В войне спецслужб, ни на минуту не затихающей на протяжении веков, применяются самые разные средства и методы. «Лента.ру» расскажет об особенностях самого древнего и одного из самых эффективных способов получения информации и предотвращения государственных преступлений - наружном наблюдении.

У них

Деятельность спецслужб США у себя на территории в основном построена по принципу «охрана периметра». Если контрразведка России и многих других государств действует по схеме выявления преступления с последующим захватом шпиона и предания его суду, то за океаном работа строится совершенно по-иному. ФБР попросту не оставляет разведчиков без внимания ни на минуту. При этом гигантский бюджет и обширные технические и людские ресурсы иногда позволяют этой организации не утруждаться тщательной маскировкой своей наружки. Когда в Соединенные Штаты прибывает человек, подозреваемый в принадлежности к зарубежной разведке, то он попадает под плотное сопровождение негласного наблюдения с порога аэропорта.

Как правило, это выглядит следующим образом: днем и ночью, в выходные и праздники объект заинтересованности ФБР будет ощущать за собой слежку. При этом, в зависимости от важности «клиента», а также его опыта и профессионализма, количество людей и автомобилей может исчисляться десятками. И в отличие от распространенного стереотипа о том, что слежку ведут на неприметных машинах, американцы используют широкий модельный ряд - от самых заурядных малолитражек до недешевых спорткаров и мощных внедорожников.

Охранительная тактика американских спецслужб диктует объекту наблюдения ряд дополнительных правил игры. Так, если человек оторвался на машине от наблюдения - на светофоре ли, в пробке или на пустынном хайвее, то на следующий день он обнаружит, что у машины проколото колесо. Если история повторится, то проколы появятся на всех четырех колесах. Если же и это не подействует, то в один прекрасный день на безлюдной улице человек повстречается с негритянской бандой, а полиции вокруг не будет. Вообще.

Конечно, такого внимания удостаиваются не все подряд иностранцы, но что касается российских, а в последние годы и китайских граждан (в основном это дипломаты, журналисты и коммерсанты), то здесь американцы не скупятся ни на какие средства.

У нас

Специфика работы наружного наблюдения в России строится по иным принципам. Основная задача, которая ставится перед оперативно-поисковыми подразделениями полиции и спецслужб, заключается в негласном сборе информации о маршрутах передвижения объекта наблюдения, его контактах и местах посещения. Если коснуться деятельности контрразведки ФСБ России, то в отличие от своих американских коллег, наши оперативники преследуют цель взять преступника с поличным. Для этого задействуют целый комплекс мероприятий. И наружное наблюдение занимает в нем одно из ведущих мест.

Скрытность наблюдения достигается за счет целого ряда приемов. Прежде всего от сотрудника наружки требуется доскональное знание улиц города, в котором ведется наблюдение. Также сотрудникам оперативно-поисковых подразделений не чужд артистизм - в случае, если объект слежки решил схитрить и выявить наблюдающего на противоходе, например на перроне малолюдной станции метро, то последнему важно не обнаружить себя ни жестом, ни взглядом.

Существует еще масса способов ведения наружного наблюдения как пешком, так и на автотранспорте. В арсенале российской наружки сегодня присутствуют различные технические средства наблюдения, слежения и связи, а также самый разнообразный автотранспорт, но подробные сведения обо всем этом относятся к государственной тайне.

Они у нас

На сегодняшний день специалисты отмечают возрастание разведывательной активности иностранных спецслужб в России. Прежде всего это касается деятельности разведки блока НАТО. Не снижают своего напора и шпионы из ключевых стран Юго-Восточной Азии, прежде всего из Китая. Но особенное рвение проявляют представители американского разведсообщества.

Как рассказал «Ленте.ру» экс-сотрудник оперативно-поискового управления (ОПУ) ФСБ России, пожелавший остаться неназванным, американцы действуют на нашей территории крайне активно, если не сказать - нагло. Выходя на задание, будь то встреча с агентом, закладка или выемка тайника, а также прикрытие своих коллег на подобных мероприятиях, американские разведчики применяют приемы отрыва на дороге, исчезновения в толпе и переодевания. Кстати, в эту старую как мир уловку американцы добавили элемент новизны - отмечались случаи изменения ими внешности как при помощи , так и с применением самых современных средств грима, выполненных в максимальном соответствии с видом кожного покрова лица.

Разведчики же других стран ведут себя по-иному. Если брать представителей европейских государств, то агрессивные попытки выявления наружки и отрыва от нее свойственны им в меньшей степени. Исключение составляют представители прибалтийских стран, которые действуют по лекалам американцев и чувствуют за собой их поддержку. Также не стремятся демонстрировать свою удаль и китайские спецслужбисты.

В какой-то степени это можно объяснить кругом интересов той или иной спецслужбы. «Западники» свои основные усилия традиционно направляют на добывание сведений о политической и экономической ситуации в России, а также об изменениях внешнеполитического вектора Москвы. Сбор политической информации не всегда подразумевает контакт с людьми, осведомленными в государственных тайнах, поэтому американцы редко опасаются быть уличенными в шпионаже.

Представители Китая, в частности сотрудники третьего управления министерства госбезопасности КНР (научно-техническая разведка), по-прежнему тяготеют к секретным российским технологиям. В качестве главных приоритетов китайцев можно выделить наработки по перспективному истребителю Т-50, ракетному вооружению и космическим системам. Отсюда и большая осторожность. Если беседа разведчика под дипломатическим прикрытием с ангажированным политологом практически недоказуема, то получение технической информации закрытого характера от сотрудника режимного НИИ может обернуться для иностранца тюремным сроком (если только он не дипломат, который может отделаться простым выдворением из страны).

Нужда в наружке

Сейчас подразделения наружного наблюдения в оперативной работе контрразведки приобретают новое значение, отметил собеседник «Ленты.ру». На вооружение ОПУ поступают новые образцы цифровой техники, расширился парк автомашин. Одним из главных достижений эксперт назвал ликвидацию кадрового провала 1990-х годов, когда в период безденежья оказалось выбитым среднее звено сотрудников и резко упал общий профессионализм «топтунов».

Возросла и потребность в работе наружного наблюдения по различным делам. Штат ОПУ не способен покрыть все нужды оперативных служб ФСБ, поэтому вопрос о задействовании в мероприятиях оперативно-поисковых бригад решается на довольно высоком руководящем уровне. Вот только в случае успешного предотвращения преступлений, находящихся в компетенции российских спецслужб, до сотрудников наружки редко доходят заслуженные награды, застревая где-то на том же уровне.

Криминальный бизнес сотрудников элитного милицейского подразделения - слежка по заказу за частными лицами

В феврале этого года, сразу после разгромной коллегии МВД, президент отправил в отставку полтора десятка генералов. В их числе был и генерал-полковник Балбашов, начальник самой секретной милицейской службы - оперативно-поискового бюро МВД. Согласно официальной версии, Иван Балбашов уволился по возрасту: накануне ему исполнилось 60 лет. О том, что его уходу предшествовал беспрецедентный скандал, пресса не сообщала. Ровно за две недели до отставки Балбашова в недрах ОПБ была разоблачена преступная группа, состоявшая из 16 действующих и бывших его подчиненных. И хотя с тех событий прошло уже 4 месяца, скандал так и не вышел на поверхность. О деле “новых оборотней” в ОПБ предпочитают не говорить. Как и о том, что творится в самой закрытой и секретной службе МВД…

Рисунок Алексея Меринова.

До революции их называли филерами. Потом — топтунами. Им самим по душе больше было красивое слово “разведчики”.

В милицейской разведке и вправду много общего с разведкой классической. Та же секретность, абсолютная закрытость.

Большинство сотрудников “наружки” работают почти как нелегалы. Они законспирированы настолько глубоко, что даже родные подчас узнают о месте их службы только после увольнения.

Оперативно-поисковое бюро (так теперь именуется “наружка”) — это своего рода государство в государстве. Оно отгорожено не только от внешнего мира, но и от своих же коллег. Даже собственная безопасность МВД доступа сюда не имеет: вопросами внутренней контрразведки занимается специальное управление в структуре бюро. Подчинено оно напрямую начальнику ОПБ, что, понятно, особому правдоискательству не способствует.

Задача разведки — это в первую очередь наружное наблюдение, проще говоря — слежка: от конкретного адресата до полного комплекса оперативно-поисковых мероприятий. Мало кто знает, что в ОПБ существует один из самых мощных в МВД аналитических центров.

Впрочем, журналисты пишут об этой службе нечасто. Специфика бюро не располагает к паблисити. Секретность здесь — на каждом шагу: от штатного расписания до расположения объектов.

Неудивительно, что скандал, потрясший бюро, удается хранить в тайне до сих пор: здесь профессионально умеют держать язык за зубами…

* * *

…2 февраля на юго-западе столицы в результате спецоперации ФСБ и собственной безопасности МВД были задержаны 8 действующих и 8 отставных сотрудников ОПБ. Все они уличены в незаконном проникновении в частную жизнь.

По заказу коммерсантов офицеры вели слежку за одной из жительниц Москвы, а также прослушивали ее телефоны. У оперативников есть все основания считать, что подобный промысел был поставлен в ОПБ на широкую ногу — не без ведома и одобрения начальства.

Да и как иначе?

Глупо было бы верить, что на разлагающемся теле можно отыскать отдельно взятый здоровый участок; тот же самый закон сообщающихся сосудов.

Сегодня в МВД продается все. Или почти все. В том числе — и услуги людей в милицейской форме.

Просто каждый имеет ровно то, что охраняет: у следователей один прейскурант, у сыщиков — другой, у “наружки” — третий.

Мне не раз, еще задолго до описываемых событий, доводилось слышать о коммерческих заказах, которые выполняют сотрудники ОПБ. В условиях тотальной шпиономании этот бизнес пользуется особым спросом: миром правит информация.

Многократно ФСБ и собственная безопасность МВД указывали руководству ОПБ на коммерческие “подработки” их подчиненных. Бесполезно.

И начальник бюро генерал-полковник Иван Балбашов, и его первый заместитель генерал-лейтенант Николай Федюшкин все подобные сигналы воспринимали, точно личное оскорбление. Один раз Федюшкин даже послал по матери слишком надоевшего ему особиста: “Прекратите заниматься х…!” — с генеральской прямотой сказал он как отрезал.

Это упрямство можно, конечно, списать на обычную заботу о чести мундира и нежелание пускать посторонних в свои тайны. Но, сдается мне, причина кроется совсем в ином. Просто темные дела сподручнее делать в темноте…

* * *

На отставного сотрудника ОПБ Павла Аленовского оперативники вышли через свои источники. Надежные люди шепнули, что этот человек принимает заказы на выполнение деликатных милицейских услуг.

Аленовский был взят под наблюдение. Вскоре удалось зафиксировать его контакт с неким столичным бизнесменом из нефтяного сектора.

Бизнесмен хотел проследить за дамой своего сердца. После недолгих переговоров отставной майор Аленовский взялся организовать за ней наружное наблюдение и поставить телефон на “прослушку”. Кроме того, даму надлежало пробить по всем милицейским учетам.

В общей сложности “заказ” обошелся более чем в миллион рублей. Эти деньги, однако, бизнесмен передавал Аленовскому уже под контролем спецслужб: в процессе разработки оперативникам удалось склонить “заказчика” к сотрудничеству.

Недели “работы” за “топтунами” вполне хватило, чтобы с лихвой набрать неопровержимых улик. Каждый день по нескольку экипажей “наружки”, отправленных Аленовским, скрытно сопровождали машину “объекта” (тариф — 200 долларов в час). По утрам и вечерам соглядатаи дежурили у ее подъезда, не ведая, что за ними самими тоже идет слежка.

Аленовский работал масштабно. К выполнению заказа он подключил полтора десятка своих бывших коллег. Несмотря на увольнение, в коридорах ОПБ, да и в МВД в целом, майор чувствовал себя по-прежнему вольготно. Например, “пробивка” “объекта” через милицейские учеты, включая данные о пересечении госграницы, была оформлена якобы по заданию уголовного розыска.

Через неделю операцию решено было сворачивать. Рано утром 2 февраля четыре экипажа “наружки” собрались возле дома “объекта”, на улице Архитектора Власова. Аленовский провел короткий мини-инструктаж, раздал очередные задания. Но в тот момент, когда “разведчики” расселись уже было по машинам, тишину двора нарушил топот бегущих ног.

Силами спецназа ФСБ были задержаны 16 человек. При себе у них имелись рации, служебная спецтехника, блокноты с пометками маршрутов “объекта”. В каждой из четырех машин лежал ноутбук, куда офицеры заносили все увиденное за день; к счастью для следствия, сохранились в них и копии предыдущих отчетов.

Надо отдать должное профессиональной подготовке “разведчиков”. Держались они стойко. На все расспросы заученно отвечали, что стали жертвой недоразумения: “Ничего не делаем, собрались с друзьями выпить пива”.

Разумеется, отрицали они и свою причастность к милицейской службе. Впрочем, смысла это уже не имело; заочное знакомство с ними состоялось задолго до задержания.

Из 16 человек ровно половина являлись действующими сотрудниками ОПБ МВД в звании от лейтенантов до майоров. Вторая часть состояла из их же бывших сослуживцев. В тот же день Московское управление СКП возбудило уголовное дело в отношении Аленовского и других лиц…

При обысках в квартирах Аленовского и его подельников следствие нашло часть денег, ранее переданных нефтяником. Все они были помечены специальным химическим составом “Тушь”.

Одновременно следственная группа наведалась в штаб-квартиру ОПБ на Большой Лубянке — для выемки документов. Тут-то и выяснилось самое интересное.

Оказалось, что по бумагам все задержанные офицеры не выходили в тот день на службу: у кого-то отгул, у кого-то — больничный. При этом больным и отдыхающим была почему-то официально выдана на руки спецтехника, документы прикрытия и даже казенные деньги для оперативных расходов (так называемая “девятка”).

Последний факт руководство ОПБ банально попыталось скрыть, но не смогло. Следствие успело изъять журналы учета, прежде чем в них были бы внесены исправления задним числом…

Если сотрудник милицейской разведки числится в отпуске, а ему тем не менее выдают документы на другое имя, камеру, рацию, прочие шпионские причиндалы, — означает это только одно: его руководство отлично понимает, что отправляется он на криминальный промысел.

Не видеть этого могут только полные идиоты; но в то, что самую секретную службу МВД возглавляют дураки, — я лично поверить никак не могу. Как не могу поверить и в бескорыстное ротозейство милицейских начальников.

Всё они видели. Всё отлично знали. Только почему-то палец о палец не ударили, чтоб навести в своем хозяйстве порядок.

Даже после задержания группы Аленовского никаких внутренних разбирательств в ОПБ не последовало. Ни один из сотрудников, включая тех, кто незаконно выдал отпускникам спецтехнику, наказан не был.

Из восьми задержанных уволилось лишь несколько человек, да и то по собственному желанию. Остальные продолжают нести милицейскую службу.

Грехи подчиненных принял на себя начальник ОПБ генерал Балбашов, которого все равно ждала отставка: накануне ему как раз исполнилось 60.

С его уходом скандал затих, и все постепенно вернулось на круги своя. Может быть, еще и потому, что место Балбашова занял его верный соратник Николай Федюшкин…

* * *

Разоблачение группы Аленовского — это не частный случай, как хотелось бы кому-то представить, не отдельный досадный инцидент; это — система. Просто тотальная секретность, царящая в ОПБ, не позволяла прежде выносить сор из избы.

Очень показательный инцидент имел место несколько лет назад. Тогда, в декабре 2006 года, на западе Москвы было совершено покушение на некоего коммерсанта по фамилии Курт. При расследовании вскрылось, что накануне у дома жертвы несколько суток дежурили экипажи “наружки”.

Вот она — спасительная ниточка, стоит только потянуть. Но уже через пару дней к начальнику розыска окружного УВД подъехал сотрудник внутренней безопасности ОПБ, изъял кассету, запечатлевшую дежурство “разведчиков”, и пообещал во всем разобраться. С тех пор — больше его никто не видел…

Или другой пример, когда прокуратура разоблачила преступную группу из числа сотрудников ОПБ, которые легализовывали криминальные иномарки. Машины, угнанные в Прибалтике и Западной Европе, ставились на учет под видом оперативного транспорта, якобы используемого для нужд ОПБ. Через их руки прошло как минимум восемь автомобилей.

Не могу не вспомнить и о скандале, случившемся в Воронеже, где с поличным был задержан замначальника оперативно-поискового управления ГУВД, продававший бандитам информацию из закрытой базы данных. Взяли его лишь потому, что разработку вело УФСБ; в противном случае предатель вполне мог служить до сих пор. (Внутриведомственная УСБ особыми успехами на ниве борьбы с “оборотнями” похвастаться не может.)

Уже одних вышеприведенных примеров достаточно, чтобы понять, насколько глубоко коррупция и предательство разъели ОПБ; вот только никаких должных выводов никто из этого почему-то не делает.

Сотрудники “разведки” на правах анонимности рассказывают о страшных вещах, творящихся в ОПБ.

О том, как конспиративные квартиры превращаются в апартаменты для генеральских утех. Как “разведчиков” заставляют работать по заказам коммерческих структур и следить за коллегами из других служб. О ежедневных попойках, когда генералы ОПБ сами садятся за руль и колесят по Москве в поисках чеченских террористов. О тотальной обстановке шпиономании и всеобщей подозрительности, царящей в службе; о чем еще говорить, если даже один из замначальников ОПБ обнаружил “жучок” в своей служебной машине. (Об этом было доложено и Балбашову, и Федюшкину — но разбирательств, как водится, не последовало.)

Стоит ли удивляться, что из ОПБ ежегодно увольняется от 10 до 30% сотрудников, а экипажи выезжают на задания не в полном составе; служить в таких условиях могут только люди со стальными нервами…

* * *

Дело Аленовского — вполне логичный итог 10-летнего правления генерала Балбашова и его окружения, превративших ОПБ в никому не подконтрольную, не подотчетную структуру: этакий закрытый орден меченосцев, где главный закон — приказ начальника.

Эта бесконтрольность привела к закономерным результатам: ОПБ превратилось в свободную от законов территорию, наподобие Запорожской Сечи. А с Сечи, известно, выдачи нет.

Та демонстративная, показная наглость, с которой действовала группа Аленовского (могли хотя бы выданную технику не фиксировать в журнале), доказывает, насколько открыто и безнаказанно чувствовали себя эти люди.

Характерна реакция, последовавшая на разоблачения коммерсантов в милицейских погонах. Первые лица ОПБ даже для приличия не пожелали сохранить хорошую мину при плохой игре.

“Моих сотрудников никто не задерживал, — сказал мне, например, Владимир Пронин, начальник того управления ОПБ, в чьем подчинении они трудились. — В прокуратуру они пришли сами, по доброй воле. Могли, кстати, и не ходить”.

Еще более интересную трактовку услышал я из уст и.о. начальника ОПБ Николая Федюшкина. Вообще, беседа с генерал-лейтенантом Федюшкиным вышла у нас крайне занимательная.

Когда я позвонил ему под вечер, он был… как бы это помягче выразиться… слегка уставший.

Меня почему-то Федюшкин принял за сотрудника прокуратуры (хоть и представился я честь по чести), посему первую половину разговора он объяснялся в уважении к надзорному органу.

Вторая половина беседы изложению также не поддается: это был скорее набор междометий и отрывистых фраз. Нить повествования то и дело ускользала из генеральских уст.

Сначала Федюшкин поведал, что все негодяи изгнаны со службы; потом — заявил, что увольнять их не за что. Сперва сказал, что никаких задержаний не было, но через минуту объявил, что задержания все-таки имелись. Разумеется, на службу в тот день сотрудники не выходили… Или выходили? Ну, конечно, выходили. И технику им давали… Или — не давали…

Говорят, что в таком усталом состоянии и.о. начальника ОПБ МВД пребывает почти каждый вечер. И то верно: работы у него — непочатый край. Как не устать...

Неудивительно, что уследить за подчиненными у него не хватает ни времени, ни сил. В ОПБ умеют следить за другими, только не за собой…

Мы давно привыкли к распечаткам телефонных “прослушек”, оперативных справок, к тому, что любые закрытые базы данных — от ГИБДД до налоговой — продаются почти в открытую.

И в бизнесе, и в политике слежка за конкурентами — обычное дело. Поставить телефон на “прослушку” куда проще, чем найти честного милиционера.

Даже в самых высоких кабинетах — в Кремле, Белом доме, Думе — люди стараются понапрасну не откровенничать: хочешь что-то сказать — выведи в коридор.

Любой мало-мальски заметный человек постоянно живет “под колпаком”. (Я, например, свои первые “прослушки” прочитал еще лет 10—12 назад.) Это стало уже настолько естественным и привычным, что никто, собственно, и не задумывается над такими химерами, как неприкосновенность частной жизни, тайна персональных данных.

Сухая судебная статистика: за последние три года по статье 137 Уголовного кодекса — нарушение неприкосновенности частной жизни (именно по этой статье возбуждено дело против группы Аленовского) — было осуждено всего… 52 человека. И в этой смехотворной цифре — ответ на все вопросы.

А значит, оперативно-поисковое бюро МВД — по крайней мере до тех пор, пока верховодят в нем такие люди, как Федюшкин, — имеет все шансы окончательно сменить одну букву в своей аббревиатуре. Не ОПБ, а ОПГ.

Так, по крайней мере, будет честнее…

Материал из Википедии - свободной энциклопедии

Оперативно-поисковое Управление (Бюро) МВД России - структурное подразделение центрального аппарата МВД РФ, известный как Седьмого управления МВД, ОПБ МВД, или - «семерки», «наружки».

Осуществляет функции в рамках оперативно-розыскной деятельности по скрытому, негласному, либо зашифрованному визуальному наблюдению за лицом , представляющим оперативный интерес, с целью получения о нём и его образе жизни максимально полной информации. Считается как орган полицейской разведки России и одно из самых секретных подразделений МВД, которое специализируется на скрытом наружном наблюдении. У сотрудников нет ни удостоверений, ни оружия, а их родственники даже не знают, где они служат.

История

В 1991 году в России было создано Оперативно-поисковое управление МВД РФ , курирующее подразделения наружного наблюдения региональных органов внутренних дел.

Руководство

Напишите отзыв о статье "Оперативно-поисковое Управление МВД РФ"

Примечания

Ссылки

Отрывок, характеризующий Оперативно-поисковое Управление МВД РФ

И действительно, через минуту француз, черноглазый малый с каким то пятном на щеке, в одной рубашке выскочил из окна нижнего этажа и, хлопнув Пьера по плечу, побежал с ним в сад.
– Depechez vous, vous autres, – крикнул он своим товарищам, – commence a faire chaud. [Эй, вы, живее, припекать начинает.]
Выбежав за дом на усыпанную песком дорожку, француз дернул за руку Пьера и указал ему на круг. Под скамейкой лежала трехлетняя девочка в розовом платьице.
– Voila votre moutard. Ah, une petite, tant mieux, – сказал француз. – Au revoir, mon gros. Faut etre humain. Nous sommes tous mortels, voyez vous, [Вот ваш ребенок. А, девочка, тем лучше. До свидания, толстяк. Что ж, надо по человечеству. Все люди,] – и француз с пятном на щеке побежал назад к своим товарищам.
Пьер, задыхаясь от радости, подбежал к девочке и хотел взять ее на руки. Но, увидав чужого человека, золотушно болезненная, похожая на мать, неприятная на вид девочка закричала и бросилась бежать. Пьер, однако, схватил ее и поднял на руки; она завизжала отчаянно злобным голосом и своими маленькими ручонками стала отрывать от себя руки Пьера и сопливым ртом кусать их. Пьера охватило чувство ужаса и гадливости, подобное тому, которое он испытывал при прикосновении к какому нибудь маленькому животному. Но он сделал усилие над собою, чтобы не бросить ребенка, и побежал с ним назад к большому дому. Но пройти уже нельзя было назад той же дорогой; девки Аниски уже не было, и Пьер с чувством жалости и отвращения, прижимая к себе как можно нежнее страдальчески всхлипывавшую и мокрую девочку, побежал через сад искать другого выхода.

В системе МВД существуют особо секретные подразделения. Одна из таких служб «святая из святых» - оперативно-поисковое бюро. О сотрудниках ОПБ («семерка», «наружка») простому обывателю неизвестно практически ничего.

Они не носят с собой оружия, удостоверений. В системе МВД у них нет имен. Заработную плату получают под номерами. Их задача незаметно вести наружное наблюдение за подозреваемыми в совершении преступлений. Это на первый взгляд кажется, что вычислив преступника, например, находящегося в федеральном розыске, опера тут же поедут на его задержание. Оперативника интересует все: контакты, вероятные связи с другими преступниками, образ жизни и т.д. И тут без «разведки» не обойтись. Они незаметно узнают все. Куда ходил, с кем встречался, о чем говорили. Скрытно снимут на замаскированные фото-видео камеры. Только когда о злоумышленнике будет известно абсолютно все, он будет задержан. Бюро законспирировано настолько глубоко, что, что службу по праву называют «государством в государстве». Секретность в ОПБ во всем. От местонахождения базы до штатного расписания.

Это профессионалы мегакласса. Их годами учат искусству скрытного наружного наблюдения. Они сутками могут вести наблюдение за объектом. Не важно, где и как они ведут наблюдение. Пешком, в автомобиле, в поезде. Обнаружить их может только профессионал высокого класса. О том, где служат сотрудники ОПБ, нередко не знают даже их родные. А если узнают, то после выхода на пенсию. Как правило, официально они числятся в разных подразделениях МВД: штаб, секретариат, спецбиблиотека и т.д.

Их роль в раскрытии особо тяжких преступлений - незаменима. Отследить, установить контакты, сообщить оперативникам, где находится подозреваемый. Или «вести» наркосбытчиков от въезда в город до задержания. Это их работа. Они - невидимая гвардия полиции. Была…

Времена меняются. Профессионалы уходят из ОПБ, а на их места приходят откровенные дилетанты (некоторые местные олигархи пристраивают на службу в Бюро своих детей). Признаться честно, автор этих строк был абсолютно уверен, что на массовые мероприятия «топтунов» не привлекают. Какой смысл? Все действие происходит на определенной площадке. За тобой следят десятки глаз оперативников Центра «Э», группа представителей УМВД России по Абакану, сотрудники УФСБ РФ по Хакасии. Всех снимают на видео с разных ракурсов. Я ошибался. «Топтуны», как и все подразделения полиции, сегодня привлечены не для борьбы с преступностью, а наблюдением за собственным народом. За теми, кто не боится публично заявить о преступлениях власти и выразить свой протест.

Сотрудники оперативно-поискового Бюро МВД по Хакасии вели свою разведку на митинге «Мы требуем жить по российскому закону, а не по «уголовному кодексу Хакасии»25 августа». И с треском провалились. Мы их обнаружили и незаметно сфотографировали.

(Красным кружком отмечена скрытая камера «топтуна» )

На мероприятии сотрудники ОПБ МВД по Хакасии проявили поразительный непрофессионализм, контролируя и снимая через окошки в своих портфелях организаторов и наиболее активных участников митинга, они сами стали объектами нашей охоты. Мы незаметно их сняли, а значит рассекретили. После публикации снимков они могут попрощаться со своей службой. И это будет справедливо. Обидно не за себя. Пусть бегают и следят, фотографируют, снимают, как начальство приказало. Нам скрывать нечего. Противно, что в секретных службах хакасского МВД работают какие-то откровенные профаны. Настоящего сотрудника «семерки» не то, что сфотографировать, его обнаружить невозможно. А это, кто? За какими преступниками они могут незаметно вести наблюдение, если их обнаружили и незаметно сфотографировали журналисты?

Дата принятия: 1934 г.

Ранее именовалось ОПУ - оперативно-поисковое управление.
Также используется аббревиатура ОПП - оперативно-поисковые подразделения.

Эмблемы Оперативно-поискового бюро МВД России

Большая эмблема: В фигурном червленом щите (установленной формы для территориальных подразделений МВД) поверх лазоревого столба серебряный кинжал с золотой рукоятью за серебряным плащом с белой геральдической розой. Под щитом на развивающейся лазоревой девизной ленте надпись: «НЕЗРИМЫМ ЩИТОМ НА СТРАЖЕ ЗАКОНА».

Нагрудный знак: Вокруг щита большой эмблемы по форме треугольного конусного щита выложена синяя лента с золотистой надписью: «НЕЗРИМЫМ ЩИТОМ НА СТРАЖЕ ЗАКОНА". Сверху лента увенчана геральдическим знаком МВД России золотистого цвета. Размер знака 46х30 мм

Нагрудный знак ОПБ МВД России до 2012 г.

Эмблема утверждена для Оперативно-поискового управления МВД России и тогда фигуры размещались на щите формы, установленной для управлений Центрального аппарата МВД России.

До 2012 г. на девизной ленте большой эмблемы писался предыдущий девиз МВД России «СЛУЖА ЗАКОНУ - СЛУЖИМ НАРОДУ», а на ленте на нагрудном знаке - наименование подразделения («ОПБ МВД РОССИИ»).

Юбилейные знаки и награды Оперативно-поисковых подразделений МВД России

Знаки 75-летия оперативно-поисковых подразделений МВД России (2013 г.):

Нагрудный знак
"75 лет ОПБ МВД РФ" (2013 г.)

Юбилейная медаль (75 лет) "За службу в ОПП МВД России"

Юбилейная медаль (75 лет) "За службу в ОПП МВД России" (обратная сторона)

Знаки 70-летия оперативно-поисковых подразделений МВД России (2008 г.):

Нагрудный знак
"70 лет ОПП МВД РФ" (2008 г.)

Юбилейный знак
"70 лет ОПП МВД РФ" (2008 г.)

Медаль "70 лет ОПП МВД России"

Знак ветерана "70 лет ОПП МВД России"