статьями 14 и 15 данного закона, меры по обеспечению иска в отношении государственного имущества применяются только в тех случаях, когда государство явно выразило согласие на применение данных мер или зарезервировало или иным образом обозначило имущество на случай удовлетворения спора. Принудительные меры, связанные с исполнением судебного решения, могут быть применены только в том случае, если установлено, что имущество иностранного государства используется и (или) предназначено для использования данным иностранным государством в целях, не связанных с осуществлением суверенных властных полномочий.

На основании изложенного можно сделать вывод о том, что в рамках концепции функционального иммунитета действия государства подразделяются на две разновидности - действия властного (iure imperi) и действия коммерческого характера (iure gestionis). Соответственно, государственное имущество можно разделить на предназначенное для использования в публичных либо коммерческих целях. В последнем случае иммунитет не предоставляется и поэтому на данное имущество возможно обращение взысканий или применение к нему обеспечительных мер.

Таким образом, учитывая, что предметом как гражданского, так и международного частного права являются имущественные отношения, представляется, что концепция функционального иммунитета является наиболее приемлемой. Вступая в гражданское правоотношение, государство добровольно подчиняет себя методу частно-правового регулирования, выступая, по существу, в качестве юридического лица. При отрицании возможности несения ответственности государством по своим обязательствам налицо спорное понимание государства как участника имущественных отношений, которая предполагает вмешательство в правоотношение, по всем параметрам соответствующее гражданскому, публично-правового института иммунитета. Вследствие этого, нарушаются интересы контрагентов государства, которые несут потери, в первую очередь, финансовые. Кроме того, государство выглядит как не самый надежный контрагент, который в любой момент может надеть «публично-правовую маску» во избежание ответственности, что может негативно сказаться на его торговых и иных экономических отношениях.

Следует позитивно оценить недавние изменения в законодательстве РФ об иммунитетах, поскольку это соответствует сложившейся экономической ситуации и общетеоретическим представлениям о данной категории.

Библиографический список:

1. Seventh report on jurisdictional immunities of States and their property, by Mr. Sompong Sucharitkul, Special Rapporteur (1980) // Официальный сайт Комиссии международного права ООН (Режим доступа: http://legal.un.org/docs/?path=../ilc/documentation/english/reports/a_35_10.pdf).
2. Демидов И.А. Иммунитет государства и его собственности. М.: Наука образования, 2014. С. 49.
3. Ушаков Н.А. Юрисдикционные иммунитеты государств и их собственности. М., 1993. С. 180.
4. Богуславский М.М. Международное частное право: учебник. М.: Норма, 2016.
5. Heß B. The International Law Comission’s Draft on the Jurisdictional Immunities of States and Their Property // European Journal of International Law. 1993. V. 4. P. 277.
6. Wiesinger E. State Immunity from Enforcement Measures. Vienna, 2006. P. 3.
7. Богуславский М.М. Иммунитет государства. М.: Издательство ИМО, 1962.
8. Report on the Draft Articles on the Jurisdictional Immunities of States and Their Property (1991) // Официальный сайт Комиссии международного права ООН (Режим доступа: http://www.un.org/law/ilc/texts/jimm.htm).
9. Mofidi M. The Foreign Sovereign Immunities Act and the "Commercial Activity" Exception: The Gulf Between Theory and Practice // Journal of International Legal Studies. 1999. V. 95.
10. Ryan L. The New Tate Letter: Foreign Official Immunity and the Case for a Statutory Fix // Fordham Law Review. 2016. V. 84.
11. Alfred Dunhill of London, Inc. v. Republic of Cuba 425 U.S. 682 (1976) (Режим доступа: https://supreme.justia.com/cases/federal/us/425/682/)
12. The Clarkieh (Режим доступа: http://uniset.ca/other/cs2/LR4AE59.html).
13. Wurm P. Case comment: The Phillipine Admiral // Brooklin Journal of International Law. 1976. V. 3
14. Shaw M. International law. Cambridge, 2003. P. 630.
15. Reinisch A. European Court Practice Concerning State Immunity from Enforcement Measures // The European Journal of International Law. Vol. 17. № 4.
16. Jones v. Ministry of Interior of Saudi Arabia UKHL 26.
17. Михайлова А. Иммунитет врожденный, приобретенный, юрисдикционный // Информационный интернет-портал Гарант.ру (Режим доступа: http://www.garant.ru/article/692035/).

§ 1. Государство как субъект имущественных отношений. § 2. Иммунитет государства и его виды. § 3. Правовой режим гражданско-правовых сделок, совершаемых государством

ЛИТЕРАТУРА

Лунц Л.А. Курс международного частного права. Особенная часть. М., 1975. С. 74-91; Лунц Л.А., Марышева Н.И., Садиков О.Н. Международное частное право. М., 1984. С. 110-118; Богуславский ММ. Иммунитет государства. М., 1962; Иванов СМ. Современные тенденции в законодательстве некоторых буржуазных государств по вопросу об иммунитете государства и его собственности (на примере США и Англии) // Сов. ежегодник международного права. 1981. М., 1982. С. 235-246; Баратянц Н.Р., Богуславский ММ., Колесник А.Н. Современное международное право: иммунитет государства // Сов. ежегодник международного права. 1988. М., 1989. С. 165-182; Хлесто-ваИ.О. Проблемы юрисдикционного иммунитета иностранного государства в работе Комиссии международного права // Там же. С. 183-194; Ушаков Н.А. Юрисдикционные иммунитеты государств и их собственности. М., 1993; Сосна С.А. Комментарий к Федеральному закону о соглашениях о разделе продукции. М., 1997.
Новая литература: Зевков В.П. Международное частное право. Курс лекций. М., 1999. С. 227-237; Ануфриева Л.П. Международное частное право. Особенная часть. М., 2000. Т. 2. С. 84-110; Международное частное право. Учебник / Под ред. Г.К. Дмитриевой. М., 2000. С. 247-270. Международное частное право. Учебник / Под ред. Н.И. Марышевой. М., 2000. С. 157-174; Гаврилов В.В. Международное частное право. М., 2000. С. 104-113; Белое АЛ. Иммунитет государства от иностранной юрисдикции // Право и экономика. 1997. № 3. Ст. 17-12; Хлестова И.О. Вопросы иммунитета государства в законодательстве и договорной практике Российской Федерации. В сб. статей "Проблемы международного частного права" / Под ред. Н.И. Марышевой. М., 2000. С. 68-85; Международное частное право: современная практика. Сб. статей / Под ред. М.М. Богуславского, А.Г. Светланова. М., 2000. С. 186-197, 213-238 (статьи Г.В. Вельяминова, В.В. Яркова, М.М. Богуславского).

§ 1. Государство как субъект имущественных отношений

Развитие международного сотрудничества в области экономики, производства, торговли, науки и культуры приводит к тому, что государство вступает в самые различные имущественные правоотношения с другими государствами, а также с международными организациями, юридическими лицами и отдельными гражданами других государств. При этом обычно различают два вида правоотношений, в которых участвуют государства. Во-первых, правоотношения, возникающие между государствами, а также между государством и международными организациями (по экономическому и научно-техническому сотрудничеству, кредитные и т.д.). Во-вторых, правоотношения, в которых государство выступает в качестве; только одной стороны; другой стороной в этих правоотношениях могут быть иностранные юридические лица, международные хозяйственные (немежгосударственные) организации и отдельные граждане.
Отношения первого вида регулируются исключительно нормами международного публичного права и. хотя они тесно связаны с отношениями второго вида, в настоящей работе не рассматриваются. Что касается отношений второго вида, то это могут быть отношения по поставке товаров, выполнению различных услуг и иные.
Государство может выступать стороной в соответствующих правоотношениях при выпуске им займов, облигации которых продаются иностранным гражданам. Оно может быть стороной в концессионных договорах и вообще в отношениях, возникающих при предоставлении государством концессий иностранным частным компаниям. Определение правовой природы этих отношений особенно актуально для стран, заинтересованных в привлечении иностранных инвестиций (см. гл. 7). Применительно к советскому государству выступление его в качестве стороны в торговых сделках могло иметь место тогда, когда сделки заключались торгпредством. Однако в современных условиях организации внешней торговли такие случаи крайне редки, поскольку внешнеторговые сделки заключаются хозяйственными организациями - самостоятельными юридическими лицами. Однако если российское государство предоставляет само гарантию по внешнеторговой сделке, то в этом случае оно становится субъектом соответствующих отношений.
Российское государство само выступает субъектом имущественных отношений при строительстве здания для посольства за границей, аренде земельного участка или найме жилого дома. Во всех случаях эти сделки заключаются посольством РФ от имени государства. Следует строго различать случаи, когда субъектом имущественных отношений выступает государство и когда субъектом отношений являются государственные юридические лица или любые другие юридические лица.
Возможны и иные правоотношения подобного рода. Например, российское государство может выступать в гражданском обороте за границей в качестве наследника выморочного имущества, оставшегося после смерти российских граждан, или в качестве наследника по завещанию (см. гл. 15).
В области имущественных отношений государство выступает как особый субъект права, поскольку оно не является юридическим лицом.
Категория юридического лица - это категория внутреннего национального права каждого государства. Само государство наделяет какое-либо образование правами юридического лица, т.е. само государство устанавливает, что то или иное образование является юридическим лицом. Кто же может наделить государство правами юридического лица? Только какой-либо правопорядок, существующий над государством, или какое-либо всемирное правительство, о создании которого много писали в юридической и общеполитической литературе, но такого надгосударственного органа нет.
Современная концепция участия государства в гражданско-правовых отношениях, которая стала складываться в 90-е годы в СССР, а затем в России, получила отражение в Основах гражданского законодательства 1991 года и ГК РФ. Согласно ст. 124 ГК государство участвует в отношениях, регулируемых гражданским законодательством, на равных началах с другими участниками этих отношений. По своим гражданско-правовым обязательствам государство отвечает принадлежащим ему на праве собственности имуществом, не закрепленным за юридическими лицами на праве хозяйственного ведения или оперативного управления.

§ 2. Иммунитет государства и его виды

1. Иммунитет государства основывается на том, что оно обладает суверенитетом, что все государства равны. Это начало международного права выражено в следующем изречении: "Par in parem поп nabet imperium" ("Равный не имеет власти над равным").
В теории и практике государств обычно различают несколько видов иммунитета: судебный, от предварительного обеспечения иска и от принудительного исполнения решения.
Судебный иммунитет заключается в неподсудности одного государства судам другого государтсва ("Равный над равными не имеет юрисдикции"). Без согласия государства оно не может быть привлечено к суду другого государства. Причем не имеет значения, в связи с чем или по какому вопросу государство намереваются привлечь к суду.
Иммунитет от предварительного обеспечения иска состоит в следующем: нельзя принимать без согласия государства какие-либо принудительные меры в отношении его имущества.
13 марта 1948 г американские судебные власти наложили арест на прибывший в нью-йоркский порт советский пароход "Россия", пытаясь объяснить эти незаконные действия судебным иском двух пассажиров, которые якобы получили ушибы во время качки судна в море. Арест был произведен в порядке обеспечения иска. Советское посольство по поручению правительства СССР обратило внимание государственного департамента США на недопустимость наложения ареста на судно, принадлежащее иностранному государству и пользующееся поэтому судебным иммунитетом, заявив протест против указанных действий американских властей. После этого представления госдепартаменту 6 апреля 1948 г. в федеральных судах Восточного и Южного округов Нью-Йорка были вынесены решения о снятии ареста с судна.
В данном случае советское государство не давало согласия на рассмотрение дела в суде вообще; здесь действовало общее положение об иммунитете, но и в случае, если согласие государства на рассмотрение дела имеется, оно не распространяется на предварительное обеспечение иска.
Под иммунитетом от исполнения решения понимается следующее: без согласия государства нельзя осуществить принудительное исполнение решения, вынесенного против государства.
Наряду с этими тремя видами иммунитета говорят еще об иммунитете собственности государства (см. гл. 7). Это более общее понятие, поскольку не всегда вопрос об иммунитете имущества государства возникает в связи с рассмотрением какого-либо иска в суде.
Все эти иммунитеты связаны между собой, потому что их основа одна - суверенитет государства, который не позволяет применять в отношении государства какие-либо принудительные меры.
Государство может дать согласие на рассмотрение предъявленного к нему иска в суде другого государства или же на меры по обеспечению иска либо исполнению решения, но такое согласие должно быть явно выражено дипломатическим путем или иным образом. Согласие государства на неприменение к нему правил об иммунитете, об установлении определенных изъятий из этих правил может быть сформулировано в международных договорах, и прежде всего в торговых.
Вступая в гражданско-правовые отношения с иностранной компанией, государство может дать в заключаемом им соглашении согласие на предъявление к нему исков в суде, а также на применение к нему мер по предварительному обеспечению иска или же в отношении принудительного исполнения.
2. В XIX веке и в начале XX века положение об иммунитете государства и его собственности находило повсеместное применение и судами ряда государств был вынесен ряд руководящих решений (leading case) по этому вопросу.
Затем стала развиваться теория так называемого функционального, или ограниченного, иммунитета. Согласно этой теории, когда государство действует как суверен, совершает акт властвования, оно всегда пользуется иммунитетом. Если же государство совершает действия в качестве частного лица, осуществляет внешнеторговые операции, т.е. занимается какой-либо коммерческой деятельностью, то оно иммунитетом не пользуется. Такой точки зрения придерживались суды Австрии, Швейцарии, Бельгии, Италии, Греции. Теория функционального иммунитета получила применение в практике судов ФРГ (решения конституционного суда в 1962 и 1963 гг. по вопросам иммунитета).
Советская доктрина исходила из того, что государство не перестает быть суверенным, когда оно выступает в экономическом обороте. Государство не отказывается от своего суверенитета и не лишается его. Практика показала, что разграничить действия, совершаемые de jure imperil (в качестве акта властвования суверена), и действия, совершаемые de jure gestionis (в качестве частного лица), на основе объективных критериев невозможно.
В судах стран Запада был рассмотрен ряд дел, касавшихся иммунитета советского государства.
Одним из них, па примере которого можно разобрать отдельные положения, касающиеся иммунитета государства и его собственности, было известное дело о советском золоте, рассмотренное в США в 1928-1932 годах.
Для расчетов но некоторым сделкам в США было вывезено и депонировано в двух нью-йоркских банках определенное количество советского золота в слитках. Государственный французский банк предъявил иск о выдаче ему этого золота не к советскому правительству и не к Госбанку СССР, а к нью-йоркским банкам, в которых оно находилось. Французский банк утверждал, что в порядке предоставления займов царскому правительству еще до революции он поместил в банк в Петербурге определенное количество золотых слитков и что слитки, которые находятся в американских байках, и есть те самые, которые в 1916 году им были привезены в Петербург.
В иске было отказано. Остановимся на некоторых принципиальных вопросах этого дела, на решение которых повлияли прежде всего интересы тех американских деловых кругов, которые были за развитие торговли с СССР.
В решении федерального суда Южного округа Нью-Йорка от 5 июня 1931 г. значительное место занял вопрос об иммунитете государства и его собственности. Суд, в частности, указал, что "одним из обычных свойств государственного суверенитета является изъятие от исков со стороны иностранцев. Было бы нарушением одного из атрибутов суверенитета, если бы правительство иностранного государства привлекалось в качестве ответчика па суде без его согласия". Суд признал, что иммунитетом должно пользоваться не только государство, не только правительство, но и любой орган советского государства, в частности Госбанк СССР, являющийся, как выразился суд, "частью (party) советского правительства".
Трудным для американского суда был вопрос о дипломатическом признании. Советский Союз не был признан в то время Соединенными Штатами, но он был признан Францией. В решении суда говорилось: "Хотя и не состоялось признание правительством Соединенных Штатов того, что было названо советским режимом, ни как правительства де-юре, ни как правительства де-факто, мы только прячем головы в песок, подобно страусам, если не хотим признать это". Исходя из этого, суд сделал вывод, что вопрос о признании не имеет значения, поскольку советское государство реально существует, а раз это так, значит, следует признать иммунитет в отношении его собственности, и всякого рода возражения, связанные с непризнанием государства, отпадают.
Далее суд рассуждал следующим образом. Советское государство утверждает, что оно собственник этого золота, хотя это имущество находится во владении нью-йоркских банков. Право собственности советского государства на данное имущество оспариваться не может. Не может быть и наложен арест на это имущество. Если у французского банка есть какая-либо претензия к советскому государству, он вправе обратиться непосредственно к советскому государству, но наложить арест на имущество советского государства нельзя. Таким образом, в решении содержалось принципиальное признание иммунитета советского имущества за границей. Арест, который сначала наложили на советское золото, был спят.
Из вынесенных в послевоенный период решений, в которых был признан иммунитет, представляет интерес решение по делу Е. Вейламап (1959 г.). Содержание этого дела следующее. В 1932-1934 годах в СССР были ликвидированы концессии английских акционерных обществ "Тетюхе майпинг корпорейшн" и "Лена Голдфилдс лимитед" (см. гл. 7). Советское правительство выдало этим обществам обязательства (облигации), по которым в различные сроки производились платежи. В 1941 году СССР был вынужден пойти на приостановление платежей но этим обязательствам. Английские общества, распространив облигации среди английских и американских граждан, не выплачивали по ним никаких процентов, ссылаясь на то, что Советский Союз пе оплатил эти облигации. В связи с этим Вейламап, которая была одним из держателей таких облигаций, обратилась в нью-йоркский суд с иском к Советскому Союзу. В обеспечение иска был наложен арест на счета Госбанка СССР и Банка для внешней торговли СССР в трех нью-йоркских банках (всего па сумму около 55 тыс. долл.). Само но себе рассмотрение судом этого дела являлось нарушением общепризнанных норм международного права о судебном иммунитете, поскольку советское правительство не давало согласия па рассмотрение иска Вейламап в американском суде.
В дальнейшем Вейламап предъявила иск к "Чсйз Мапхэттен Бэнк" о передаче ей определенных сумм с находившихся в этом банке счетов советских банков. В решении Верховного суда штата Нью-Йорк от 1 октября 1959 г. в результате дипломатического протеста СССР, поддержанного госдепартаментом, был признан иммунитет собственности СССР - денежных средств на счетах в "Чейз Манхэттеп Бэнк". Общепризнанно, говорилось в решении суда, что когда в суде штата рассматриваются вопросы в отношении иммунитета иностранных суверенных государств и их собственности, они пе должны обычно решаться путем применения местного закона. Такие вопросы должны рассматриваться принимая во внимание международную вежливость в отношениях между государствами и решаться в соответствии с политикой, сформулированной госдепартаментом США для осуществления международных отношений. Госдепартамент согласился с требованием СССР об иммунитете и через прокурора США сделал заявление о заинтересованности США в том, чтобы собственность СССР в США пользовалась иммунитетом "от исполнения судебных решений или других действий, аналогичных исполнению судебных решений, и что этот суд должен принять меры к немедленному освобождению любой государственной собственности СССР, на которую до настоящего времени наложен арест в связи с этим процессом, и отклонить всякие возможные действия, связанные с исполнением, или действия, аналогичные исполнению судебного решения".
Из практики английских судов по вопросам иммунитета следует остановиться на деле ТАСС (1949 г.). Некий Крайна предъявил к ТАСС иск в связи с тем, что ему якобы был нанесен моральный ущерб. Английский суд признал, что ТАСС не может быть ответчиком по данному делу, так как ТАСС - этот отдел, часть советского правительства, занимающийся вопросами информации, и поскольку это часть советского правительства, иск к правительству не может рассматриваться при отсутствии согласия ответчика. В суд, указывалось далее в решении, поступило письмо советского посольства в Лондоне, в котором приводились выдержки из устава ТАСС и сообщалось, что советское правительство и ТАСС, ссылаясь на иммунитет, не дают согласия на рассмотрение иска. Таким образом, в решении английского суда но данному делу был признан иммунитет советского государства и его органов.
Приведенные решения были вынесены до принятия в США Закона об иммунитетах иностранных государств 1976 года и в Великобритании Закона об иммунитете государства 1978 года. В Законе СИТА 1976 года указано, что иммунитет не будет признаваться, "когда основаниями для иска служат коммерческая деятельность, осуществляемая иностранным государством в Соединенных Штатах, или действие, совершенное за пределами Соединенных Штатов в связи с коммерческой деятельностью иностранного государства вне Соединенных Штатов, если это действие имеет прямые последствия для Соединенных Штатов" (§ 1605 (а) 2). На имущество иностранного государства, находящееся в США и используемое для коммерческой деятельности в этой стране, не распространяется иммунитет от мер по аресту для обеспечения иска и от мер по обращению взыскания на имущество на основании судебного решения.
В Законе США 1976 года указывается также, к какому критерию должны прибегать американские суды, чтобы определить, какие действия являются публично-правовыми, а какие - частноправовыми. По этому вопросу суды в разных странах, в том числе и в США, выносили различные решения, часто противоречивые. В законе США 1976 года в качестве такого критерия избрана не цель, а характер, природа операции или отдельной сделки (§ 1603 (d). Там говорится, что "коммерческая деятельность" означает либо регулярное осуществление коммерческого поведения, либо конкретное коммерческое действие или акт. Коммерческий характер любой деятельности определяется характером поведения или конкретного действия либо акта, а не ее целью. Английский Закон об иммунитете государства 1978 года определяет коммерческое действие при помощи описания его характера и перечисления типов соответствующих контрактов (ст. 3).
В деле по иску к советским информационным агентствам ТАСС и АПН (решение федерального суда Нью-Йорка от 23 января 1978 г.), которые подготовили материал, опубликованный в газетах "Советская Россия", "Красная звезда" и других изданиях, т.е. за пределами США, истец ссылался на то, что эти действия имели "прямые" последствия в США. Истец доказывал (и это имеет наиболее существенное значение с точки зрения применения на практике Закона США 1976 г.), что речь идет именно о коммерческой деятельности и в случае такой деятельности иммунитет не должен предоставляться. Однако суд с такими доводами не согласился. Он исходил из того, что действия информационных агентств не связаны с каким-либо контрактом и не могут рассматриваться как коммерческая деятельность. Суд пришел к выводу, что советские организации пользуются иммунитетом от юрисдикции судов в соответствии с Законом США об иммунитетах иностранных государств 1976 года.
Определенное практическое значение имеет вопрос об обратном действии этого закона. Данный вопрос был центральным в деле Jackson v. People"s Republic of China (1986 г.). Речь шла о претензиях держателей облигаций, выпущенных правительством Китая в 1911 году. Правительство КНР, к которому был предъявлен иск, неоднократно заявляло, что оно не несет никаких обязательств по внешним долгам бывшего китайского правительства, и настаивало на признании иммунитета. Хотя суд пришел к выводу, что выпуск государством облигаций в соответствии с § 1603 (Ь) Закона США 1976 года следует квалифицировать как коммерческую деятельность, иммунитет государства должен быть признан, поскольку закон не может иметь обратной силы. При рассмотрении этого дела правительство КНР заявило, что теория ограниченного иммунитета не может быть обязательной для тех стран, которые ее не признают. По мнению китайского правительства, эта теория "применима только к той группе стран, которые ее признали, и не применима в отношении Китая, который продолжает придерживаться принципа абсолютного иммунитета".
На решение по данному делу сослался другой суд США при рас-, смотрении в 1988 году иска держателей царских займов к правительству СССР. В иске было отказано со ссылкой на то, что Закон США 1976 года не имеет обратной силы.
Законы об иммунитете, исходящие из аналогичных принципов, что и закон США, были приняты в Канаде (1981 г.), Австралии (1981 г.), Пакистане (1981 г.), Сингапуре (1979 г.), ЮАР (1981 г.).
В законодательные акты США, Великобритании и других государств, принятые в последние годы, а также в некоторые международные соглашения были включены специальные правила, касающиеся тех случаев, когда иностранное государство является собственником недвижимого имущества, находящегося на территории государства суда, а также случаев возможного наследования имущества иностранным государством по закону или по завещанию. Так, согласно Европейской конвенции об иммунитете государств от 16 мая 1972 г., иммунитет не признается, если: иностранное государство отказалось от иммунитета; само предъявило иск; спор возник по трудовому контракту в связи с недвижимостью, требованиями о возмещении ущерба, охраной прав промышленной собственности, а также деятельностью dejure gestionis, осуществляемой бюро или агентством государства в стране суда. Если сравнивать эту конвенцию с Законом США 1976 года, то можно заметить, что в ней речь идет о действиях не только коммерческого, но и вообще частноправового характера и что центр тяжести в вопросе о непризнании иммунитета перенесен на наличие территориальной связи, необходимой для установления юрисдикции данного государства.
3. Комиссия международного права в 1991 году приняла проект статей о юрисдикционных иммунитетах государств и их собственности. В 1999 г. ряд статей этого проекта был предложен в новой редакции.
До принятия универсальной международной конвенции по этому вопросу существенную роль продолжает играть судебная практика каждого государства, хотя решения суда одной страны могут использоваться и во всяком случае учитываться при рассмотрении аналогичного дела в другой стране.
Характерный пример дает практика Франции. В этой связи следует остановиться на решении Парижского суда Большой инстанции от 16 июня 1993 г.
В связи с проведением в Центре искусства и культуры имени Жоржа Помпиду выставки картин Аири Матисса из Государственного Эрмитажа и Государственного музея изобразительных искусств имлш А.С. Пушкина (ГМИИ) дочь коллекционера С.И. Щукина Ирина Щукина, а также некий И. Коновалов, утверждавший, что он является внуком другого известного собирателя западной живописи И. Морозова, предъявили ряд исков к Российской Федерации, Государственному Эрмитажу, ГМИИ имени А.С. Пушкина и Центру Помпиду. Истцы требовали наложения предварительного ареста па картины и выплаты им возмещения в крупных суммах. Картины перешли в собственность государства па основании декретов о национализации 1918 года.
Решением суда в исках Щукиной к Коновалову было отказано со ссылкой на принцип судебного иммунитета государства и его собственности.
От имени российского государства в суде было заявлено, что акт о национализации представляет собой осуществление публичной власти государства и касался коллекции картин, принадлежащей его гражданам и находящейся па его территории. Кроме того, было обращено внимание суда на то, что иммунитетом от принудительных мер пользуется не только государство как таковое, но также два музея, осуществляющих хранение картин в рамках выполнения публично-правовых функций в области культуры, на что они были уполномочены Министерством культуры РФ.
Суд согласился с этими доводами и признал, что при отсутствии согласия государства па рассмотрение дела иски не могут быть предметом рассмотрения суда. На этом же основании суд отказал истцам в признании их требований об осуществлении мер принудительного характера в отношении картин.
Однако в практике судов ряда стран и при наличии законов и отдельных международных соглашений не все вопросы, касающиеся иммунитета государства, можно считать окончательно решенными. Характерный пример дала судебная практика США.
Суть дела состоит в следующем. В 1941 году 19-летний гражданин США еврейской национальности Г. Принц вместе со своими родителями, сестрой и двумя братьями оказался в Словакии. Вся его семья погибла в фашистских лагерях, он единственный выжил, пройдя Освенцим и принудительные работы под землей на военных объектах Мессершмита. После длившихся десятилетия попыток получить возмещение за причиненный ему фашистской Германией ущерб он предъявил в 1992 году иск в американском суде к правительству ФРГ. Дело рассматривалось в судах США дважды. Ответчик, опираясь на американский закон 1976 года, ссылался па судебный иммунитет, поскольку предусмотренные этим законом исключения, и прежде всего в отношении действий, которые можно было бы отнести к коммерческой активности, не могли быть применены в данном случае. Суд первой инстанции не признал судебный иммунитет, а при рассмотрении дела в 1994 году в федеральном апелляционном суде (Court of Appeals) мнения судей разделились, хотя большинство высказалось за то, что апелляционный суд не обладает компетенцией для рассмотрения иска. В связи с этим решением были даже подготовлены Палатой представителей предложения о внесении изменений в закон 1976 года, исключающие возможность для государства-ответчика ссылаться па принцип иммунитета государства.
4. Действующее российское законодательство традиционно исходит из абсолютного признания принципа иммунитета государства во всех случаях, независимо от характера действий государства и его органов. Так, АПК РФ в ч. 1 ст. 213 ("Судебный иммунитет") предусматривает следующее положение: "Предъявление- в арбитражном суде иска к иностранному государству, привлечение его в качестве третьего лица к участию в деле, наложение ареста на имущество, принадлежащее иностранному государству и находящееся на территории Российской Федерации, и принятие по отношению к нему других мер по обеспечению иска, обращение взыскания на это имущество в порядке принудительного исполнения решения арбитражного суда допускаются лишь с согласия компетентных органов соответствующего государства, если иное не предусмотрено федеральными законами или международными договорами Российской Федерации". (Аналогичное положение содержится в ст. 435 ГПК РСФСР за исключением отсылки к федеральным законам. Кроме того, ст. 435 предусматривает возможность применения ответных ограничений.)
ГК РФ (часть первая), действующий с 1 января 1995 г., как уже отмечалось выше, исходит из того, что в отношениях, регулируемых гражданским законодательством, Россия как государство выступает на равных началах с иными участниками этих отношений - гражданами и юридическими лицами. Статья 127 ГК предусматривает, что особенности ответственности РФ и ее субъектов в этих отношениях с участием иностранных юридических лиц, граждан и государств определяются законом об иммунитете государства и его собственности.
Поскольку такой закон принят не был, следует исходить из того, что в РФ иммунитет иностранного государства и его собственности признается в полном объеме, что, однако, не решает проблемы признания за рубежом иммунитета РФ в таком же полном объеме.
Практика заключения российским государством крупных кредитных соглашений, долговременных концессионных и инвестиционных соглашений идет по пути включения в них условий, предусматривающих прямое согласие на рассмотрение споров в иностранном суде или в порядке арбитражного разбирательства в третейском суде без использования ссылки на иммунитет государства.
В ряд заключенных российским государством и его органами контрактов с иностранными юридическими лицами и иностранными государствами было включено согласие российской стороны на отказ (или изъятие) от юрисдикционного иммунитета и его видов. Эта практика закреплена в Законе о соглашениях о разделе продукции 1995 года (см. гл. 8), в котором впервые было установлено, что в соглашениях, заключаемых с иностранными гражданами и юридическими лицами, может быть предусмотрен в соответствии с законодательством РФ отказ государства от судебного иммунитета, иммунитета в отношении предварительного обеспечения иска и исполнения судебного и (или) арбитражного решения (ст. 23).
В Комментарии к этому закону (С.А. Сосна) обращалось внимание на то, что концепция абсолютного иммунитета уже давно не отражает ни практику участия российского государства в экономических, коммерческих отношениях с зарубежными странами, ни современную доктрину иммунитета государства.

§ 3. Правовой режим гражданско-правовых сделок, совершаемых государством

1. Внешнеторговые сделки заключаются в России, как правило, любыми юридическими лицами (см. гл. 5).
Для российского законодательства характерно отрицательное отношение к выступлениям государства в качестве непосредственного субъекта таких внешнеторговых сделок. Эта возможность у государства имеется, но она должна быть ограничена, поскольку любой такой случай может повлечь за собой возникновение универсальной ответственности государства. В ст. 11 Закона о государственном регулирований внешнеторговой деятельности 1995 года предусмотрено, что государство РФ, ее субъекты и муниципальные образования - осуществляет внешнеторговую-деятельность непосредственно только в случаях, установленных федеральными конституционными законами, федеральными законами, законами и иными нормативными правовыми актами субъектов РФ.
С точки зрения нашего права и нашей доктрины о раздельной ответственности государства и государственных юридических лиц следует считать, что государственные внешнеторговые организации как самостоятельные юридические лица не должны пользоваться иммунитетом, предоставляемым государству. В новых условиях хозяйственной деятельности в России и в других государствах СНГ субъектом внешнеторговых сделок стали не только внешнеторговые организации, но и обычные государственные предприятия. При этом ни те, ни другие не могут рассматриваться как органы государства, обладающие иммунитетом. Поскольку внешнеторговые сделки осуществляются не государством, а через самостоятельные юридические лица, иммунитет государства не играет существенной роли для внешнеторговой деятельности.
В тех же исключительных случаях, когда внешнеторговую сделку заключило торговое представительство от имени государства, такая сделка должна рассматриваться как совершенная самим государством.
Торгпредство - это орган, осуществляющий за границей права РФ в области внешнеэкономической деятельности Положение о торговых представительствах СССР за границей было утверждено с дополнениями и поправками законом СССР, принятым Верховным Советом СССР 3 августа 1989 г.
Торгпредство не является юридическим лицом. Права и обязанности по его сделкам возникают непосредственно у государства Отсюда вытекает, что "по обязательствам торговых представительств СССР песет ответственность советское государство" (ст 6 Положения)
Положение предусматривает, что торгпредства могут совершать от своего имени и от имени государства сделки и иные юридические акты, необходимые для осуществления возложенных на них задач, выступать в судах в качестве истца или представителя истца.
В качестве ответчика торгпредства могут выступать в судах лишь по спорам, вытекающим из сделок и иных юридических актов, совершенных торгсредствами в странах пребывания, и только в тех странах, в отношении которых СССР в международных /{01 опорах или одностороннего заявления, доведенного до сведения компетентных органов стран пребывания, выразил согласие на подчинение торшредства суду страны пребывания по указанным спорам Таким образом, статус торгпредства определяется в принципе российским правом Это вытекает из того, что торгпредство - орган государства, а па органы государства распространяются законы этого государства; поэтому личным законом торгпредства является российское право.
Принудительное исполнение окончательных судебных решений, вынесенных против торгпредства по этим спорам, может иметь место, но лишь в отношении товаров и долговых требований торгпредства.
На практике бывали случаи, когда к торгпредству пытались предъявлять иски бывшие собственники национализированного в СССР имущества и другие лица, у которых имелась мнимая или действительная претензия к советскому государству. Суд не может рассматривать такие иски к торгпредству, поскольку изъятия из иммунитета торгпредства допускаются только в отношении совершенных им торговых сделок в данной стране. Если сделку заключает какое-либо российское юридическое лицо, то торгпредство ответственности за сделку не песет.
Суды в странах Запада неоднократно пытались представить торгпредство в качестве лица, несущего универсальную ответственность за действия всех наших организаций. Однако с этой точкой зрения согласиться нельзя. Торгпредство - это орган государства, и потому его правовое положение определяется российским правом, которое устанавливает, что торгпредство не отвечает по обязательствам внешнеэкономических и иных хозяйственных организаций, а последние не отвечают по обязательствам торгпредства.
В "торговых договорах, заключаемых СССР, указывалось, что правительство СССР несет ответственность лишь по тем торговым сделкам, которые были надлежащим образом заключены торгпредством или гарантированы от имени торгпредства. Советское правительство не несет ответственности по сделкам хозяйственных организаций, а хозяйственные организации не несут ответственности по сделкам торгпредства.
Концепция участия государства в гражданско-правовых отношениях, которая стала складываться в 90-е годы, получила отражение в Основах гражданского законодательства 1991 года. По своим гражданско-правовым обязательствам государство отвечает находящимися в его собственности средствами государственной казны. Эти положения, согласно Основам, должны применяться соответственно к автономным образованиям, административно-территориальным образованиям, уполномоченным ими органам. Автономные образования и административно-территориальные образования отвечают по своим обязательствам находящимися в их собственности средствами, не закрепленными за юридическими лицами в полное хозяйственное ведение или оперативное управление.
В ряд заключенных российским государством и его органами соглашений и контрактов с иностранными юридическими лицами и иностранными государствами было включено согласие российской стороны на отказ (или изъятие) от юрисдикционного иммунитета и его видов.
2. Особое положение государства как участника международных хозяйственных отношений выражается и в том, что к обязательствам государства в принципе может применяться только его право, кроме случаев, когда государство прямо выразило свое согласие на применение иностранного права. Поэтому правоотношения по договору государства с иностранной компанией или иностранным гражданином регулируются внутренним законодательством государства - стороны в договоре, а не законодательством другого государства или международным правом, если в договоре не предусмотрено иное.
Из этого признанного в доктрине положения исходила Постоянная палата международного правосудия в своих известных решениях о сербских и бразильских займах, вынесенных в 1929 году. По иску французских держателей сербских государственных займов к югославскому правительству палата признала, что права и обязанности по этим займам подчинены не праву Франции, где по ним были выпущены облигации, а законам Югославии. По мнению Палаты, природа суверенного государства проявляется в том, что действительность принятых им обязательств не может быть подчинена иному закону, чем его собственному.
Из решения Международного суда ООН от 6 июля 1957 г. по франко-норвежскому спору о норвежских займах также может быть сделан вывод о том, что к договору между государством и иностранным гражданином или юридическим лицом применяется внутреннее право данного государства. Отсюда следует, что к обязательствам по займам в принципе должно применяться право страны, выпустившей заем. То же самое следует сказать и о концессионных договорах, хотя концессии обладают определенной спецификой. Все вопросы концессионного договора относятся к внутренней компетенции государства. Концессионный договор - это сделка, правоотношения по которой регулируются внутренним правом, и она не является международным договором.
В то же время концессию нельзя рассматривать и как гражданско-правовой контракт, одностороннее прекращение которого неправомерно. Это односторонний акт государства ("соизволение"), предоставляющий частной компании, в том числе и иностранной, право осуществлять в интересах данного государства, развития его экономики определенную хозяйственную деятельность. В этих же интересах действие такого акта может быть досрочно прекращено, предоставленная концессия может быть "взята обратно".
Так, к началу 80-х годов основные развивающиеся страны - экспортеры нефти фактически ликвидировали концессии, учитывая при этом особую природу концессионных договоров. В 1981 году Иран аннулировал все соглашения о добыче нефти и эксплуатации нефтяных месторождений, заключенные бывшим шахским правительством этой страны с западными компаниями.
Сам термин "концессия" означает уступку прав, принадлежащих государству, другому лицу, в том числе и иностранному инвестору. Концессионный договор используется в современной практике недропользования, и в нем удельный вес гражданско-правовых положений, регулируемых нормами международного частного права, увеличивается.
3. Учитывая современные тенденции по вопросу об участии государства в гражданско-правовых отношениях, осложненных иностранным элементом, в проекте части третьей ГК РФ предложено предусмотреть следующие положения, сформулированные в специальной статье:
"К гражданско-правовым отношениям, осложненным иностранным элементом, с участием государства правила настоящего раздела применяются на общих основаниях, если иное не установлено законом".

Контрольные вопросы

1. Какие бывают виды иммунитета государства?
2. В чем различие между концепцией абсолютного иммунитета и концепцией ограниченного (функционального) иммунитета?
3. В каких странах приняты законы об иммунитете государства и какова практика их применения?
4. Какова практика по вопросу об иммунитетах при заключении соглашений и контрактов, в качестве одной из сторон которых выступает российское государство или его органы?

§ 1. Вопросы собственности в международных отношениях. § 2. Коллизионные вопросы права собственности. § 3. Применение за границей законов о национализации. § 4. Правовое регулирование иностранных инвестиций. § 5. Иностранные инвестиции в свободных экономических зонах. § 6. Правовое положение собственности Российской Федерации и российских организаций за границей

ЛИТЕРАТУРА

Перетерский И.О., Крылов С.Б. Международное частное право. М., 1959. С. 94-117; Линц Л А. Курс международного частного права. Особенная часть. М., 1975. С. 99-127; Лунц Л.А., Марышева Н.И., Садиков О.Н. Международное частное право. М., 1973. С. 118-129; Перетерский И.О. Борьба СССР за равноправие двух систем собственности в международных отношениях // Ученые записки АОН. М., 1947. Вып. 1. С. 113-151; Корецкий В.М. Очерки англоамериканской доктрины и практики международного частного права. М., 1948. С. 197-395; Вилков Г.Е. Национализация и международное право. М., 1962; Богатырев А.Г. Инвестиционное право. М., 1992; Правовое регулирование иностранных инвестиций в России: Сб. статей. М., 1995; Богуславский ММ. Иностранные инвестиции: правовое регулирование. М., 1996; Игнатов В., Бутов В. Свободные экономические зоны. М., 1997; Дерюгина С.В Правовые аспекты понятия "свободная экономическая зона" // Государство и право. 1997. № 5. С. 115-121; Международное частное право: Сб. документов / Сост. К.А. Бекяшев, А.Г. Ходаков. М., 1997. С. 592-658; Международно-правовые основы иностранных инвестиций в России: Сб. нормат. актов и документов. М., 1995; Правовое регулирование иностранных инвестиций в Российской Федерации: Сб. нормат. актов. М., 1995; Правовой режим российских инвестиций за рубежом: Сб. нормат. актов. М., 1997.
Новая литература: Звеков В.П. Международное частное право. Курс лекций. М., 1999. С. 238-271; Ануфриева Л.П. Международное частное право. Особенная часть. М., 2000. Т. 2. С. 115-178; Международное частное право. Учебник / Под ред. Г.К. Дмитриевой. М., 2000. С. 271-297; Международное частное право. Учебник / Под ред. Н.И. Марышевой. М., 2000. С. 175-203; Гаврилов В.В. Международное частное право. М., 2000. С. 130-166; Доронина Н. Комментарий к закону об иностранных инвестициях // Право и экономика. 2000. № 4. С. 61-74; № 5. С. 41-54; № 6. С. 40-46; Кучер АЛ, Никитин М.С. Новый режим иностранных инвестиций // Законодательство. 1999. № 11. Амвросов А. Недостатки Закона об иностранных инвестициях в свете корпоративного права // ЭЖ-Юрист. 2000. № 32; Харченко В.В. Порядок осуществления Российской Федерацией правомочий собственника за рубежом // Журнал международного частного права. 1997. № 1(15); Кирин А. Правовые основы отношений государства и инвесторов. М., 1998; Крамаренко А. Порядок государственной регистрации коммерческих организаций с иностранными инвестициями // Право и экономика. 1999. № 10. С. 12-19; Кувшинов В. Иностранный инвестор // Закон. 1999. № 12. С. 29-37; Нешатасва Т. Иностранные предприниматели в России. Судебно-арбитражная практика. М., 1998; Круто С. Инвестиционная деятельность в субъектах Российской Федерации // Хозяйство и право. № 10. С. 36-49; Хлестов О.Н. О судьбе культурных ценностей, перемещенных в ходе Второй мировой войны (международно-правовые аспекты) // Журнал российского права. 1999. № 11. С. 67 и след.

§ 1. Вопросы собственности в международных отношениях

Проблемы собственности в современных международных отношениях многообразны. В традиционных курсах международного частного права стран Запада раздел о праве собственности сводится, как правило, исключительно к изложению коллизионных вопросов. Между тем ни вопросы национализации, ни вопросы участия иностранного капитала в разработке естественных ресурсов, ни вопросы режима иностранных инвестиций не могут быть сведены к проблемам коллизионного характера и должны рассматриваться наряду с ними.
Большое теоретическое и практическое значение имеет признание права собственности государства на его имущество, находящееся за рубежом. Право одного государства должно относиться, таким образом, к существованию права другого государства как к объективному факту.
Советскому государству пришлось вести длительную борьбу за признание данного принципа. Эта борьба велась на конференциях в Генуе и Гааге, когда была предпринята попытка заставить советское государство отменить национализацию орудий и средств производства. Она велась в иностранных судах, которые стремились подходить к собственности советского государства за границей как к обычной частной собственности иностранца, и не признавали право собственности СССР на находящееся за границей национализированное имущество.

§ 2. Коллизионные вопросы права собственности

1. В законодательстве многих государств проводится различие между правом на недвижимое имущество и правом на движимое имущество. В отношении недвижимости законодательство, судебная практика и доктрина этих государств придерживаются принципа, согласно которому право собственности на недвижимость регулируется законом места нахождения недвижимости. Этот закон определяет и содержание права собственности на недвижимость, и форму и условия перехода прав на недвижимость. Особенно жестко данный принцип проводится в отношении такой основной категории недвижимого имущества, как земельные участки. В специальных реестрах и книгах ведется строгая регистрация прав собственности на землю.
Российские юридические лица и иные наши организации точно так же, как и граждане России, если им принадлежит недвижимое имущество за рубежом, имеют право владеть, пользоваться и распоряжаться таким имуществом в полном объеме в соответствии с правилами местного законодательства.
Более сложным является положение с движимым имуществом. Сюда относятся обычно права требования, ценные бумаги, транспортные средства, личные вещи и т.д. В отношении этой категории имущества в различных государствах по-разному решается вопрос о значении принципа закона места нахождения вещи, хотя и в отношении режима движимого имущества указанный принцип имеет решающее значение.
Во-первых, считается общепризнанным, что если в каком-либо государстве вещь правомерно перешла по законам этого государства в собственность определенного лица, то при изменении места нахождения вещи право собственности на данную вещь сохраняется за ее собственником. Таким образом, признается право собственности на вещь, приобретенную за границей.
Во-вторых, обычно признается, что объем прав собственника определяется законом места нахождения вещи. Из этого следует, что при перемещении вещи из одного государства в другое (как это происходит именно с движимым имуществом) соответственно изменяется и содержание прав собственника. При этом не имеет значения, какие права принадлежали собственнику вещи до ее перемещения в данное государство. Право собственности на вещь, например приобретенную иностранцем на своей родине, признается, но содержание этого права будет определяться не законом страны его гражданства, а законом места нахождения вещи.
В доктринах международного частного права существуют различные точки зрения на то, какой закон регулирует переход права собственности, если вещь приобретается не в том государстве, где она находится. В одних странах доктрина высказывается в пользу применения закона места нахождения вещи, в других предпочтение отдается личному закону собственника.
В Великобритании и США в течение длительного времени исходным был принцип, согласно которому права на движимость определяются личным законом собственника. В курсе Дайси обращается внимание на переход от принципа личного закона к принципу места нахождения вещи.
В праве Франции в ряде случаев переход права собственности на движимость определяется законом места нахождения вещи; в то же время в наследственном праве переход имущества в порядке наследования часто определяется личным законом наследодателя. Однако принцип личного закона рассматривается в современной доктрине больше как исключение из общего правила. Этот принцип продолжает сохраняться в законодательстве лишь отдельных стран (Аргентины, Бразилии).
Расширение применения закона места нахождения вещи обосновывается в иностранной литературе прежде всего интересами гражданского оборота.
Таким образом, как правило, принцип lex rei sitae определяет, какие вещи могут быть вообще объектом права собственности, объем и содержание прав и обязанностей собственника и чаще всего возникновение, переход и прекращение права собственности.
2. Коллизионные вопросы отношений, вытекающих из права собственности, регулируются также в отдельных международных соглашениях. Гаагская конвенция о праве, применяемом к переходу права собственности в международной торговле товарами, 1958 года решает ряд вопросов, связанных с переходом права собственности, не на основании принципа lex rei sitae, а на основании обязательственного статута, т.е. права, применяемого сторонами к сделке внешнеторговой купли-продажи (см. гл. 8).
3. В действующем в России законодательстве имеется несколько коллизионных норм, касающихся права собственности. Основное правило содержится в ст. 164 Основ гражданского законодательства 1991 года, носящей название "Право собственности". В этой статье закреплен ряд положений. Во-первых, установлено, что "право собственности на имущество определяется по праву страны, где это имущество находится" (п. 1). Во-вторых, предусматривается, что право собственности на транспортные средства, подлежащие внесению в государственные реестры, определяется по праву страны, где транспортное средство внесено в реестр. В-третьих, предусмотрено, что "возникновение и прекращение права собственности на имущество определяются по праву страны, где это имущество находилось в момент, когда имело место действие или иное обстоятельство, послужившее основанием для возникновения или прекращения права собственности, если иное не предусмотрено законом" (п. 2).
Таким образом, в РФ закон места нахождения вещи признается исходным коллизионным началом для решения вопросов права собственности. Закон места нахождения вещи определяет прежде всего, какие вещные права возможны вообще и каково их содержание.
Из положения п. 2 ст. 164 Основ следует, что если право собственности на движимую вещь возникло по закону ее места нахождения, то оно не может прекратиться в силу перемещения вещи в другую страну, в которой на основании действующего в ней законодательства такое право собственности не могло бы возникнуть в таком же порядке, как в первой стране.
Вопросы перехода права собственности и риска случайной гибели вещи имеют особое значение в международной купле-продаже товаров. В действующем в России законодательстве установлены специальные коллизионные нормы по этим вопросам применительно к обязательственному статуту (см. гл. 8).
В п. 3 ст.164 Основ гражданского законодательства предусмотрено, что "возникновение и прекращение права собственности на имущество, являющееся предметом сделки, определяются по праву места совершения сделки, если иное не установлено соглашением сторон". Это означает, что за основу принят принцип автономии воли сторон. Если же стороны в контракте не решили этот вопрос, то тогда начинает действовать коллизионный принцип lex loci contractus. Статья 223 ГК РФ предусматривает, что право собственности возникает с момента передачи вещи, если иное не предусмотрено законом или договором. Согласно ст. 459 ГК РФ, если иное не предусмотрено договором купли-продажи, риск случайной гибели переходит на покупателя с момента, когда в соответствии с законом или договором продавец считается исполнившим свою обязанность по передаче товара покупателю.
Особые сложности в международной практике вызывают случаи, когда предметом сделки является товар в пути. Например, товар перевозится морем или по железной дороге, а стороны во время его нахождения в пути совершают сделку по передаче на него права собственности. Какое право тогда следует применять: страны отправления товара, страны назначения или какого-либо промежуточного пункта нахождения вещи? Закон предписывает в этих случаях применять закон места отправки вещи. Согласно п. 3 ст. 164 Основ, "право собственности на имущество, находящееся в пути по внешнеэкономической сделке, определяется по праву страны, из которой это имущество отправлено, если иное не установлено соглашением сторон".
Более подробные правила содержатся в Проекте части третьей ГК РФ. Там предложены следующие общие положения о праве, подлежащем применению к вещным правам: 1) содержание права собственности и иных вещных прав на недвижимое и движимое имущество, их осуществление и защита определяются по праву страны, где это имущество находится; 2) принадлежность имущества к недвижимым или движимым вещам определяется по праву страны, где это имущество находится.
Возникновение и прекращение права собственности и иных вещных прав на имущество определяются, согласно проекту, по праву страны, где это имущество находилось в момент, когда имело место действие или иное обстоятельство, послужившее основанием для возникновения либо прекращения права собственности и иных вещных прав, если иное не предусмотрено законом. Возникновение и прекращение права собственности и иных вещных прав по сделке, заключаемой в отношении находящегося в пути движимого имущества, определяются по праву страны, из которой это имущество отправлено, если иное не предусмотрено законом.
Возникновение права собственности и иных вещных прав на имущество вследствие приобретательной давности определяется правом страны, где имущество находилось в момент окончания срока приобретательной давности.
Согласно проекту, к праву собственности и иным вещным правам на воздушные и морские суда, суда внутреннего плавания и космические объекты, подлежащие государственной регистрации, их осуществлению и к защите этих прав применяется право страны, где эти суда и объекты зарегистрированы.
Коллизионные нормы в отношении вещных прав содержатся также в КТМРФ 1999г.
Согласно ст. 417 КТМ права на имущество, затонувшее во внутренних морских водах или в территориальном море, а также отношения, возникающие в связи с затонувшим имуществом, определяются законом государства, в котором имущество затонуло.
К затонувшим в открытом море судам, находящимся на них грузам и иному имуществу применяется закон государства флага судна.
В отношениях между предприятиями, к которым продолжают применяться ОУП СЭВ 1968/1988 годов, момент перехода права собственности и риска случайной гибели товара с продавца на покупателя определяется не путем применения коллизионных норм, а исходя из единых материально-правовых норм. Так, этот переход при железнодорожных перевозках считается совершенным "с момента передачи товара с железной дороги страны продавца железной дороге, принимающей товар", в водных перевозках на условиях "фоб", "сиф" и "каф" - "с момента перехода товара через борт судна в порту погрузки".

§ 3. Применение за границей законов о национализации

1. Под термином "национализация" понимается огосударствление, т.е. изъятие имущества, находящегося в частной собственности, и передача его в собственность государства. В результате национализации в собственность государства переходят не отдельные объекты, а целые отрасли экономики. Национализацию как общую меру государства по осуществлению социально-экономических изменений следует отличать от экспроприации как меры по изъятию отдельных объектов в собственность государства и от конфискации как меры наказания индивидуального порядка.
Характер национализации зависит от того, кем и в каких целях она проводится. В 1917-1920 годах советским государством проводилась национализация земли, банков, промышленных и торговых предприятий и т.д.
Мероприятия по национализации были осуществлены в ряде стран Восточной Европы и Азии. Социалистическая национализация означала, что право частной собственности на национализированное имущество было уничтожено и возникло новое, принципиально иное по содержанию право социалистической собственности. Позднее национализация стала важным средством в борьбе освободившихся от колониальной зависимости молодых государств за достижение ими экономической независимости. В зависимости от конкретных условий процесс создания государственного сектора путем национализации протекал в этих странах по-разному: в одних национализировалась только собственность, которая принадлежала иностранному капиталу, в других затрагивался и местный частный капитал.
Национализация проводилась и в ряде высокоразвитых стран Запада.
2. Право любого государства на национализацию частной собственности, в том числе и принадлежащей иностранцам, вытекает из общепризнанного принципа международного права - суверенитета государства. Осуществление национализации - это одна из форм проявления государственного суверенитета
Каждое государство в силу суверенитета устанавливает свою политическую и экономическую систему, свою систему права собственности. Государство имеет исключительное право устанавливать содержание и характер права собственности, порядок приобретения, перехода и утраты этого права.
Право государства на национализацию, включающее право свободно распоряжаться своими естественными ресурсами и богатствами, было подтверждено в ряде резолюций Генеральной Ассамблеи ООН. Так, 21 декабря 1952 г. Генеральная Ассамблея ООН на своей VII сессии приняла резолюцию № 626_"О праве свободной эксплуатации естественных богатств и ресурсов". В ней говорится, что "право народов свободно распоряжаться своими естественными богатствами и ресурсами и свободно их эксплуатировать является их неотъемлемым суверенным правом и соответствует целям и принципам Устава Организации Объединенных Наций". В резолюции рекомендуется всем государствам - членам ООН воздерживаться от действий, прямых или косвенных, имеющих целью препятствовать осуществлению суверенных прав того или иного государства в отношении его естественных богатств. В то же время в резолюции не содержится каких-либо положений, которые ограничивали бы право государства национализировать собственность иностранцев или устанавливали бы условия проведения такой национализации. Поскольку осуществление национализации относится к внутренней компетенции государства, ни один международный орган не может обсуждать меры по национализации собственности иностранцев. Это положение нашло свое подтверждение также в решении Международного суда ООН, который признал себя некомпетентным рассматривать жалобу правительства Великобритании (1951 г.) в связи с национализацией Ираном Англо-Иранской нефтяной компании.
Таким образом, с точки зрения современного международного права право осуществлять национализацию собственности, в том числе собственности иностранных граждан и компаний, является бесспорной прерогативой суверенного государства.
3 Международное публичное право признает право государства на проведение национализации, но оно не регулирует и не может регулировать отношения собственности, возникающие между государством и частными физическими и юридическими лицами. Условия проведения национализации определяются не международным пра-^1з"м","ТЪ1йу^трённйм^?авомТосударства, осуществляющего национализацию. " "
При всех отличиях, связанных с историческими, политическими и экономическими условиями проведения национализации в различных странах, с точки зрения проблематики международного частного права важно выявление некоторых общих черт, характерных для правовой природы национализации.
Во-первых, всякий акт национализации - это акт государственной власти; во-вторых, это социально-экономическая мера общего характера, а не мера наказания отдельных лиц; в-третьих, национализация может осуществляться в отношении собственности вне зависимости от того, кому она принадлежит (отечественным или иностранным физическим и юридическим лицам); в-четвертых, каждое.государство, проводящее национализацию, определяет, должна ли выплачиваться иностранцам компенсация за национализированную собственность, а если должна, то в каком размере Внутренний закон государства может предусмотреть предоставление компенсации, условия и время ее выплаты, что имело место в ряде стран.
В качестве примера можно привести ст. 3 иракского закона № 59 от 1 июня 1972 г. о национализации "Ирак петролеум компани", в которой указывалось, что иракское государство уплатит ей компенсацию. Однако из этой компенсации, согласно закону, должны быть вычтены долги компании (налоги, местные долги, связанные с операциями) и суммы, которые причитаются иракскому государству.
В 1973 году Генеральная Ассамблея ООН подтвердила право освободившихся государств самим определять формы и размер компенсации (резолюция 3171/XXXVIII).
Вместе с тем государство как сторона в международном договоре о взаимной защите инвестиций может принять на себя обязательства не осуществлять меры по принудительному изъятию капиталовложений, в том числе путем национализации, реквизиции или конфискации в административном порядке. Такое обязательство Советского Союза (так же, как другого государства - стороны в договоре) содержится в двусторонних соглашениях о поощрении и взаимной защите капиталовложений, заключенных правительством СССР с правительствами Великобритании, ФРГ, Франции, Финляндии и других стран. В этих соглашениях предусматривалось, что при национализации иностранных капиталовложений, проведенной в случаях, когда этого требуют государственные или общественные интересы, будет выплачиваться компенсация. Она должна выплачиваться без необоснованной задержки, быть конвертируемой и свободно переводимой с территории одной страны на территорию другой.
Таким образом, Советский Союз, а затем Россия и другие страны СНГ признали в заключенных ими соглашениях принцип быстрой, адекватной и эффективной компенсации (например, ст. 5 Договора РФ с Японией от 13 ноября 1998 г., ст. 5 договора с Кореей от 14 декабря 1990 г) Естественно, что такое признание принципа компенсации не имеет обратной силы и не может быть распространено на национализацию, проведенную в нашей стране в период до заключения этих соглашений.
4. Законы о национализации имеют экстерриториальное действие, т.е. должны признаваться и за пределами государства, их принявшего. Это означает, что государство, осуществившее национализацию, должно быть признано за границей собственником как имущества, которое находилось в момент национализации в пределах его территории, так и национализированного имущества, находившегося в момент национализации за границей.
В настоящее время, как правило, ни судебной практикой, ни юридической доктриной стран Запада не оспаривается экстерриториальное действие законов о национализации в отношении имущества, которое в момент национализации находилось на территории государства, осуществившего национализацию, а затем было вывезено за границу в порядке ведения внешней торговли, в качестве экспонатов на выставки или для иных целей.
Решающее значение для признания судами принципа экстерриториального действия законов о национализации имела длительная борьба советского государства, которую оно вело за признание своих прав на имущество, приобретенное в силу законов о национализации.
Первым решением, которым было признано экстерриториальное действие советских законов о национализации, было решение Высшего суда Великобритании от 12 мая 1921 г. по делу "A.M. Лютер против Д. Сегора". Суть этого известного дела сводилась к следующему. В августе 1920 г. Наркомвнешторг РСФСР продал английской фирме "Сегор" партию фанеры. До национализации фанера была собственностью акционерного общества "Лютер". Национализированный товар (фанера) в момент национализации находился на складе предприятия общества "Лютер" в Новгороде. После прибытия фанеры в Великобританию бывшие собственники общества "Лютер" предъявили иск фирме "Сегор" о возврате фанеры. Первоначально иск был удовлетворен, однако при вторичном рассмотрении дела уже после заключения первого торгового договора между РСФСР и Великобританией в 1921 году английский суд отклонил иск. Судья Скрстон (Scruttori), в частности, указал, что если Л Б. Красин (глава советской торговой делегации) привез товары в Англию от имени своего правительства и объявил, что они принадлежат правительству, то ни один английский суд не может проверять такое заявление Как заявил судья Варипгтон (Waningtori), суд не может "входить в рассмотрение вопроса о действительности актов, коими право собственности на спорные товары было изъято от истцов и перенесено на ответчиков". Судьи отвергли довод истца о том, что советские законы о национализации якобы противоречат принципам справедливости и морали и поэтому действие их не может быть признано в Великобритании.
Из решений судов других стран следует указать на решение федерального суда США от 5 июня 1931 г. по делу о советском золоте (по иску Банка Франции к американским банкам), в котором было признано, что акты национализации должны рассматриваться как действительные (см. гл. 6). В решениях американских судов по делу "правительство США против банкирского дома М. Бельмонт" (1937 г.) и по делу Пинка (1942 г.) было признано экстерриториальное действие советских законов о национализации в отношении имущества отделений национализированных русских юридических лиц, находившегося в момент национализации на территории США.
Верховный суд США в своем решении от 2 февраля 1942 г. по иску правительства США к Пинку, ликвидатору американских отделений национализированных русских страховых обществ, указал: "Мы решаем, что право на фонды или на имущество, о которых идет речь, было приобретено советским правительством как преемником "Первого русского страхового общества"; что это право оказалось переданным Соединенным Штатам по соглашению с Литвиновым и что Соединенные Штаты имеют право на имущество (фонды) вопреки притязаниям общества и иностранных кредиторов".

2. Национальные и международные источники регулирования иммунитета государства.

Национальное законодательство. В российском праве нормы о государственном иммунитете иностранных государств содержатся в гражданско-процессуальном праве (ст. 401 ГПК и ст.251 АПК).

В соответствии со ст.127 ГК особенности ответственности государства в отношениях, регулируемых гражданским законодательством, с участием иностранных юридических лиц, граждан и государств определяются законом об иммунитете государства и его собственности. Однако в РФ до сих пор закон об иммунитете так и не принят.

Проект ФЗ «О юрисдикционном иммунитете государства и его собственности» обсуждался в Государственной Думе в 2005 г. в первом чтении, но до сих пор так и не принят.

В разделе VI ГК «Международное частное право» имеется одна статья об участии государства в гражданско-правовых отношениях, осложнённых иностранным элементом. В силу ст.1204 ГК к гражданско-правовым отношениям, осложнённым иностранным элементом, с участием государства правила настоящего раздела применяются на общих основаниях, если иное не установлено законом. По смыслу статьи РФ не признаёт иммунитет государства от применения иностранного законодательства за исключениями, предусмотренными законом.

Во второй половине XX века многие государства приняли законы об иммунитете государств:

США, Закон об иммунитетах иностранных государств, 1976 г.

Великобритания, Акт об иммунитете государства, 1978 г.

Сингапур, Акт об иммунитете государства, 1979 г.

Пакистан, Ордонанс об иммунитете государства, 1981 г.

ЮАР, Акт об иммунитете иностранного государства, 1981 г.

Канада, Акт, предоставляющий иммунитет иностранному государству в канадских судах, 1982 г.

Австралия, Акт об иммунитете иностранного государства, 1984 г. и др.

^ Международные договоры. Первым международным договором в этой области стала Брюссельская конвенция для унификации некоторых правил, касающихся иммунитета государственных торговых судов, год.

Второй конвенцией стала Европейская конвенция об иммунитете государств от 16 мая 1972 г., принятая государствами – членами Совета Европы. Россия в Конвенции не участвует.

С 1979 г. продолжалась работа Комиссии ООН по международному праву над проектом статей о юрисдикционных иммунитетах, и 2 декабря 2004 г. Генеральная ассамблея ООН одобрила Конвенцию ООН о юрисдикционных иммунитетах государств и их собственности. По состоянию на 1 декабря 2006 г. Конвенцию подписали 24 государства, в том числе и РФ и ратифицировали 3 государства. На 1 января 2011 г. Конвенция в силу не вступила, так как не набрала достаточного числа ратификаций (необходимо 30).

Тем не менее, Верховный суд Швеции в своём решении от 1 июля 2011 г. постановил, что дипломатическая недвижимость РФ в этой стране – помещения жилого дома Торгового представительства в Швеции – может быть арестована и принудительно продана с аукциона. Россия решение суда, вынесенного в рамках так называемого «дела Зедельмайера против РФ», выполнять не собирается, считая, что при принятии этого решения судом неправильно применены нормы международного права. В частности, суд сослался на конвенцию ООН о юрисдикционных иммунитетах от 2 декабря 2004 г., которая до сих пор не вступила в законную силу.

Немецкий бизнесмен Франц Зедельмайер уже много лет судится с Россией. По его мнению, Москва должна возместить ему ущерб, который, как он сам утверждает, был нанесён ему при попытке организовать свой бизнес в Петербурге в 1990 –х годах 1 . Россию в спорах с Зедельмайером представляет МИД РФ и управделами президента.

^ 3. Иммунитет государства: понятие и виды

Понятие иммунитета. Иммунитет как право государства на освобождение от юрисдикции другого государства означает одновременно отказ этого другого государства от осуществления своей юрисдикции в отношении иностранного государства.

Представляется не совсем точной позиция Г.К. Дмитриевой, которая пишет о двух определениях государственного иммунитета в зависимости от того, с позиции какого государства он рассматривается: с позиции государства, осуществляющего деятельность на территории иностранного государства, или с позиции принимающего государства. 2 Представляется, что нет двух определений одного понятия, а есть двойственная сущность одного и того же понятия, которая может быть отражена в одном определении.

Вопрос об иммунитете государства возникает только в связи с иностранной юрисдикцией.

^ Виды иммунитета . Различают юрисдикционный иммунитет государства и иммунитет собственности государства. Юрисдикционный иммунитет включает в себя судебный иммунитет, иммунитет от применения принудительных мер по предварительному обеспечению иска и иммунитет от принудительного исполнения судебного решения. В содержание иммунитета включают также иммунитет от применения иностранного права, который называют ещё иммунитетом сделок с участием государства.

^ Понятие государства применительно к государственному иммунитету. В соответствии с Конвенцией ООН 2004 г. «государство» означает:

1. 
   Государство и его различные органы управления;
2. 
   Составные части федеративного государства или политические подразделения государства, которые правомочны совершать действия в осуществление суверенной власти и действуют в этом качестве;
3. 
   Учреждения или институции государства либо другие

образования в той мере, в какой они правомочны совершать и фактически совершают действия в осуществление суверенной власти государства;

1. 
   Представители государства, действующие в этом качестве.

Европейская конвенция 1972 г. исходит из иной концепции государства. Согласно ст. 28 автономные единицы, входящие в состав федеративного государства, не пользуются иммунитетом. Термин «Договаривающееся государство» не включает самостоятельное подразделение какого-либо государства, наделённое правоспособностью предъявлять иск даже в том случае, если этому подразделению поручено выполнение функций государственной службы. Любое такое подразделение может быть привлечено в суды как частное лицо. Вместе с тем эти суды не могут разбирать действия, которые оно совершило при осуществлении своей публичной власти (acta jure imperii).

^ Согласие на осуществление юрисдикции (отказ от иммунитета). Государство может отказаться от иммунитета, явно выразив согласие на осуществление этим судом юрисдикции по конкретному вопросу или делу. Такое согласие может быть дано в силу международного договора, письменного контракта или заявления в суде или письменного сообщения в рамках конкретного разбирательства. Отказ от одного из видов иммунитета не означает отказа от других видов иммунитета (ст.20).

Согласие государства на применение законодательства другого государства не должно пониматься как согласие на осуществление юрисдикции судами этого другого государства (ст.7 Конвенции ООН 2004 г.). Государство не может ссылаться на иммунитет, если оно само возбудило разбирательство или приняло участие в разбирательстве и т.д.

Государство не рассматривается как согласившееся на осуществление юрисдикции судом другого государства, если оно вступает в разбирательство или предпринимает какое-либо другое действие с единственной целью:

a) сослаться на иммунитет; или

b) привести доказательства своего права или интереса в отношении собственности, которой касается разбирательство (п.2 ст.8)

^ Содержание юрисдикционных иммунитетов государства.

Иммунитет от предъявления иска (судебный иммунитет) означает неподсудность одного государства судам другого. Этот иммунитет в российской доктрине называют судебным иммунитетом.

Государство пользуется иммунитетом, в отношении себя и своей собственности, от юрисдикции судов другого государства.

Обеспечение иммунитета возложено на государство суда, которое должно воздерживаться от осуществления юрисдикции при разбирательстве в своих судах дел, возбужденных против другого государства, и с этой целью обеспечивает, чтобы его суды по своей собственной инициативе выносили решение о соблюдении иммунитета другого государства.

^ Государственный иммунитет от принудительных мер в связи с разбирательством в суде.

1. 
   Иммунитет государств от принудительных мер до вынесения судебного решения.

Никакие принимаемые до вынесения судебного решения принудительные меры, такие, как обращение взыскания или арест, в отношении собственности государства не могут быть приняты в связи с разбирательством в суде другого государства, за исключением случаев, когда:

1) государство прямо согласилось на принятие таких мер, которые указаны в международном соглашении; арбитражном соглашении или в письменном контракте; или в заявлении перед судом или в письменном сообщении после возникновения спора между сторонами; либо

2) государство зарезервировало или обозначило собственность для

удовлетворения иска, являющегося объектом этого разбирательства (ст.18)

1. 
   Иммунитет государств от принудительных мер после вынесения судебного решения.

Никакие принимаемые после вынесения судебного решения принудительные меры, такие, как обращение взыскания, арест и исполнение решения, в отношении собственности государства не могут быть приняты в связи с разбирательством в суде другого государства.

Исключение составляют те же случаи, которые указаны в отношении иммунитета от принудительных мер до вынесения решения. Кроме того, иммунитет не применяется, если собственность непосредственно используется или предназначается для использования государством для иных целей, чем государственные некоммерческие цели. Собственность находится на территории государства суда. Принудительные меры после вынесения судебного решения могут быть приняты только в отношении собственности, которая имеет связь с образованием, против которого было направлено судебное разбирательство (ст.20).

^ Иммунитет собственности государства - это правовой режим неприкосновенности собственности государства, находящейся на территории иностранного государства. Собственность государства пользуется иммунитетом независимо от наличия судебного разбирательства (например, решение английского суда по делу судна «Кристина» 1938 г.). Иммунитет собственности государства – самостоятельный элемент содержания иммунитета. Суды не вправе выносить решение о захвате или задержании собственности, независимо от того, находится она во владении государства или под его контролем.

В настоящее время в ряде стран (Великобритания, Канада, США, Австралия, Сингапур) собственность иностранного государства не пользуется иммунитетом, если она используется в торговых целях.

Конвенция ООН 2004 г. также устанавливает, что собственность иностранного государства не пользуется иммунитетом, если она используется в коммерческих целях. Государство не может ссылаться на иммунитет в отношении дел, касающихся (ст.13):

1. 
   Любых прав государства в отношении недвижимости, находящейся на территории государства суда;
2. 
   Любых прав государства в отношении движимого и недвижимого имущества, которые возникают в силу наследования, дара, возникновения безхозяйного имущества;
3. 
   Любых прав государства в отношении управления имуществом (доверительная собственность, собственность банкрота, собственность компании в результате её ликвидации).

Полным иммунитетом от предварительных мер и исполнительных действий обладает определённая собственность:

Помещения дипломатических и консульских представительств; другая собственность, используемая для ведения дипломатической и консульской деятельности. Иммунитет этого имущества закреплён Венской конвенцией о дипломатических сношениях 1961 г., Венской конвенцией о консульских сношениях 1963 г., Конвенцией и специальных миссиях 1969 г.;

Собственность, которая используется или предназначена для использования в связи с военной деятельностью и является военной по своей природе, либо находится под контролем военных властей.

Конвенция ООН 2004 г. называет ещё две категории собственности, пользующейся абсолютным иммунитетом:

Собственность, представляющая часть культурного достояния иностранного государства или часть его архивов;

Собственность, составляющая часть выставки объектов научного, культурного или исторического значения.
^ 4. Доктрины абсолютного, функционального и ограниченного иммунитета государства

Абсолютный иммунитет означает право государства пользоваться иммунитетом в полном объёме, всеми составляющими его содержание элементами. Он распространяется на любую деятельность государства и на его собственность. Долгое время иммунитет рассматривался именно как абсолютный. Единственное его ограничение состояло в прямо выраженном согласии государства на его неприменение.

^ Функциональный иммунитет основан на принципиальном разграничении функций государства на два вида: публично-правовые и частноправовые.

Если государство действует как суверен, совершает акт властвования (acta imperii), то оно пользуется иммунитетом, в том числе в частноправовой сфере отношений. Если государство выступает в качестве частного лица (acta gestionis), занимается коммерческой деятельностью, то государство не обладает иммунитетом. Впервые функциональный подход к иммунитету государства был применён в решении суда Бельгии (1857 г.) и Италии (1883 г.). Он стал активно разрабатываться после возникновения Советского государства. В 70-80 годы XX столетия функциональный иммунитет нашёл закрепление в законодательстве ряда стран об иммунитете (США, Канада, Австралия). В российской науке неоднократно высказывалась критика в адрес функциональной теории иммунитета ввиду трудности объективно разграничить публично-правовую и частноправовую сферы деятельности государства (пример: австралийский гражданин против США).

^ Ограниченный иммунитет. Данный вид иммунитета также как и функциональный исходит из необходимости ограничения иммунитета. Однако функциональный иммунитет ограничивается на основе общего принципа (критерия) – деление функций государства на публично-правовые и частноправовые.

Ограниченный иммунитет не использует общих формальных критериев, а формулирует перечень конкретных случаев, когда государство не может ссылаться на свой иммунитет. Эти случаи могут быть сформулированы государством в своём национальном законодательстве, на двусторонней и многосторонней основе в международных договорах. По мнению российских учёных удачный опыт создания правовых основ ограниченного иммунитета на многосторонней (региональной) основе - Европейская конвенция 1972., вступившая в действие с 1976 г.

Конвенция ООН 2004 г. исходит также из ограниченного иммунитета. Провозгласив общий принцип иммунитета государства и его собственности от иностранной юрисдикции (ст.5), Конвенция далее называет те случаи, при которых государство не вправе ссылаться на иммунитет (часть III Конвенции). В частности, иммунитет не применяется при совершении государством коммерческих сделок с иностранными физическими и юридическими лицами (ст.10).

Процессуальное положение государства как участника гражданского процесса основано на его суверенитете. Суверенитет государства предопределил появление теории государственного иммунитета. Виды иммунитетов государства: от иностранной юрисдикции; от предварительного обеспечения иска и принудительного исполнения иностранного судебного решения; от применения иностранного права; собственности государства и доктрина акта государства. Юрисдикционный иммунитет (процессуальный или судебный иммунитет в широком смысле слова) включает следующие виды иммунитета, которые тесно связаны между собой:

• o судебный иммунитет в узком смысле слова, т.е. неподсудность одного государства судам другого. Никакое государство без его согласия не может быть привлечено к суду другого государства. Иски к иностранному государству не могут рассматриваться без его согласия в судах другого государства;
• o иммунитет от предварительного обеспечения иска. В порядке обеспечения иска имущество одного государства не может быть подвергнуто никаким принудительным мерам, применяемым в порядке обеспечения иска (аресту, секвестру);
• o иммунитет от мер по принудительному исполнению решения. Недопустимо обращение мер принудительного исполнения судебного решения без согласия государства. Такими мерами могут являться наложение ареста на имущество государства либо понуждение государства к совершению определенных действий (воздержанию от их совершения).

Старейшая доктрина государственного иммунитета - теория абсолютного иммунитета. Она была широко распространена в ХГХ - начале XX в. Государство в силу своего суверенитета пользуется абсолютным иммунитетом в отношении всех своих действий независимо от их характера, оно не может быть ответчиком в судах другого государства без своего согласия. Теория абсолютного иммунитета, предоставлявшая государству право на иммунитет во всех случаях, начала подвергаться критике уже в конце XIX в.

В соответствии с теорией функционального (ограниченного) иммунитета государство пользуется иммунитетом только тогда, когда оно осуществляет суверенные функции. Следует различать действия государства, совершенные им в порядке осуществления государственной, публичной власти (jure imperii), и действия jure gestionis, когда государство выступает в качестве частного лица и иммунитетом не пользуется. Эта доктрина получила название "итало-бельгийской", так как бельгийские и итальянские суды с середины XIX в. стали применять правила, основанные на теории ограниченного иммунитета.

В начале XX в. на позиции концепции функционального иммунитета встали суды Швейцарии, а чуть позже - суды Франции, Греции, Египта. Окончательное утверждение этой теории в судебной практике и доктрине произошло после Второй мировой войны. Верховный суд Австрии 10 мая 1950 г. принял решение по делу Dralle v. Republic of Czechoslovakia, в котором процитировал решение бельгийского суда 1904 г.: "Иммунитет государств от юрисдикции иностранных судов может быть признан только тогда, когда этим затронут их суверенитет; это происходит только в том случае, когда действия относятся к политической жизни. Когда... государство... приобретает и владеет собственностью, заключает договоры, является кредитором и должником и даже занято в коммерции, оно не осуществляет исполнительную власть, а делает то, что могут делать частные лица".

В решении по делу Claim against the Empire of Iran (1963) Федеральный Конституционный Суд ФРГ проанализировал практику большого числа государств и нашел, что иммунитет иностранным государствам предоставляется только в отношении суверенных действий. Суд признал, что нельзя утверждать, якобы предоставление неограниченного иммунитета рассматривается как обычай, которому следует большинство государств.

Суды стран общего права (США и Великобритании) долго придерживались концепции абсолютного иммунитета (США - до 1950-х гг., Великобритания - до 1970-х гг.). В 1976 г. в США был принят Закон об иммунитетах иностранного суверена, окончательно закрепивший теорию ограниченного иммунитета. В 1988 и 1996 гг. в Закон внесены дополнения.

Иностранное государство пользуется иммунитетом от юрисдикции судов США и судов штатов. Иностранное государство не пользуется иммунитетом, если оно явным или подразумеваемым образом отказалось от своего иммунитета. Иностранное государство не может ссылаться на иммунитет, если иск основан на его коммерческой деятельности, осуществляемой в США, или на действии, совершенном в США в связи с его коммерческой деятельностью, или на действии, совершенном вне территории США в связи с его коммерческой деятельностью где-либо, если это действие имеет прямой эффект в США. Это центральное и самое важное исключение из принципа юрисдикционного иммунитета, предусмотренного Законом США.

Закон Великобритании о государственном иммунитете был принят в 1978 г. Иностранное государство пользуется иммунитетом от юрисдикции судов Соединенного Королевства (ст. 1(1)). Иностранное государство не пользуется иммунитетом в судебном разбирательстве, если оно само отказалось от иммунитета, возбуждает судебное разбирательство или вступает в уже начатое разбирательство. Иностранное государство не пользуется иммунитетом в отношении встречного иска. В Законе перечисляются ситуации, при которых иностранному государству не будет предоставлен юрисдикционный иммунитет в судах Великобритании:

• o коммерческая сделка или обязательство иностранного государства;
• o трудовой договор, заключенный с физическим лицом;
• o действие (бездействие) иностранного государства, повлекшее смерть, причинение вреда или утрату имущества;
• o интересы государства в отношении недвижимости, в отношении движимой или недвижимой собственности, приобретенной в порядке наследования, дарения;
• o права государства на различные формы интеллектуальной собственности;
• o участие государства в корпоративной или некоммерческой организации, арбитражное разбирательство;
• o иски in rem и in personam по морским делам;
• o некоторые налоговые вопросы.

В настоящее время наблюдается тенденция включать положения о функциональном иммунитете иностранного государства в законодательство по МЧП - Кодекс МЧП Турции устанавливает: "Юрисдикционные иммунитеты не предоставляются иностранному государству по правовым спорам, возникающим из частноправовых отношений. В таких спорах процесс может проводиться в отношении дипломатических представителей иностранного государства" (ст. 49 "Ограничения юрисдикционного иммунитета иностранных государств").

На международном уровне принцип ограниченного иммунитета закреплен в Европейской конвенции об иммунитете государств (1972) и Дополнительном протоколе к ней, в Конвенции ООН о юрисдикционных иммунитетах государств и их собственности (2004). Конвенция ООН 2004 г. одобрила формулу - общим правилом является принцип: государство пользуется иммунитетом от юрисдикции судов другого государства в отношении себя и своей собственности (ст. 5). К общему правилу установлены исключения - ситуации, при возникновении которых иммунитет государству не предоставляется, несмотря на отсутствие его согласия (ст. 10-17). Конвенция ООН содержит нормы, посвященные вопросам иммунитета государств от принудительных мер в связи с судебным разбирательством и исполнением решения.

Во всех национальных законах об иммунитете предусмотрено право иностранного государства ссылаться на свой иммунитет: Закон США - государство должно сделать заявление об иммунитете в суде. Государственный департамент США может участвовать в процессе от имени американского правительства, если, по его мнению, суд неправильно толкует закон. Вопрос о признании иммунитета иностранного государства решается судом.

Согласно английскому Акту заявление об иммунитете может быть сделано в суде непосредственно официальным представителем иностранного государства. Суд вправе обратиться в Министерство иностранных дел Великобритании, и сведения, полученные от него, для суда обязательны. Судебная практика континентальных стран (Швейцария, ФРГ, Франция) устанавливает, что заявление об иммунитете делается иностранным государством в суде по правилам местного гражданско-процессуального законодательства.

Все национальные законы об иммунитетах не имеют обратной силы. Это подтверждено судебной практикой США. В 1986 г. американские держатели облигаций, выпущенных правительством Китая в 1911 г., предъявили в американском суде иск к Правительству КНР. Американский суд пришел к выводу, что выпуск облигаций государственного займа следует квалифицировать как коммерческую деятельность, однако иммунитет китайского государства должен быть признан, поскольку Закон США 1976 г. не имеет обратной силы. На решение по данному делу сослался другой суд США при рассмотрении в 1988 г. иска американских держателей царских займов к правительству СССР. В иске было отказано со ссылкой на то, что Закон 1976 г. не имеет обратной силы1.

В 1982 г. в районном федеральном суде г. Нью-Йорка рассматривались групповые иски от имени американских держателей облигаций и сертификатов по займам Правительства Российской империи 1916 г. на сумму около 625 млн долл. СССР проигнорировал вызов в суд в качестве ответчика. Суд г. Нью-Йорка вынес два заочных решения, на основании которых СССР был обязан уплатить держателям облигаций 192,1 млн долл.

В 1986 г. судебные решения были направлены в МИД СССР для исполнения с предупреждением о возможности наложения ареста на имущество Советского государства. В ответной ноте МИД СССР отказался принять судебные решения к исполнению и подтвердил свою позицию абсолютного иммунитета. В ноте подчеркивалось, что любая попытка принудительного исполнения решений может иметь самые серьезные последствия для отношений СССР и США.

После обсуждения с представителями Госдепартамента США было принято решение о найме американского адвоката, который направил в суд г. Нью-Йорка ходатайство об аннулировании заочных решений и об отказе в иске. Вступление СССР в процесс через адвоката было произведено в порядке специального обращения, предусматривающего согласие на юрисдикцию суда для конкретной цели (защиты юрисдикционного иммунитета СССР и опротестования подсудности дела американскому суду).

Вступление СССР в процесс в порядке "специального обращения" было поддержано Министерством юстиции США и Госдепартаментом США, представившими в суд заявление "Об интересе США в благоприятном для СССР направлении дела". Представление этого документа основано на законодательстве США, которое уполномочивает Генерального атторнея (министра юстиции) США участвовать в любом судебном процессе, затрагивающем интересы американского государства.

Суд решением от 4 августа 1987 г. отменил свои заочные решения как ничтожные в связи с отсутствием юрисдикции. Суд признал, что выпуск займов является "коммерческой деятельностью" в силу Закона 1976 г. Однако обратной силы этот Закон не имеет и применяется только к отношениям, возникшим после его принятия. Поданная истцами апелляционная жалоба была отклонена Апелляционным судом США. Верховный суд США также отказал истцам в их ходатайстве, и решение от 4 августа 1987 г. осталось в силе2.

Однако очень часто государство, соглашаясь на подсудность суду другого государства, не соглашается на предварительное обеспечение иска в отношении своего имущества или применение к нему принудительных мер. Иммунитет от предварительного обеспечения иска и иммунитет от исполнения решения расцениваются как "последний оплот" государственного иммунитета. Применение обеспечительных и принудительных мер в отношении иностранной государственной собственности всегда расценивалось как наиболее серьезное посягательство на суверенитет. Ввиду этого суды предпочитают предоставлять иностранным государствам иммунитет от таких мер, который признается даже тогда, когда иностранному государству отказывается в предоставлении абсолютного судебного иммунитета.

Одновременно в современных условиях международные документы, законодательство и судебная практика большинства государств основаны на принципе ограниченного иммунитета иностранного государства от обеспечительных и принудительных мер (исключение - Европейская конвенция 1972 г., предусматривающая абсолютный иммунитет от исполнения). Применение обеспечительных и принудительных мер допускается в отношении собственности иностранного государства, используемой в коммерческих целях.

По общему правилу для исполнения судебных решений не требуется наличия связи между материальным объектом иска и собственностью, на которую обращается взыскание. Только Закон США 1976 г. устанавливает наличие такой связи как обязательное условие исполнения решения, вынесенного против иностранного государства. Однако в отношении определенных видов имущества (дипломатическая собственность, военная собственность, культурные ценности) продолжает существовать абсолютный иммунитет от обеспечительных мер.

В отечественной доктрине высказывается мнение, что в Российской Федерации наблюдается постепенный переход на позиции теории функционального иммунитета от обеспечительных мер1. АПК РФ закрепляет, что иностранное государство, выступающее в качестве носителя власти, обладает судебным иммунитетом по отношению к предъявленному к нему иску в российском арбитражном суде, привлечению его к участию в деле в качестве третьего лица, наложению ареста на его имущество, находящееся на территории РФ, и принятию по отношению к нему судом мер по обеспечению иска. Обращение взыскания на это имущество в порядке принудительного исполнения судебного акта арбитражного суда допускается только с согласия компетентных органов соответствующего государства, если иное не предусмотрено международным договором или федеральным законом (ст. 251).

Положения ст. 401 ГПК РФ признают абсолютный юрисдикционный иммунитет иностранного государства на территории РФ и устанавливают возможность привлечь любое иностранное государство к ответственности в судебных органах РФ только при наличии явно выраженного согласия этого государства. Российское гражданское процессуальное право основано на концепции "договорного" отказа от иммунитета.

Устанавливая подобные положения, российский законодатель рассчитывал, что другие государства, даже придерживаясь концепции функционального иммунитета, на условиях взаимности будут проводить такую же политику в отношении России. Подобный расчет полностью противоречит современной практике, о чем свидетельствуют иски, предъявленные в судах Франции и Швейцарии в связи с коммерческой деятельностью Российского государства, и принятие принудительных мер по отношению к собственности России в связи с предварительным обеспечением иска.

Эти прецеденты имели место до вступления в силу гражданско-процессуального законодательства РФ, и следовало бы сделать вывод, что государства соблюдают свои собственные законы, а не законы других стран. Если государство придерживается концепции функционального иммунитета, то нельзя ожидать, что оно будет нарушать положения своего собственного права и предоставлять абсолютный иммунитет государству, в законодательстве которого закреплена данная теория.

В 1986 г. при рассмотрении в американском суде иска к КНР в связи с обязательствами китайского правительства по займу 1911 г. Китай сделал заявление, что доктрина функционального иммунитета не может применяться за границей к коммерческой деятельности государств, которые не признают эту доктрину, а придерживаются концепции абсолютного иммунитета. Это заявление не было принято во внимание американским судом, поскольку при разбирательстве дела он применял свое собственное право - Закон 1976 г., основанный на теории функционального иммунитета.

Кстати, в Законе о МЧП Китая 2011 г. отсутствуют положения об абсолютном иммунитете государства.

Подобная практика недвусмысленно демонстрирует, что положения ст. 401 ГПК РФ являются устаревшими, не отражают реалий современной действительности и могут только причинить ущерб интересам России. Указанная норма процессуального законодательства противоречит положениям ст. 124 и 1204 ГК РФ: государство участвует в гражданско-правовых отношениях на равных началах со своими частными партнерами.

Доктрина абсолютного иммунитета, которой придерживается российское законодательство, не позволяет закрепить в процессуальных законах правила о заявлении об иммунитете от имени государства. Предполагается, что подобной проблемы просто не может возникнуть. Такое предположение не соответствует реальной действительности. На практике России приходилось делать такие заявления в иностранных судах: в деле по искам И. Щукиной и И.Коновалова заявление об иммунитете было сделано как путем направления ноты посольства России во Франции в МИД Франции, так и непосредственно во время судебного заседания по правилам французского гражданского судопроизводства.

Доктрина абсолютного иммунитета закреплена в праве некоторых других стран (Украина). Однако украинский законодатель предоставляет иммунитет иностранному государству только на условиях взаимности: "Когда... Украине, ее имуществу или представителям в иностранном государстве не обеспечивается такой же судебный иммунитет, который... обеспечивается иностранным государствам, их имуществу и представителям в Украине, Кабинетом министров Украины могут быть приняты к этому государству, его имуществу соответствующие меры" (ст. 79.4 Закона о МЧП).

Национальное законодательство разных государств воплощает различные подходы к институту иммунитета иностранного государства, причем наблюдается тенденция рассматривать государство как обычного участника коммерческой деятельности, не связанного публично-властными функциями суверена, т. е. в основу национального законодательства по данному вопросу закладывается концепция функционального государственного иммунитета.

Наиболее рельефно концепция функционального иммунитета иностранного государства отражена в Законе США «Об иммунитете иностранных государств» 1976 г. и в Законе Великобритании «О государственном иммунитете» 1978 г. Согласно Закону США 1976 г. иностранное государство не пользуется иммунитетом от юрисдикции в судах США в любом деле, в котором иск основан на коммерческой деятельности, осуществляемой в США иностранным государством, или на действии, совершенном в США в связи с коммерческой деятельностью иностранного государства, осуществляемой в любом месте, или на действии, совершенном вне территории США в связи с коммерческой деятельностью иностранного государства в любом месте и влекущем прямые последствия в США (п. 2А ст. 1605). По любому требованию о предоставлении средства судебной защиты, в отношении которого иностранное государство не обладает иммунитетом, оно несет ответственность в такой же форме и степени, как и частное лицо в сходных обстоятельствах (ст. 1606) 1

В соответствии с Законом Великобритании 1978 г. государство не пользуется иммунитетом от судебного разбирательства, касающегося заключенной государством коммерческой сделки или обязательства, которое на основании договора подлежит исполнению в целом или в части на территории Великобритании (п. 1 ст. 3). Под коммерческой сделкой закон понимает любую сделку (коммерческого, промышленного, финансового или другого подобного характера), в которой государство участвует или связано с ней иным образом, нежели осуществлением суверенной власти (п. 3 ст. 3). Закон специально оговаривает, что к числу коммерческих сделок относятся займы, другие финансовые сделки и любые другие финансовые обязательства. Вместе с тем следует подчеркнуть, что даже при участии государства в отношениях частноправового характера его статус не приравнивается к статусу юридического лица в том смысле, что оно не рассматривается как юридическое лицо особого рода. В этом заключается особенность правового положения государства как субъекта МЧП по сравнению с правовым положением ММПО 1

Наряду с нормами национального законодательства институт иммунитета иностранного государства регулируется в международных договорах. Старейшим из них является Европейская конвенция 1972 г. об иммунитете государств, разработанная в рамках Совета Европы. Основные положения конвенции сводятся к следующему.

Договаривающееся государство, выступающее в качестве истца или третьего лица в судебном разбирательстве в суде другого Договаривающегося государства, признает в отношении предпринятого судебного разбирательства юрисдикцию судов этого государства. Такое Договаривающееся государство не может ссылаться на иммунитет от юрисдикции в судах другого Договаривающегося государства в отношении встречного иска:

* в тех случаях, когда этот встречный иск вытекает из юридической взаимосвязи или из фактов, на которых основывается основной иск;

* в тех случаях, когда это государство, если против него было предпринято отдельное судебное разбирательство в судах другого государства, не смогло в соответствии с положениями конвенции сослаться на иммунитет.

Договаривающееся государство, выдвигающее в суде другого Договаривающегося государства встречный иск, признает юрисдикцию судов этого государства как в отношении основного иска, так и в отношении встречного иска. Договаривающееся государство не может ссылаться на иммунитет от юрисдикции в суде другого Договаривающегося государства, если оно взяло на себя обязательство признавать юрисдикцию этого суда в соответствии:

* с международным соглашением;

* ясно выраженным положением, содержащимся в договоренности, составленной в письменной форме;

* ясно выраженным согласием, данным после возникновения спора ст. 1, ст. 2 Европейская конвенция об иммунитете государства от 16.05.1972 года.

Договаривающееся государство не пользуется иммунитетом от юрисдикции в суде другого Договаривающегося государства, если оно ссылается на иммунитет от юрисдикции после принятия решения по существу вопроса. Тем не менее, если оно устанавливает, что факты, на которых оно основывает иммунитет, могли стать ему известны лишь позднее, оно может ссылаться на иммунитет в том случае, если приведет эти факты какможно скорее.

Договаривающееся государство не рассматривается как отказавшееся от иммунитета в том случае, когда оно выступает в суде другого Договаривающегося государства для того, чтобы сослаться на этот иммунитет.

Договаривающееся государство не может ссылаться на иммунитет от юрисдикции в суде другого Договаривающегося государства, если судебное разбирательство связано с обязательством государства, которое в силу имеющегося соглашения должно быть осуществлено на территории государства, где происходит судебное разбирательство. Данное правило не применяется в том случае, когда:

* речь идет о соглашении, которое было заключено между государствами;

* стороны в соглашении договорились об ином;

* государство является стороной в соглашении, заключенном на его территории, и обязательство государства регулируется его административным правом ст. 4 Европейская конвенция об иммунитете государства от 16.05.1972 года.

Договаривающееся государство не может ссылаться на иммунитет от юрисдикции в суде другого Договаривающегося государства, если:

1) судебное разбирательство связано с трудовым соглашением, заключенным между государством и физическим лицом, и работа подлежит исполнению на территории государства, где происходит судебное разбирательство. Данное правило не применяется в том случае, когда:

* физическое лицо в момент возбуждения иска имеет гражданство государства-работодателя;

* в момент заключения соглашения оно не имело гражданства государства, где происходит судебное разбирательство, а также не имело обычного места пребывания на территории этого государства;

* стороны в соглашении в письменной форме договорились об ином, за исключением тех случаев, когда в соответствии с законами государства, где происходит судебное разбирательство, только суды этого государства компетентны рассматривать данный вопрос (ст. 5 Европейской конвенции об иммунитете государства от 16.05.1972 года);

2) Договаривающееся государство участвует с одним или несколькими частными лицами в обществе, ассоциации или юридическом лице, имеющем свое реальное или официальное место нахождения или свое главное учреждение на территории государства, где происходит судебное разбирательство, и судебное разбирательство связано с отношениями между государством, с одной стороны, и организацией или одним из ее участников - с другой, которые вытекают из этого участия (ст. 6);

3) Договаривающееся государство имеет на территории государства, где происходит судебное разбирательство, бюро, агентство либо другое учреждение, через которые оно осуществляет тем же образом, что и частное лицо, промышленную, коммерческую или финансовую деятельность, и судебное разбирательство касается этой деятельности бюро, агентства или учреждения ст. 7 Европейская конвенция об иммунитете государства от 16.05.1972 года;

4) судебное разбирательство касается:

* патента на изобретение, чертежа или промышленной модели, производственного или товарного знака, фирменного наименования или другого аналогичного права, в отношении которого в государстве, где происходит судебное разбирательство, была представлена или зарегистрирована заявка или которое охраняется иным образом и в отношении которого государство является заявителем или владельцем;

* несоблюдения государством в государстве, где происходит судебное разбирательство, упомянутого права, которое в нем охраняется и принадлежит третьему лицу;

* несоблюдения государством в государстве, где происходит судебное разбирательство, авторского права, которое в нем охраняется и принадлежит третьему лицу;

* права использования названия фирмы в государстве, где происходит судебное разбирательство (ст. 8);

5) судебное разбирательство касается:

* права государства на недвижимость, на владение или на пользование такой недвижимостью государством;

* возлагаемого на него обязательства либо как на владельца права на недвижимость, либо как на владельца или пользователя этой недвижимостью, если недвижимость находится на территории государства, где происходит судебное разбирательство;

6) судебное разбирательство касается права на имущество, движимое или недвижимое, зависящее от права наследования или дарения, либо на бесхозное имущество (ст. 9-10);

7) судебное разбирательство касается возмещения за телесное повреждение или материальный ущерб, вызванные фактом, имевшим место на территории государства, где происходит судебное разбирательство, и лицо, причинившее ущерб, находилось там в тот момент, когда этот факт имел место.

В заключении следует отметить то, что нормы конвенции базируются на концепции функционального (ограниченного) иммунитета, что отражает общую тенденцию развития правового регулирования практики по данному вопросу.

Таким образом, Европейская Конвенция 1972 г. закрепляет юрисдикционный иммунитет иностранных государств и их собственности.