Михаил максименко ск рф звание. Дело в отношении генералов СК Михаила Максименко и Дениса Никандрова. Досье. Бизнесмен заявил о многолетних финансовых отношениях с полковником из СКР

ТАСС-ДОСЬЕ. 20 апреля 2018 года Московский городской суд признал бывшего начальника Главного управления межведомственного взаимодействия и собственной безопасности Следственного комитета (СК) РФ полковника юстиции Михаила Максименко виновным в получении взятки. Он приговорен к 13 годам колонии строгого режима, а также штрафу в размере 165 млн руб.

Редакция ТАСС-ДОСЬЕ подготовила справку об истории уголовного дела в отношении высокопоставленных сотрудников СК.

Перестрелка на Рочдельской улице в Москве

14 декабря 2015 года в Москве на Рочдельской улице возле ресторана Elements произошла перестрелка. По данным следствия, организованная преступная группа во главе с Андреем Кочуйковым (по прозвищу Итальянец), действуя по поручению криминального авторитета Захария Калашова (Шакро Молодой), вымогала 8 млн руб. у владелицы ресторана Жанны Ким. В ходе конфликта адвокат Ким, бывший оперативник 9-го управления КГБ СССР Эдуард Буданцев, открыл огонь из наградного пистолета Beretta.

В результате стрельбы двое членов группы Койчукова были убиты, еще несколько человек ранены. Участники перестрелки были задержаны сотрудниками правоохранительных органов. В дальнейшем расследование стрельбы на Рочдельской улице привело к возбуждению целой серии уголовных дел, в том числе в отношении бывших и действующих сотрудников Следственного комитета, которых подозревают в коррупционных связях с криминальной группировкой Калашова.

Арест высокопоставленных сотрудников СК

19 июля 2016 года в Москве сотрудниками ФСБ были задержаны, а впоследствии арестованы полковник юстиции Михаил Максименко, его заместитель полковник Александр Ламонов и первый заместитель начальника Главного следственного управления СК по Москве генерал-майор Денис Никандров. Им были предъявлены обвинения по ч. 6 ст. 290 Уголовного кодекса РФ ("Получение взятки должностным лицом или группой лиц по предварительному сговору в особо крупном размере").

По сообщению следствия, фигуранты получили от Калашова взятку в размере €500 тыс. за переквалификацию обвинения Койчукову на более мягкое и последующее освобождение. В результате обвинение в отношении последнего было изменено с первоначальной ст. 213 УК РФ ("Хулиганство") на менее тяжкую ст. 330 ("Самоуправство"). Позднее по распоряжению Никандрова следователи СК не стали обращаться в суд с ходатайством о продлении ареста Койчукова, который содержался в следственном изоляторе "Матросская Тишина".

14 июня 2016 гогда он вышел из СИЗО, однако сразу же был задержан сотрудниками ФСБ и вновь помещен под стражу. В отношении него было возбуждено дело по ч. 3 ст. 163 УК РФ ("Вымогательство совершенное организованной группой"), расследование которого передано в Главное следственное управление МВД.

Приговор членам преступной группы Калашова

13 июля 2016 года Тверской суд Москвы арестовал Калашова по делу о вымогательстве у Жанны Ким. 29 марта 2018 года Никулинский суд Москвы признал лидера криминальной группировки виновным по двум эпизодам вымогательства: 8 млн руб. у владелицы кафе Elements и 10 млн руб. у директора компании "Норднефтьгаз" Льва Гарамова. Калашов был приговорен по пунктам "а" и "б" ч. 3 ст. 163 УК РФ ("Вымогательство, совершенное с применением насилия организованной группой в целях получения имущества в особо крупном размере") к 9 годам и 10 месяцам заключения в колонии строгого режима.

Кочуйков (Итальянец) получил 8 лет и 10 месяцев, а еще 11 сообщников Калашова судья приговорил к срокам от 7 лет 4 месяцев до 9 лет 4 месяцев колонии строгого режима. Уголовное дело в отношении адвоката Ким Эдуарда Буданцева, по информации СМИ, было прекращено.

Расследование дела в отношении сотрудников СК

21 августа 2017 года в отношении Максименко и Ламонова было возбуждено еще одно уголовное дело по ч. 1 ст. 290 УК РФ ("Получение взятки"). Оно было соединено с основным обвинением. По данным следствия, Максименко при участии Ламонова получил за освобождение Кочуйкова еще $500 тыс. от бизнесмена Олега Шейхаметова, который ранее владел сетью ресторанов "Якитория". Деньги были собраны по указанию Калашова. Посредниками сделки выступили бывший сотрудник Управления собственной безопасности СК Денис Богородецкий и бывший сотрудник Главного управления собственной безопасности МВД Евгений Суржиков (входил в преступную группировку Калашова).

Осенью 2017 года уголовное дело в отношении Никандрова и Ламонова было выделено в отдельное производство, так как, по информации источников, близких к следствию, они признали свою вину. Также СМИ со ссылкой на следствие сообщали, что с Ламонова снято обвинение в получении взятки от Калашова в размере €500 тыс.

26 декабря 2017 года Генпрокуратура утвердила обвинительное заключение и направила в Московский городской суд уголовное дело в отношении Максименко. Помимо взятки от Калашова Максименко обвиняется в получении в 2015 году $50 тыс. и автомобиля от предпринимателей Бадри Шенгелия и Дмитрия Смычковского (последний объявлен в международный розыск и арестован заочно Лефортовским судом Москвы за дачу взятки).

По данным следствия, Максименко за взятку организовал незаконное уголовное преследование сотрудников Главного управления МВД по Санкт-Петербургу и Ленинградской области, с которыми у Шенгелия был конфликт. 23 января 2018 года в Мосгорсуде началось слушание дела Максименко по существу, в ходе которого он заявил о своей невиновности.

25 января 2018 года в ходе судебного допроса Никандрова стало известно, что следствие исключило из обвинения в отношении него эпизод получения взятки от предпринимателя Шейхаметова. В марте 2018 года СМИ сообщили, что дело Никандрова будет рассмотрено в суде в особом порядке.

29 марта гособвинение попросило признать Максименко виновным в получении взятки и назначить ему наказание в виде 15 лет колонии строгого режима и штрафа в 165 млн руб.

Новые фигуранты дела

27 декабря 2017 года Лефортовский районный суд арестовал бывшего главу следственного управления СК по Центральному административному округу Москвы Алексея Крамаренко по обвинению в получении взятки. Его также подозревают в связях с Калашовым. Ранее Крамаренко являлся главным свидетелем обвинения по делу Никандрова.

23 января 2018 года во время заседания по делу Максименко в Московском городском суде гособвинитель Борис Локтионов заявил, что в переговорах по решению вопроса о переквалификации дела в отношении Кочуйкова участвовал также Александр Дрыманов, руководитель Главного следственного управления СК по Москве. Он проходит по делу свидетелем. 6 марта 2018 года в суде были оглашены показания Никандрова, в которых он утверждает, что давал взятку Дрыманову в размере около €10 тыс. В свою очередь руководитель московского главка СК свою вину не признает.

Как бывший спецназовец поднялся по карьерной лестнице от рядового офицера до начальника Управления собственной безопасности Следственного комитета России — персоны, приближенной к главе СК Александра Бастрыкина

Журналисты пообщались со знакомыми силовиками, бизнесменами, адвокатам – теми, кто мог знать петербуржца Максименко лично. Большинство не отказалось добавить красок о его карьерном пути. Взлет будущего генерала начался девять лет назад. Так, от начальника физзащиты он дошел до персоны, приближенной к телу. И вскоре сменил поношенный свитер на «Бриони».

Интриги у «Фонтанки» не получится. Финал всем известен – могущественный начальник Управления собственной безопасности Следственного комитета России Михаил Максименко с вечера 19 июля замурован в Лефортово. Но в контексте этой публикации мы предлагаем на время забыть, кого из высокопоставленных арестовали вместе с ним, да и о том, при чем здесь самый известный вор в законе Шакро Молодой. Предмет нашего интереса даже не сам Максименко, а то, что его стереотип поведения был известен в Петербурге большинству людей, принимающих решения.

Родился Миша Максименко в Ленинграде, в семье служащих, 12 июля ему исполнилось 43. Средняя школа, средненькая квартира на Ленинском. В 23 года, в 1996-м, честно был спецназовцем в Чечне, в составе СОБРа при питерском УБОПе. Кстати, его хорошо должен помнить Герой России, ставший вчера же героем новостей, – петербуржец Алексей Махотин, служивший в те годы в тех же местах, что и Максименко.

Незаметная жизнь подошла к концу в сентябре 2007 года, когда был создан Следственный комитет при прокуратуре. Максименко стал начальником физической защиты ведомства. То есть шефа. Туда он попал через своего напарника по уголовному розыску Красногвардейского района Сергея Кошкаровского, который первый ушел в Минюст по Северо-Западу к Александру Бастрыкину.

Но так как Александр Иванович – наш, местный, загородный дом у него в Лисьем Носу, а работу свою он считает очень опасной, его охрана с Максименко во главе вставала рано. То есть фиксируем непосредственную близость. Из чего при желании можно всегда сварить влияние.

Не улыбайтесь. Наверняка многие видели, как, например, полковник заискивающе подшучивает секретарше в приемной генерала. Хотя девушка всего лишь вольнонаемная никто.

Взрослый Петербург не удивлен арестом влиятельного земляка из Следственного комитета — Максименко. Его имя помнят еще со времен рейдерской войны

И вот когда в Петербург в 2007 году прилетела антирейдерская бригада майора юстиции Олега Пипченкова и начала всех сажать, то бывший всего лишь спецназовцем Максименко стал влиять на эту бригаду. Напомним, помимо десятков знаменитых и просто фигурантов следователи решали судьбу кучи спорных активов. А цена каждому – миллионы или миллионы долларов.

– Не буду раздувать щеки, так как в то героическое время я приехал чуть позже, но сразу услышал фамилию Максименко. Им все прикрывались. Он звонил следователям, чуть ли не орал на них, – какие показания должны быть, кого трогать, а кто из мошенников хороший. Тогда и Бадри Шенгелия (бренд рейдерского Петербурга. – Прим. ред.) стал суперсвидетелем. Он дружил с ним. Я из деревни приехал и понял, как жить надо, когда увидел два бронированных джипа со спецназом, которые подвозили Бадри к зданию комитета на Мойке. Ведь Бадри дали госзащиту, – вспоминает «Фонтанке» бывший следователь бывшей бригады Михаил Маслов.

Да и сам автор в году так 2008-м видел Михаила Максименко живьем. Далеко не новый полосатый свитер с пятном на рукаве, потертые джинсы, коричневые стоптанные ботинки. Вид пролетария-силовика. Но году так к 2009-му его имя стали употреблять за серьезными столиками в дорогих ресторанах. Для одних он стал инструментом в борьбе за свое или чужое, для других – признаком опасности. Хотя, напомним, ни к какому следственному процессу он формально не имел ни малейшего отношения. Экипировка тоже изменилась – щеголял уже костюмом «Бриони».

– Он начал подниматься по теме «Арсенала». Это был первый его пример подобной деятельности. А одно из уголовных дел потихоньку переходило из одного органа в другой и, наконец, умерло, – так ответил петербургский предприниматель Фаиг Аскеров, непосредственно принимавший участие в столкновении интересов по «Арсеналу».

Как правило, те собеседники «Фонтанки», кто работал с Олегом Пипченковым, говорили журналисту, что с Максименко старались дружить из-за его близости к Бастрыкину.

Когда отгремели рейдерские войны, Максименко набрал тот вес, что позволил создать Следственному комитету целое управление собственной безопасности. Тут начался уже совсем другой масштаб. «Фонтанке» с нескрываемой после вчерашних арестов радостью столичные сотрудники секретничали, как Максименко расставлял людей и влиял на шефа. Судя по их ремаркам, начальник Следственного комитета Петербурга Александр Клаус должен быть тоже в приподнятом настроении. Ведь ему грозила проверка со стороны Максименко с предсказуемым результатом. Так что генерал слыл фигурой даже внутри Садового кольца.

Но все же «Фонтанка» нашла крупного человека, который не разделяет положительных внутриведомственных эмоций. Мы поговорили с самим Бадри Шенгелия, которому многие приписывают игру в уголовные дела за предприятия с Максименко. Шенгелия разрешил «Фонтанке» поставить лишь один комментарий.

– Напишите просто: это хороший человек. Мне очень жаль, – проговорил он грустным или уставшим голосом.

Хорошо, пусть Максименко и рулил тем, чем ему точно не положено, но об этом знали сотни правоохранителей, вплоть до верхнего уровня. Так что, арестован он, а правила игры – коммунальные.

И напоследок немного кадровой политики. В истории с атакой ФСБ на Следственный комитет надо знать главное – предупредил ли директор ФСБ Александр Бортников коллегу Александра Бастрыкина до начала задержаний? Вряд ли.

Иначе бы ведомства корректно договорились, и на сайте СКР первой встала бы официальная информация о совместной реализации. А она не встала. Голос Следственного комитета – генерал Маркин – был вынужден реагировать уже на новость в топе «Яндекса».

Евгений Вышенков

Оригинал материала: Интернет-газета

Газета «Московский комсомолец» , 21.07.16, «Арестованные руководители СКР сделали заявления в «Лефортово»: «Все плохо»»

Арест по подозрению во взяточничестве первого заместителя начальника Главного следственного управления СКР по Москве Дениса Никандрова и двоих сановников Следственного комитета Михаила Максименко и Александра Ламонова уже окрестили «арестом года» (всех троих 19 июля арестовал Лефортовский суд). Наш обозреватель, член ОНК Москвы наведался к ним в СИЗО «Лефортово» во время очередной проверки.

Перловый суп, гречка и кисель — вот и весь нехитрый казенный рацион обитателей «Лефортово» на четверг 21 июля. Для арестованных на днях первых лиц СКР это пока единственная пища, поскольку передачи им ещё родные не успели передать.

— А мне и передавать некому, — говорит руководитель управления собственной безопасности ведомства Михаил Максименко. — Близких в Москве нет. Они в Санкт Петербурге и им самим жить надо. Так что не надо им даже сообщать, что мне что-то нужно. Здесь все есть, всего достаточно.

Максименко, которого знающие люди назвали «серым кардиналом всего СКР», совершенно спокоен, демонстрирует удивительную выдержку во время разговора о бытовых условиях. Это первый заключенный, которого отсутствие телевизора и холодильника ничуть не тревожит.

— Нет — и не надо. Принесут, будет хорошо. Мне без разницы. Я могу жить в любых условиях.

На вопрос про здоровье отвечает в той же философской манере:

— Поболит и перестанет. У меня столько контузий было, что я давно забыл, как это — когда нигде не колет, не щемит. Откуда ранения? В Чечне служил. И потом я ещё в спецназе 7 лет был. Так что смогу спать хоть на полу и есть один хлеб. Это все действительно не важно для меня.

На вопрос моих коллег «Что важно?», Максименко пожимает плечами. Говорит: книги бы исторические хорошие почитал, к примеру, дневники героя кавказской войны генерала Ермолова, а тут только Валентина Пикуля принесли. Вообще Максименко демонстрирует полнейшее принятие ситуации. Даже адвоката не собирается брать: дескать, будут адвокаты по назначению, этого достаточно.

— Да и какой смысл в моей ситуации — говорит Максименко и после паузы добавляет. — Не знаю… В любом случае защитник по договору дорого стоит. У семьи на это денег нет. Я 25 лет следствию отдал. Знаю, что некоторые бывшие следователи СК, которые тоже подвергались преследованию, потом пошли в адвокаты. Может, кто то из них захочет меня защищать. Но я не особо надеюсь. Лучше меньше думать, а больше отжиматься и приседать. А на прогулке я ещё и бегаю.

Совершенно другое настроение у первого заместителя руководителя ГСУ СКР по Москве Дениса Никандрова. Он на сегодняшний день единственный арестант, за психологическое состояние которого правозащитники тревожатся. Подавлен, растерян. Даже его внешний вид почти как у больного (синяки под глазами, бледность).

— Я написал заявление к психологу. Все плохо, — признается один из самых молодых генералов Следственного комитета. И хотя на воле он был человеком не слишком верующим, здесь просит принести помимо исторических ещё и религиозные книги.

— Пришло, наверное, время серьезно обратиться к Вере. Может, она спасёт, — говорит Никандров.

Обстановка в камере такая же спартанская, как и в новом «жилище» Максименко, но видно, что Никандров её не может переносить так стоически, как прошедший «горячие точки» старший товарищ. Уже написал заявление на телевизор, заметил, что матрас жесткий (и это правда). Пока вместо религиозных и исторических книг Никандрову принесли все того же Пикуля — роман «Фаворит».

В камере из провизии — кипяток в железном чайнике, несколько кусочков черного хлеба, сложённые аккуратной стопочкой, и маленькая горка сахарного песка на листе белой бумаги. На «сидельце» тюремная роба и черные кожаные тапочки, больше похожие на балетки (все это выдали в СИЗО, поскольку своей одежды нет). Никандров просит позвонить супруге, чтобы та передала электрический чайник и постельное белье. На свидание с ней даже не надеется. Говорит:

— Если буду сотрудничать со следствием, то свидание дадут. А если нет, то надежды никакой. Я же сам все эти методы знаю и использовал…

Кто как нельзя лучше поймет арестованных сотрудников СКР, как не бывший следователь по особо важным делам главка Андрей Гривцов. Он сам испытал аналогичные чувства: работая в Следственном комитете, был арестован по подозрению в получении взятки (позднее его полностью оправдали). Вот что рассказал нам Гривцов.

— Это был полный шок и непонимание того, что происходит, а также ощущение глобальной несправедливости происходящего со мной. Было желание грызться до конца и доказать всему миру свою невиновность. А еще обида за то, как несправедливо со мной обошлись мои же коллеги.

Никандров всегда считался очень сильным следаком и дошел до должностей своими мозгами. Насчет денег не знаю, но лет 5 назад он ездил на метро. В любом случае он профессионал, поэтому слухи в прессе о якобы задержании с поличным в кабинете при получении денег выглядят для меня несколько странно. Но то, что он приятельствовал с Максименко — факт.

А Максименко очень интересная личность. Он мудрый, если не сказать хитрый. Не уверен, что он так беден, как представляет себя. Вообще Максименко к реальной следственной работе отношения не имел, но с учетом занимаемой должности оказывал влияние на политику ведомства.

Из этой истории можно сделать один вывод: мясорубка перемалывает всех. Если ты работаешь ее «оператором», то надо быть готовым к тому, что рано или поздно в мясорубку засосет вначале твою руку, а потом и голову. Ответственные «операторы мясорубки», не так давно являвшиеся в своей системе всемогущественными руководителями, поняли это слишком поздно. Но «мясорубкой» все равно кто-то будет и дальше управлять, поэтому место надолго вакантным не останется. И так по кругу, пока не провернется еще раз…

Ева Меркачева

Газета «КоммерсантЪ» , 21.07.16, «При обысках у сотрудников СКР нашли крупную денежную сумму и коллекцию часов на €500 тысяч»

В ходе обысков у высокопоставленных сотрудников Следственного комитета России (СКР) в рамках дела о получении взяток обнаружена крупная денежная сумма и коллекция часов на €500 тыс., сообщает «РИА Новости» со ссылкой на источник в правоохранительных органах. «По местам обысков троих высокопоставленных сотрудников СКР в Москве, Подмосковье и Санкт-Петербурге нашли €70 тыс., $30 тыс. и коллекцию часов на €500 тыс.»,- заявил собеседник.

Ранее сотрудники Федеральной службы безопасности (ФСБ) не нашли $1 млн, который якобы получили заместитель начальника Главного следственного управления СКР по Москве Денис Никандров и начальник управления собственной безопасности СКР Михаил Максименко за освобождение из СИЗО соратника вора в законе Захария Калашова (Шакро Молодой).

Маргарита Алехина

Мосгорсуд приговорил экс-руководителя управления межведомственного взаимодействия и собственной безопасности Следственного комитета Михаила Максименко к 13 годам строгого режима и штрафу в 165 млн руб. по делу о получении взяток от представителей криминального мира. Такое решение принял судья Олег Музыченко, передает корреспондент РБК.

Максименко также лишен звания полковника юстиции. Ему также запретили в течение трех лет занимать должности в органах госвласти после отбытия наказания. Гособвинитель Игорь Потапов запрашивал для Максименко 15 лет строгого режима и штраф в 165 млн руб. После заседания прокурор Борис Локтионов заявил журналистам, что гособвинение «считает приговор законным, обоснованным и справедливым».

По версии ФСБ, офицеры СКР получили две взятки за освобождение Кочуйкова. Одну из них - от предпринимателя Дмитрия Смычковского - поделили между собой действующий глава ГСУ по Москве Александр Дрыманов, его заместитель Денис Никандров и глава управления СКР по ЦАО Алексей Крамаренко, утверждал гособвинитель Борис Локтионов. За взятку офицеры должны были переквалифицировать обвинение Кочуйкову на более мягкое (с вымогательства на самоуправство) и отпустить его из-под стражи, считают в ФСБ. Дело об этой взятке пока не передано в суд.

Вторая взятка - $500 тыс. от бизнесмена Олега Шейхаметова - предназначалась лично Максименко, утверждает гособвинение. По словам Локтионова, деньги должны были гарантировать, что Максименко как особист закроет глаза на «непроцессуальные решения» сослуживцев по делу о стрельбе на Рочдельской.

Наличные Шейхаметов передал Максименко через цепочку посредников, утверждает гособвинение. Одним из них был отставной полковник МВД Евгений Суржиков. После увольнения он устроился в подконтрольный Шакро Молодому ЧОП и в первый же рабочий день попал в перестрелку на Рочдельской. В этот же период Суржиков рассматривался как кандидат на работу в управление Максименко, следовало из его показаний.

Другими посредниками были заместители Максименко Денис Богородецкий и Александр Ламонов, утверждается в материалах дела. Последний рассказал в суде, что 18 мая 2016 года лично принес в квартиру начальника обувную коробку с $400 тыс. (еще $​100 тыс. поделили между собой посредники).

Показания в отношении Максименко по этому эпизоду дали признавшие вину Ламонов и Никандров (они содержатся под арестом), а также Богородецкий, Суржиков и Шейхаметов (они освобождены от наказания в связи с деятельным раскаянием). Также позиция гособвинения основывается на данных прослушки , которая велась в отношении Максименко по меньшей мере с начала 2016 года. Ее расшифровки суд исследовал в закрытом режиме.

"Провокация за 3 млн"

Максименко не признал вину. На допросе в суде он заявил, что за день до задержания ему позвонил бизнесмен Смычковский и рассказал о готовящейся масштабной провокации против сотрудников СКР. «На выполнение этого задания направлялось $3 млн, к получению которых могли быть причастны сотрудники управления «М» ФСБ. Я записал эту информацию на листке, но записку изъяли в ходе обысков», - сказал Максименко.

Ламонов в разговоре с Максименко упоминал, что получил деньги от «неких заинтересованных в закрытии уголовного дела лиц», утверждал полковник. Однако Максименко счел, что подчиненный его дезинформирует с целью проверить реакцию. Из-за приятельского отношения к Ламонову он попытался убедить его вернуть деньги, заявил Максименко. Также он указал, что якобы переданные ему наличные не были обнаружены в ходе обысков​ и что ежегодные декларации указывают на отсутствие у полковника сомнительных доходов.

На суде Максименко сообщал о прессинге и о том, что от него требуют оговорить руководство. Он не конкретизировал, о ком именно идет речь.

О непричастности к получению взяток заявлял и действующий начальник ГСУ по Москве Дрыманов, он настоял на собственном допросе. В ходе следствия по делу офицеров Дрыманов неоднократно общался с сотрудниками управления «М» ФСБ, и они утверждали, что к нему нет претензий, заявил генерал в суде. Однако потом все изменилось. «ФСБ сейчас будет доказывать мою причастность всеми доступными способами. У них другого выхода нет, они уже доложили обо всем на самый верх. Не буду называть конкретных имен», - сказал Дрыманов.

Тайны взяток в Следственном Комитете

Бой возле Белого дома в декабре 2015 года - перестрелка из-за кафе Elements, в которой погибли два и были ранены восемь человек, - спровоцировал сразу несколько сногсшибательных скандалов. Обычный финансовый конфликт между владелицей кафе Жанной Ким и дизайнером Фатимой Мисиковой вылился чуть ли не в развал Следственного комитета.

Участники стычки и их покровители - криминальный авторитет Шакро Молодой и его приятель Андрей Кочуйков по кличке Итальянец - обвиняются в вымогательстве денег у Жанны Ким. Приговор им уже начал выносить Никулинский суд. Адвокат Эдуард Буданцев обвиняется в убийстве людей Итальянца - его дело пока расследуется. Двоих полицейских отправили в колонию за бездействие во время схватки. А руководителей Следственного комитета, вроде как согласившихся за мзду развалить дело в отношении Шакро и Ко, судят поодиночке.

Со стороны СК единственный, кто не признал вину даже частично, - глава УСБ Следственного комитета РФ полковник Михаил Максименко. Он до сих пор пьет воду в СИЗО только из-под крана, не ест тюремную пищу (боится отравления) и подозревает, что над ним проводили некие воздействующие на психику эксперименты. Но все это могло быть и способом привлечь внимание, и линией защиты.

В четверг в суде пройдут прения по делу Максименко (самая интересная часть процесса), увы, за закрытыми дверями. Своим видением этого дела с «МК» поделился бывший следователь по особо важным делам СК РФ Андрей Гривцов, вставший на позицию защиты.

Андрей, почему вы встали на защиту Максименко? Солидарность с бывшим коллегой, который попал в такую же ситуацию, как когда-то вы?

Профессиональный интерес. Противостояние лучшим следователям, лучшим обвинителям - колоссальная удача. Вместе с тем мотив сочувствия к подзащитному, безусловно, присутствовал и присутствует. Я вижу, в каком состоянии находится Максименко и как тяжело ему переносить уголовное преследование. Мы были немного знакомы до всей этой истории, но не более того. До того как я увидел Максименко в следственном изоляторе, мы не виделись порядка 7 лет.

С чем связана закрытость ряда судебных заседаний по делу, в том числе прений? Что за сведения, якобы составляющие тайну, содержатся в деле, если их надо прятать от общественности?

Из-за того что определенным документам в деле присвоен соответствующий гриф, я не могу раскрывать их содержание. Но, на мой взгляд, ничего секретного в них нет. Защита неоднократно ходатайствовала о рассекречивании. Увы, закон о государственной тайне позволяет должностному лицу засекречивать что угодно. И ведь это влияет не только на проведение разбирательства в закрытом режиме, но и на возможное изменение подсудности уголовного дела. Уголовные дела, содержащие в себе сведения, составляющие государственную тайну, подсудны не районным, а судам субъектов РФ.

Какое отношение к делу Максименко все-таки имеет нынешний глава московского СК Дрыманов, и почему его фамилия неоднократно упоминалась государственным обвинителем?

Вот смотрите. Максименко обвиняется в получении двух эпизодов взяток. Первый - период с конца декабря 2014 года по 23 октября 2015 года в Санкт-Петербурге в сумме 50 000 долларов от Шенгелии за возбуждение Главным следственным управлением Следственного комитета РФ уголовного дела по факту изъятия у последнего часов. Второй эпизод - в апреле-мае 2016 года в сумме 500 000 долларов от Шейхаметова при посредническом участии Суржикова, Богородецкого, Ламонова за переквалификацию действий Кочуйкова и Романова по делу, находившемуся в производстве СУ по ЦАО ГСУ СК РФ по г. Москве.

Так вот обвинение по второму эпизоду сконструировано таким образом, что содержит утверждения о том, что Дрыманов, Крамаренко, Смычковский и Никандров в марте-апреле 2016 года из корыстной заинтересованности принимали меры по освобождению Кочуйкова из-под стражи путем переквалификации его действий. Получается, что приговор в отношении Максименко может повлиять и на их судьбу.

- И что будет с Дрымановым после приговора?

Но мы пока не знаем, какой будет приговор. Вдруг Максименко оправдают?

- Неужто есть основания для таких радужных надежд?

Есть. По эпизоду №1 речь идет о показаниях Шенгелии, который утверждает, что передавал Максименко деньги в ходе встречи в гостинице в Санкт-Петербурге. Есть еще показания его охранника, что тот якобы деньги в гостиницу привозил, но очевидцем передачи не являлся. Максименко же заявляет, что никаких денег не получал. Самих денег нет, каких-либо следов их получения тоже. Шенгелия с заявлением о том, что якобы передавал деньги, обратился через несколько лет после описываемых им событий. Сумма якобы переданных денег за возбуждение дела по факту изъятия часов сопоставима со стоимостью самих часов, то есть возможные действия Шенгелии с точки зрения экономической целесообразности (а он все-таки предприниматель) обосновать как-то сложно.

К тому же Максименко не имел никакого отношения к возбуждению дела, за которое якобы получил деньги, и на этот вопрос никаким образом не влиял. Кстати, аналогичная ситуация сложилась и по другому эпизоду обвинения, где все лица, имеющие отношение к переквалификации действий Кочуйкова и Романова, заявили, что это решение было основано на доказательствах, Максименко к нему не имел ни малейшего отношения, воздействия на них не оказывал и не обладал такими полномочиями.

В части полномочий, в особенности с первым эпизодом обвинения, тоже есть загвоздка. Дело в том, что Максименко состоял в конкретной должности с 10 февраля 2015 года, определенными полномочиями, на которые ссылается обвинение, обладал с 23 октября 2015 года (в этот день было утверждено положение об управлении, которым он руководил), но при этом якобы все инкриминируемые ему действия совершал до этих дат.

Во втором эпизоде вообще все строится фактически на показаниях Ламонова.

- Именно он писал открытые письма президенту и рассказывал о невиновности…

Да. Ламонов после длительного содержания в следственном изоляторе, многочисленных жалоб о давлении вдруг изменил свою позицию и заявил, что он получил 500 000 долларов за воздух, зная, что решение о переквалификации уже принято, и при этом 400 000 долларов США отдал Максименко. При этом Ламонов сообщает, что он изначально обратился с этим вопросом к Максименко, назвав меньшую сумму - 300 000 долларов, тот ничего на это не ответил, не сказав ни да, ни нет, и поэтому он посчитал, что этой суммы мало, повысив в переговорах с лицами, предлагавшими деньги до 500 000 долларов и посчитав, что Максименко на это почему-то согласится. Затем он, получив деньги, сказал об этом Максименко, но тот опять на это никак не отреагировал, и тогда он по собственному усмотрению разделил сумму, отведя Максименко ее большую часть - 400 000 долларов, которые в коробке привез в квартире Максименко и оставил там возле мусорного ведра. О том, что в коробке деньги, он Максименко не говорил. На вопросы же защиты, знал ли Максименко о том, что в квартире оставляют какие-то деньги, Ламонов только засмеялся и сказал, мол, Улюкаев тоже ничего не знал. Есть подтверждение этому?

А как же с многочисленными записями разговоров, знаменитом самоваре, при помощи которого осуществлялась прослушка?

Никаких неопровержимых доказательств нет. Определенные записи есть, но из них невозможно сделать какого-либо вывода о том, что Максименко деньги получал. Ни слова о деньгах, в том числе и в завуалированной форме, он не говорит.

Да, сам Максименко в суде рассказал, что Ламонов сообщал ему о получении денег и о том, что эти деньги находятся у него в сейфе. Но никаких вопросов передачи части этих денег Максименко они не обсуждали. И Максименко сказал Ламонову вернуть деньги тем, у кого он их взял. Со слов Ламонова, он эти деньги вернул.

- Почему Максименко изначально ничего никому не сказал о словах Ламонова про получение им денег?

Потому что у него изначально не было этому подтверждений и он думал, что Ламонов его может обманывать и провоцировать. Кроме того, чего скрывать, ему было жалко Ламонова, к которому он относился по-товарищески. Ровно по этим же причинам Максименко ничего не говорил об этом следователям и вообще не давал показания, считая, что Ламонов способен сам разобраться со своим поступком, если он, конечно, его совершал.

Много говорили о том, что дело не может расследоваться ФСБ и должно быть передано в Следственный комитет. Вы согласны?

В данном случае все очень просто. Этот вопрос четко разрешен двумя законами - Уголовно-процессуальным кодексом РФ и Законом РФ «О Следственном комитете РФ». По этим законам любые уголовные дела в отношении сотрудников Следственного комитета должны расследоваться только Следственным комитетом. Кроме того, в УПК сказано, что дела о получении взяток также должны расследоваться только Следственным комитетом РФ. Никаких изъятий из этих норм закон не предусматривает. В нашей ситуации эти нормы закона нарушены под предлогом объективности расследования. Вместе с тем не понятно, о какой объективности расследования может идти речь при нарушении закона. По сути, речь идет о том, что все следственные действия в отношении Максименко проведены незаконно и не тем должностным лицом, которое должно осуществлять законное расследование. Этот довод мы тоже использовали в своей аргументации. Услышал ли нас суд, покажет время.

Справка «МК»

Андрей Гривцов обвинялся во взятке, причем едва ли не самой большой на тот момент в истории России - 20 миллионов долларов. Полностью оправдан, после чего в СК не вернулся, а занялся юридической практикой.

Также подписывайтесь и читайте новости на нашем Telegram-канале:

Ева Меркачева

В Мосгорсуде допросили бывшего начальника главного управления межведомственного взаимодействия и собственной безопасности СКР , обвиняемого в получении двух взяток, в том числе $500 тыс за смягчение обвинения криминальному авторитету (Итальянец) - ближайшему соратнику вора в законе Захария Калашова (Шакро Молодой). Полковник Максименко отрицает свою вину, полагая, что его уголовное преследование может быть следствием провокации с участием сотрудников управления «М» ФСБ. До марта 2017 года это управление возглавлял Сергей Алпатов.

Перед началом заседания Михаил Максименко старался бодриться: подмигивал и улыбался находившимся в зале знакомым и пытался с ними заговорить. Но ничего внятного сообщить друзьям подсудимый Максименко не смог. «Не разговариваем»,- сурово сказал конвойный, и полковник погрузился в чтение напечатанных на бумаге показаний. Судья Олег Музыченко дал журналистам возможность услышать только их, закрыв остальную часть допроса, так как в ней «может содержаться гостайна».

Михаил Максименко отказался признавать свою вину. «У меня не было процессуальных полномочий для возбуждения или переквалификации уголовных дел, то есть того, что мне сейчас вменяется»,- заявил Михаил Максименко. Он подчеркнул, что не мог руководить первыми лицами главков СКР и «никакого авторитета для них не имел». «Их должности - генеральские, их назначает президент. Меня же - председатель Следственного комитета, и генеральское звание в этой должности я никак получить не мог»,- пояснил подсудимый.

Михаил Максименко заявил, что мог влиять только на назначение своих подчиненных. «Как и другие руководители главков центрального аппарата, я подписывал документы, связанные с назначениями. Но практика была такова, что за назначаемого поручалось подразделение, в которое его ставили»,- объяснил полковник Максименко.

«На назначение Дрыманова и Никандрова (начальник ГСУ СКР по Москве Александр Дрыманов и его бывший первый заместитель , обвиняемый во взяточничестве) я повлиять не мог. Такие вопросы решает в конечном счете только президент»,- отметил подсудимый.

Про Бадри Шенгелию

С бизнесменом (по версии ФСБ, бизнесмен заплатил $50 тыс полковнику Максименко за организацию уголовного преследования полицейских) он был знаком с 2007 года, когда тот проходил свидетелем по одному из дел, связанных с ОПГ (Кумарина). «Я участвовал в организации защиты его и следователей»,- сказал Михаил Максименко. Он утверждает, что бизнесмен несколько раз жаловался ему на нарушивших закон силовиков, но ни одна из таких бесед не закончилась уголовным преследованием.

«Тема украденных часов (полицейскими у потерпевшего Бадри Шенгелии) меня особо не интересовала, я даже не знал, возбуждено ли вообще дело в отношении силовиков»,- объяснил подсудимый Максименко. Он напомнил, что денег у него не нашли, а копию постановления о возбуждении дела в отношении полицейских, по словам бизнесмена, переданную ему подсудимым как свидетельство исполнения обязательств, Бадри Шенгелия так и не предоставил.

Про Буданцева и Кочуйкова

Вину в эпизоде с подручным Шакро Молодого он тоже отверг. , посредника в передаче денег, Михаил Максименко также «не знал». «Но я лично видел видеозаписи перестрелки на Рочдельской. И у меня появились вопросы. Как бывший сотрудник управления «М» ФСБ адвокат , убивший и осознанно добивавший своих жертв, не содержится под стражей, а Кочуйков и Романов (криминальный авторитет Итальянец и его охранник Эдуард Романов) - в СИЗО? Через какое-то время я вручал памятные медали сотрудникам управления «М» и сказал его руководителю, что считаю Буданцева убийцей. Он же заявил, что в его действиях нет состава преступления»,- рассказал подсудимый.

Позже, по словам полковника Максименко, его заместитель Александр Ламонов сообщил, что «некие люди интересуются» делом Итальянца. Подсудимый утверждает, что посоветовал Александру Ламонову «не лезть в эту историю, так как могут быть пересечения интересов с ФСБ». «Тогда меня уже прослушивали, но в материалах дела этой беседы нет»,- подчеркнул обвиняемый. Рассказ заместителя он «не счел свидетельством коррупции». Но некоторое время спустя Александр Ламонов проболтался шефу о своих делах с людьми Шакро.

«Мы выпивали у меня дома, и уже в состоянии опьянения Ламонов сказал мне, что получил 500 тыс за Кочуйкова и Романова и они лежат у него в сейфе. Я тогда подумал, что речь идет о рублях»,- продолжил Михаил Максименко. Войти в долю Александр Ламонов ему не предложил, а сам рассказ подсудимый воспринял как «возможную провокацию»: «Я сам так неоднократно делал. Забрасывал коллегам «дезу» с целью выявить у них коррупционный интерес».

Михаил Максименко утверждает, что не стал сразу реагировать на эти откровения, решив их обдумать, а через некоторое время потребовал от Александра Ламонова вернуть деньги. «Я сказал ему извиниться перед этими людьми, сообщив, что решение таких вопросов не в его компетенции. В противном случае я пообещал доложить о ситуации Александру Бастрыкину и сказал, что его ждет в этом случае минимум увольнение»,- отметил подсудимый Максименко. По его словам, через несколько дней Александр Ламонов сообщил ему, что вернул деньги, а сам полковник Максименко решил не давать истории ход, так как ему «было жалко» подчиненного.

«С Дрымановым и Никандровым у нас были рабочие и товарищеские отношения, а с Крамаренко (арестованный по делу о взятках экс-начальник управления СКР по ЦАО ) - просто служебные. Ни с какими просьбами относительно Кочуйкова и Романова я к ним не обращался»,- утверждает он.

Про Дмитрия Смычковского

Еще одного участника этой истории - выступавшего, по версии обвинения, посредником в передаче взятки экс-сотрудника ФСБ (находится в розыске) - подсудимый охарактеризовал как своего ценного информатора, который в последний момент попытался предупредить его о «готовящейся провокации» против СКР.

«Он был гораздо выше меня по социальному и материальному положению. Мне Дмитрий Смычковский был интересен как человек, имевший информацию о кадровых перестановках в силовых структурах и о возможной противоправной деятельности сотрудников СКР»,- объяснил полковник Максименко.

По словам подсудимого, именно Дмитрий Смычковский рассказал ему об интересе чекистов к истории с перестрелкой «в пользу Буданцева». «Он сообщил мне, что против СКР готовится масштабная провокация, на которую выделено $3 млн и в которой задействованы люди из управления «М»»,- сказал подсудимый. Он «отнесся к этой информации серьезно» и собирался на следующий день рассказать о ней Александру Бастрыкину, но «наутро был задержан».