Особые отделы. Особый отдел нквд Звания, форма одежды и знаки различия

После распада СССР - наименование военной контрразведки Федеральной службы безопасности России , Комитета государственной безопасности Республики Беларусь , Службы безопасности Украины .

История

Третье управление НКО возглавил А. Н. Михеев , НК ВМФ - А. И. Петров, 3-й отдел НКВД - А. М. Белянов .

Функции

В функции начальника, заместителя и оперуполномоченных особого отдела НКВД входило следующее:

• наблюдение за политическим и моральным состоянием подразделения;
• выявление лиц, чья деятельность квалифицировалась советским законодательством как государственное преступление - измена , шпионаж , диверсия , терроризм ;
• выявление контрреволюционных организаций и групп лиц, ведущих антисоветскую агитацию;
• ведение следствия по государственным преступлениям под надзором прокуратуры с передачей дел в военные трибуналы.

Звания, форма одежды и знаки различия

В Положении об особых органах ГУГБ НКВД СССР, объявленном 23 мая 1936 г. совместным приказом НКО/НКВД СССР № 91/183, и устанавливавшем, в том числе знаки различия и форменную одежду для сотрудников военной контрразведки, оговаривалось, что в случае совместного разрешения начальников ОО ГУГБ НКВД СССР и Управления по начсоставу РККА, сотрудникам особорганов, имевшим военное или специальное военно-техническое образование либо армейский командный стаж, предоставлено право ношения форменной одежды и знаков различия командного или военно-технического состава обслуживаемых ими частей.

При этом, личному составу центрального аппарата ОО ГУГБ НКВД СССР и аппаратов особых отделов УГБ территориальных органов внутренних дел, а также лицам, работающим вне РККА и ВМС и подчинённых им учреждений, установлена форма одежды начсостава госбезопасности НКВД. Как до образования Наркомата внутренних дел, так и после июля 1934 года оперативными работниками особых органов использовалась форма одежды и петлицы (в сухопутных войсках) или нарукавные нашивки (на флоте) тех воинских частей или учреждений, к которым были прикреплены по службе.

Знаки различия

Для сотрудников особых отделов были установлены знаки различия по категориям в соответствии с занимаемой ими должностью:

• 13-я категория (4 ромба):
  • начальник Особого отдела (ОО) ОГПУ Центра и его заместители.

• 12-я категория (3 ромба):
  • помощники начальника ОО ОГПУ Центра;
  • начальники ОО ОГПУ военного округа и их заместители;
  • начальники ОО региональных полномочных представительств (ПП) ОГПУ/ГПУ.

• 11-я категория (2 ромба):
  • начальники отделения, части ОО ОГПУ Центра;
  • секретарь ОО ОГПУ Центра;
  • заместители и помощники начальника ОО региональных ПП ОГПУ/ГПУ;
  • начальники ОО ОГПУ корпуса, ВМС края, группы войск и их заместители.

• 10-я категория (1 ромб):
  • сотрудники для особых поручений, оперуполномоченные ОО ОГПУ Центра;
  • начальники отделения ОО региональных ПП ОГПУ/ГПУ, ОО НКВД ВО, армии, флота, ВМС края, группы войск;
  • начальники ОО ОГПУ дивизии, отдельной бригады, флотилии.

• 9-я категория (3 прямоугольника):
  • уполномоченные ОО ОГПУ Центра;
  • помощники начальника отделения и оперуполномоченные ОО региональных ПП ОГПУ/ГПУ;
  • оперуполномоченные ОО ОГПУ ВО, армии, флота, группы войск, дивизии, бригады, флотилии.

• 8-я категория (2 прямоугольника):
  • помощники уполномоченного, помощник секретаря ОО ОГПУ Центра;
  • уполномоченные, секретари ОО региональных ПП ОГПУ/ГПУ;
  • уполномоченные ОО ОГПУ ВО, армии, флота, группы войск, дивизии, бригады, флотилии и полка.

• 7-я категория (1 прямоугольник):
  • помощники уполномоченного ОО региональных ПП ОГПУ/ГПУ;
  • помощники уполномоченного ОО ОГПУ ВО, армии, флота, группы войск, дивизии, бригады, флотилии.

• 6-я категория (4 квадрата):
  • секретари ОО ОГПУ дивизии, бригады, флотилии.

• 5-я категория (3 квадрата):
  • коменданты ОО ОГПУ дивизии, бригады.

Форма

После введения персональных званий для ГУГБ осенью 1935 года вопрос по форме одежды возник и у руководителей НКВД. В нормативных документах чётко отмечалось, что сотрудникам особых органов ГУГБ НКВД «присвоено обмундирование частей ими обслуживающихся», в нем же содержалось несколько странное условие: «… причем со знаками различия ГУГБ».

Между Наркоматом и Инстанциями началась оживлённая переписка. Аргументация НКВД была вполне понятна. Наконец, 23 мая 1936 года было объявлено Положение об особых органах ГУГБ НКВД СССР, согласно которому сотрудникам ОО корпусов, флотов, особых отделений дивизий, бригад, укрепрайонов, флотилий, а также отдельным оперработникам, прикреплённым к частям и учреждениям РККА, устанавливалась форма одежды и знаки различия военно-политического состава соответствующих родов войск согласно присвоенным им специальным званиям органов госбезопасности:

1. 2 ромба - старший майор ГБ;
2. 1 ромб - майор ГБ;
3. 3 прямоугольника - капитан ГБ;
4. 2 прямоугольника - старший лейтенант ГБ;
5. 1 прямоугольник - лейтенант ГБ;
6. 3 квадрата - младший лейтенант и сержант ГБ.

Таким образом, особисты при форме политсостава рода войск, к которому принадлежала часть ими обслуживаемая, стали иметь как бы два звания - собственно присвоенное специальное звание ГБ и звание, по которому их знали в части (напр. майор ГБ - бригадный комиссар).

Личному составу центрального аппарата ОО ГУГБ НКВД СССР и аппаратов особых отделов УГБ территориальных органов внутренних дел, а также лицам, работающим вне РККА и ВМС и подчинённых им учреждений, устанавливалась форма одежды начсостава госбезопасности.

Данное положение оставалось до 1941 года, когда военная контрразведка на короткое время перешла в ведение Наркомата обороны (На базе ОО ГУГБ НКВД было образовано 3-е Управление НКО). В мае-июле 1941 года сотрудников ОО (теперь уже 3-х Управления/отделов) начали аттестовывать в званиях политсостава. После возвращения военной контрразведки в состав НКВД (с августа 1941 г. - Управление особых отделов НКВД СССР) особистов вновь принялись переаттестовывть на спецзвания ГБ. На форме одежды, однако, эти переаттестации никак не отразились.

До февраля 1941 года военные контрразведчики непосредственно в частях носили униформу обслуживаемого рода войск со знаками различия политического состава (наличие нарукавных звёзд политсостава и отсутствие нарукавных знаков госбезопасности) и звались либо спецзваниями государственной безопасности, либо званиями политсостава. Личный состав 4-го отдела Главного управления государственной безопасности Народного комиссариата внутренних дел СССР (с 29 сентября 1938-го по 26 февраля 1941-го годов выполнял функции военной контрразведки) носили униформу и знаки различия госбезопасности и имели звания «сержант ГБ - генеральный комиссар ГБ» - спецзвания госбезопасности. В период с февраля 1941-го по июль-август 1941-го военные контрразведчики так же носили униформу обслуживаемого рода войск со знаками различия политического состава и имели только звания политсостава. Сотрудники центрального аппарата (3-е управление НКО) в тот же период носили униформу ГБ и спецзвания ГБ (Начальник 3-го управления НКО майор ГБ А. Н. Михеев, зам. начальника - майор ГБ Н. А. Осетров и так далее). С 17 июля 1941 года, с образованием Управления особых отделов Народного комиссариата внутренних дел СССР, контрразведчики в войсках перешли на спецзвания ГБ (но также, наверное, пользовались и званиями политсостава). Униформа осталась прежней - политсостава.

19 апреля 1943 года на базе Управления особых отделов Народного комиссариата внутренних дел СССР было создано Главное управление контрразведки «Смерш» с передачей его в ведение Народного комиссариата обороны СССР. Бывшие особисты перешли в подчинение Наркома обороны. В связи с этим практически всем им были присвоены общеармейские звания, то есть без приставки «государственной безопасности» в персональном звании. 3 мая 1946 года ГУКР «СМЕРШ» НКО СССР были реорганизованы снова в ОО МГБ.

С 1941 по 1943 год в подчинении у наркома внутренних дел Лаврентии Берии находились органы военной контрразведки. Если в советское время о работе военных чекистов говорили мало и только хорошо, то после распада СССР - много и часто плохо.

Если верить опусам отдельных отечественных журналистов и сценаристов современных фильмов «про войну» - военные контрразведчики постоянно пьянствовали в тылу, спали с ухоженными и чисто одетыми юными медсестрами, а когда в медсанбате заканчивался спирт и хотелось новизны, то отправлялись на передовую. Сфабриковав несколько уголовных дел и собственноручно расстреляв из нагана в затылок жертв, «военные контрразведчики» возвращались обратно в тыл, где их уже ждало спиртное и похотливый медперсонал. Периодически им вручали боевые награды. Наверно за победы на сексуальном фронте и успехи в сражениях с зеленым змием. И так на протяжении всей Великой Отечественной войны. Непонятно, правда, кто ловил немецких агентов и ухаживал за ранеными. А что вы еще хотели от подчиненных «сексуального маньяка и палача» Лаврентия Берии? Они во всем брали пример со своего начальника.

В жизни все было по-другому. Так получилось, что из всех оперативных подразделений Лубянки (не считая пограничников и военнослужащих внутренних войск) военные чекисты первыми вступили в бой с врагом и у них (из всех подразделений госбезопасности) были одни из самых больших потерь. Достаточно сказать, что за период с 22 июня 1941 года по 1 марта 1943 года военная контрразведка потеряла 3725 человек убитыми, 3092 пропавшими без вести, 3520 ранеными. Осенью 1941 года на Юго-Западном фронте попал в окружение и погиб бывший начальник 3-го Управления НКО А. Н. Михеев.

С другой стороны, именно военные контрразведчики приняли на себя основной удар немецких спецслужб, которые организовали массовую засылку в прифронтовую зону своих разведчиков, провокаторов и диверсантов. Достаточно сказать, что в зону ответственности (прифронтовую полосу) военных чекистов с 1941 по 1943 год противник забрасывал до 55 % своей агентуры. А к началу 1945 года этот показатель возрос до 90 %. К этому надо добавить «транзитников» - тех, кто пересекал линию фронта в пешем порядке, а не на самолете. А многие из немецких агентов заранее знали, что в случае ареста сотрудниками советских правоохранительных органов их ждет расстрел. Поэтому при задержании часто оказывали вооруженное сопротивление.

Военные контрразведчики рисковали жизнью не меньше находящихся на передовой бойцов и командиров Красной Армии. Фактически рядовые сотрудники (оперуполномоченные, обслуживающие воинские подразделения) действовали автономно. Вместе с бойцами они сначала сражались на границе, а потом стремительно отступали. В случаи гибели или тяжелого ранения командира подразделения контрразведчик должен был не только заменить военачальника, но и при необходимости поднять бойцов в атаку. При этом они продолжали выполнять свой профессиональный долг - боролись с дезертирами, паникерами, вражеской агентурой, стремительно заполнявший прифронтовую зону.

Воевать им пришлось с первых часов войны, рассчитывая только на себя. Если их коллеги из других подразделений НКВД смогли получить указания от начальства - что делать в «особых условиях», то военные контрразведчики действовали автономно. Сложно сказать, знали ли они о принятой 22 июня 1941 года директиве 3-го Управления НКО СССР № 34794. В ней главной задачей чекистов в действующей армии и военных контрразведчиков Дальневосточного фронта (ДВФ) определялось выявление агентуры немецких разведорганов и антисоветских элементов в РККА. Предписывалось «форсировать работу по созданию резидентур и обеспечению их запасными резидентами», не допускать разглашения военнослужащими военной тайны, причем особое внимание следовало обращать на работников штабов и узлов связи. Может, им ее все же смогли сообщить.

А вот о другом руководящем документе 3-го Управления НКО СССР - Директиве № 35523 от 27 июня 1941 года «О работе органов 3-го Управления НКО в военное время», скорее всего, нет. В первые сутки войны отсутствовала связь Ставки со штабами отдельных армий.

В этом документе были определены основные функции военной контрразведки:

«1) агентурно-оперативная работа: а) в частях Красной Армии; б) в тылах, обеспечивающих действующие на фронте части; в) среди гражданского окружения;

2) борьба с дезертирством (сотрудники особых отделов входили в состав заградительных отрядов РККА, которые, вопреки распространенному мнению, не имели прямого отношения к органам госбезопасности. - Авт.);

3) работа на территории противника» (первоначально в районе до 100 км от линии фронта, в контакте с органами Разведывательного управления НКО СССР. - Авт.).

«Особисты» должны были находиться как в штабах, обеспечивая режим секретности, так и в первых эшелонах при командных пунктах. Тогда же военные контрразведчики получили право вести следственные действия в отношении военнослужащих и связанных с ними гражданских лиц, при этом санкцию на аресты среднего командного состава они должны были получать от Военного совета армии или фронта, а старшего и высшего начальствующего состава - от наркома обороны.

Началась организация контрразведывательных отделений 3-х отделов военных округов, армий и фронтов, их структура предусматривала наличие трех отделений - по борьбе со шпионажем, националистическими и антисоветскими организациями и антисоветчиками-одиночками.

«Особистами» были взяты под контроль военные сообщения, доставка военного снаряжения, вооружений и боеприпасов в действующую армию, для чего на железных дорогах были учреждены третьи отделения, деятельность которых переплеталась (и, видимо, в чем-то дублировала) с органами госбезопасности на транспорте.

В начале июля 1941 года начальник 3-го управления НКО А. Н. Михеев приказом наркома Тимошенко получил право самостоятельно назначать на должности в структуре особых отделов вплоть до заместителей начальников окружных и фронтовых третьих отделов.

1941 года третьи отделы были организованы при ставках главнокомандующих Северо-Западного, Западного и Юго-Западного направлений. Уже через два дня сменилось подчинение армейских органов военной контрразведки, вернувшихся в систему госбезопасности.

Постановлением Государственного Комитета Обороны СССР № 187/сс от 17 июля 1941 года, подписанным И. Сталиным, органы 3-го управления НКО СССР были реорганизованы в Особые отделы НКВД СССР. В их функции входила борьба со шпионажем и предательством в РККА и с дезертирством в прифронтовой полосе (с правом ареста и расстрела на месте дезертиров). Изменился порядок подчинения. Теперь уполномоченный особого отдела в полку и в дивизии кроме своего непосредственного начальства в НКВД подчинялся комиссару полка и дивизии (после введения в октябре

1942 года в армии и на флоте института единоначалия - соответственно командиру полка и соединения).

Директива НКВД СССР № 169 о задачах особых отделов в связи с реорганизацией органов военной контрразведки была издана 18 июля 1941 года и по мнению многих историков имела пропагандистский характер. На следующий день, 19 июля 1941 года, начальником Управления особых отделов НКВД СССР был назначен заместитель наркома внутренних дел СССР Виктор Семенович Абакумов.

В тот же день приказом № 00941 наркома НКВД СССР Л. П. Берии для борьбы с дезертирами, шпионами и диверсантами предписывалось сформировать при особых отделах дивизий и корпусов - стрелковые взводы, при особых отделах армий - отдельные стрелковые роты, при особых отделах фронтов - отдельные стрелковые батальоны, с укомплектованием этих частей из войск НКВД.

Уже в первые месяцы войны резко возросла потребность в военных контрразведчиках. Для решения этой задачи при Высшей школе НКВД СССР 26 июля 1941 года были организованы Курсы подготовки оперативных работников для особых отделов (приказ НКВД № 00960 от 23 июля 1941 года). Планировалось набрать 650 человек и обучать их в течение одного месяца. Начальником курсов был назначен по совместительству начальник Высшей школы НКВД комбриг (в приказе он проходит в этом звании, отмененном уже в 1940 году) Никанор Карпович Давыдов. Во время учебы первым слушателям курсов пришлось строить оборонительные сооружения, ловить под Москвой немецких парашютистов.

С 11 августа 1941 года эти курсы были переведены на трехмесячную программу обучения. В сентябре 1941 года 300 выпускников Высшей школы было направлено в подразделения военной контрразведки.

Приказом начальника Высшей школы 28 октября 1941 года в особый отдел Московского военного округа было направлено 238 выпускников курсов. Последняя группа выпускников курсов в количестве 194 человек была направлена в распоряжение НКВД в декабре 1941 года. Затем Высшая школа была расформирована, потом вновь создана.

В марте 1942 года в Москве был организован филиал Высшей школы НКВД СССР. Там предполагалось обучить 500 человек в течение четырех месяцев. Первый набор был произведен из резерва работников Особого отдела НКВД Московского военного округа. В составе Высшей школы этот филиал находился до июля 1943 года, затем был передан в ГУ К «Смерш» НКО СССР. Всего за время войны курсы закончили 2417 чекистов, направленных в армию и на флот.

Одновременно шла подготовка кадров для особых отделов и в самой Высшей школе. Так, в 1942 году большая группа выпускников была направлена в распоряжение особого отдела Сталинградского фронта. А всего, за время Великой Отечественной войны Высшей школой для особых отделов было подготовлено 1943 человека.

В августе - декабре 1941 года структура НКВД продолжала меняться и усложняться. Всего в августе 1941 года по штатам Управления особых отделов (вместе со следственной частью, секретариатом, оперативным отделением, административно-хозяйственно-финансовым отделением) числилось 387 человек.

Приказом НКВД № 00345 от 18 февраля 1942 года в связи с переходом железнодорожных войск в подчинение НКПС особые отделы в этих войсках были переданы из УОО в Транспортное управление НКВД.

В июне 1942 года штатная численность Управления особых отделов составляла 225 человек.

Главной целью военных контрразведчиков было противодействие немецким спецслужбам. Система мер борьбы с агентами немецкой разведки включала оперативные, заградительные и профилактические мероприятия. Основная роль в контрразведывательной работе особых отделов отводилась агентурно-осведомительному аппарату.

По мнению ветерана «Смерша» генерал-майора С. 3. Острякова, «особисты» с первых месяцев войны эффективно боролись с агентурой противника. При этом они ограничивались защитной тактикой - ловили вражеских шпионов и диверсантов, проверяли одиночных выходцев из плена и окружения противника, выявляли трусов и паникеров в воинских частях, помогали командованию наводить строгий порядок в прифронтовой полосе.

Отдельные особые отделы пытались организовать оперативную работу за линией фронта, но носила она в основном военно-разведывательный характер. Поясним, что речь шла о переброске через линию фронта разведывательно-диверсионных групп, которые действовали в прифронтовой зоне. Они занимались сбором сведений о месторасположении различных объектов (штабов, хранилищ горючего, складов и т. п.) и дислокации воинских частей, а также проведением различных диверсионных акций.

Несмотря на трудности, связанные с первыми месяцами войны, особые отделы действовали решительно и эффективно. Один из первых итогов работы военной контрразведки был подведен 10 октября 1941 года заместителем начальника Управления особых отделов Соломоном Мильштейном: «Особыми отделами НКВД и заградительными отрядами НКВД по охране тыла задержано 657 364 военнослужащих, отставших от своих частей и бежавших с фронта. Из них оперативными заслонами особых отделов задержано 249 969 человек и заградительными отрядами войск НКВД по охране тыла- 407 395 военнослужащих…

Из числа задержанных особыми отделами арестовано 25 878 человек, остальные 632 486 человек сформированы в части и вновь направлены на фронт…

Шпионов - 1505; диверсантов - 308; изменников - 2621; трусов и паникеров- 2643; распространителей провокационных слухов - 3987; самострельщиков - 1671; других - 4371».

В декабре 1941 года по представлению НКВД ГКО принял решение об обязательной «фильтрации» военнослужащих, бежавших из плена или вышедших из окружения. Их направляли в специальные сборно-пересыльные пункты, созданные в каждой армии.

В июле 1941 года ГКО предоставил особым отделам право внесудебного расстрела изменников и дезертиров. Мера эта была вынужденная. Однако в октябре 1942 года, после стабилизации фронта, ГКО отменил внесудебные расстрелы и обязал особые отделы передавать дела об изменниках и дезертирах в суды военных трибуналов.

В качестве особой меры укрепления дисциплины при исключительных обстоятельствах допускался расстрел перед строем осужденных трибуналами дезертиров, уличенных в бандитизме и вооруженном грабеже. Хотя во фронтовых частях эта мера применялась крайне редко. К борьбе с дезертирством привлекались агентурно-осведомительные кадры как в действующих, так и в запасных частях. Осведомители сообщали в особые отделы о военнослужащих, которые, по их мнению, могли стать изменниками или дезертирами. Если данных для ареста было недостаточно, то подозреваемые лица не допускались в наряды, выполнявшие задания на переднем крае, или переводились в тыл. Заградительные отряды и воинские подразделения, приданные особым отделам для поиска дезертиров, прочесывали в прифронтовой полосе местность, выставляли заслоны.

О результативности работы особых отделов НКВД СССР можно судить по докладам НКВД СССР в ЦК КВП(б) и ГКО 8 августа 1942 года, согласно которым чекистами было задержано 11 765 вражеских агентов.

Эти агенты немецкой разведки и диверсанты, действовавшие на фронте и в тылу Красной Армии, в первый период войны, в основном были белоэмигрантами, мечтавшими о реванше; вербовались и попавшие в плен красноармейцы. Еще 15 июня 1941 года германское командование приступило к переброске на территорию СССР разведывательно-диверсионных групп и отдельных разведчиков, переодетых в советскую военную форму, владеющих русским языком, с заданиями после начала военных действий проводить диверсионные акты - разрушать линии телеграфно-телефонной связи, взрывать мосты и железнодорожные коммуникации, уничтожать воинские склады и другие важные объекты, захватывать в тылу Красной Армии мосты и удерживать их до подхода передовых частей вермахта.

Постановление политбюро ЦК ВКП(б) "о работе особых отделов НКВД СССР" 1)

Строго секретно

52 - О работе особых отделов НКВД СССР

1. На Особые Отделы НКВД возлагаются специальные задачи по борьбе с контрреволюцией, шпионажем, диверсией, вредительством и всякого рода антисоветскими проявлениями в Рабоче-Крестьянской Красной Армии, Военно-Морском флоте и пограничных и внутренних войсках НКВД.

2. Особые Отделы НКВД осуществляют эти задачи путем:

а) организации агентурно-осведомительного аппарата в армии, флоте и среди гражданского населения, имеющего непосредственное соприкосновение с войсковыми частями, учреждениями, снабженческим аппаратом и отдельными военнослужащими;

б) ведения следствия по делам о контрреволюции, шпионаже, диверсии, измене родине, вредительстве в РККА и Военно-Морском флоте, войсках НКВД и среди указанного выше гражданского населения и путем производства, в связи с этим, обысков, арестов и выемок.

3. Аресты рядового и младшего начальствующего состава РККА Особые Отделы НКВД военных округов (армий) согласовывают с Военными Советами округов. Аресты среднего, старшего и высшего командного и начальствующего состава РККА согласовываются Особым Отделом НКВД СССР с Народным Комиссаром Обороны СССР.

4. Для руководства Особыми Отделами НКВД и выполнения задач, возложенных на Особые Отделы по центральному аппарату Народного Комиссариата Обороны Союза ССР, Народного Комиссариата Военно-Морского флота и Главного Управления пограничных и внутренних войск НКВД СССР, организуется Особый Отдел НКВД СССР армии и флота, входящий в состав Главного Управления Государственной Безопасности НКВД СССР.

5. В местах дислоцирования управлений военных округов, отдельных армий и флотов создаются Особые Отделы НКВД округов, отдельных армий и флотов, непосредственно подчиненные Особому Отделу НКВД СССР.

6. При армейских группах, корпусах, флотилиях, дивизиях и бригадах, укрепленных районах и крупных военных объектах (военные училища, склады и т.д.) создаются Особые Отделы (отделения, группы и уполномоченные) НКВД, подчиняющиеся во всех отношениях соответствующим Особым Отделам НКВД военного округа, отдельной армии или флота.

7. Начальник Особого Отдела НКВД СССР назначается Народным Комиссаром Внутренних Дел Союза ССР по согласованию с Народным Комиссаром Обороны Союза ССР и подчиняется начальнику Главного Управления Государственной Безопасности.

Начальники Особых Отделов округов, армий, корпусов, дивизий и бригад назначаются Народным Комиссаром Внутренних Дел по согласованию с Народным Комиссаром Обороны Союза ССР. Назначение оперуполномоченных Особого Отдела при полках, военно-учебных заведениях и складах согласовывается с Военными Советами округов (армий).

Назначение Наркомвнуделом СССР начальника Особого Отдела НКВД СССР, начальников Особых Отделов округов (армий) и начальников Особых Отделов дивизий объявляется также приказом Народного Комиссара Обороны СССР.

8. Особый Отдел НКВД СССР выполняет специальные задания Народного Комиссара Обороны Союза ССР и Народного Комиссара Военно-Морского флота, а на местах - Военных Советов соответствующих округов, армий и флотов.

9. Начальник Особого Отдела НКВД СССР обязан своевременно и исчерпывающе информировать Народный Комиссариат Обороны Союза ССР (Наркома, его заместителей, а по отдельным вопросам, по указанию Народного Комиссара Обороны, - начальников центральных управлений Народного Комиссариата Обороны), обо всех недочетах в состоянии частей Рабочее-Крестьянской Красной Армии и обо всех проявлениях вражеской работы, а также о всех имеющихся компрометирующих материалах и сведениях на военнослужащих, особенно на начальствующий состав. На местах Особые Отделы округов, армий и флотов информируют соответствующие Военные Советы, особые отделения НКВД корпусов, дивизий и бригад - командиров и комиссаров соответствующих войсковых соединений, а оперуполномоченные при отдельных частях, учреждениях и заведениях РККА - соответствующих командиров и комиссаров этих частей.

10. Начальники Особых отделений корпусов, дивизий и бригад входят в состав военно-политических совещаний и информируют эти совещания о недочетах в политико-моральном состоянии частей, их боевой подготовке и снабжении.

11. Коммунисты и комсомольцы, работающие в Особых Отделах, кроме работающих в центре и в Особых Отделах НКВД военных округов (армий) и флотов, состоят на партийном и комсомольском учете при соответствующих политорганах.

Настоящий порядок распространить на Народный Комиссариат Военно-Морского флота.

РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 24. Л. 82-83. Подлинник. Машинопись.

Протокол № 67.

В тексте имеется машинописная помета о рассылке: «Выписки посланы: т.т. Берия, Ворошилову, Мехлису, Фриновскому».

Примечания

1) После массовых репрессий, затронувших Красную армию, в армейской среде сформировалось негативное отношение к сотрудникам военной контрразведки. В постановлении Политбюро ЦК ВКП(б) были в первую очередь учтены интересы командования Наркомата обороны. Впервые были регламентированы вопросы взаимодействия между особыми отделами НКВД и армейскими подразделениями различных уровней. В дальнейшем была достигнута еще большая независимость НКО от особых отделов (см. док. № 155).

Далее читайте:

Россия в 30-е годы (хронологическая таблица).

Основные события 1939 года (хронологическая таблица).

Сентябрь 42-го года выдался на удивление жарким. Не смотря на раннее утро, солнце палило неимоверно. Двое солдат из боевого охранения, лёжа в тенёчке, лениво переговаривались о положении на фронте, потом речь зашла о родных местах, жёнах и детях, оставшихся на оккупированных территориях.

— Эх, за Дунькой своей соскучился, мочи нет! Ночами снится. А до войны было, неделями на неё не глядел-то.
— Да цыц, ты! – прервал товарища второй боец. – Кажись, ветка где-то хрустнула!
Солдаты мгновенно сбросили с себя полудрёму и схватились за винтовки. Уже через несколько секунд из чащи вышел испуганного вида парень в замусоленной одежде. Увидев людей в форме, он бухнулся на колени и поднял руки.
— Братки, не стреляйте! Я сдаваться пришёл.
Солдаты с тревогой глянули друг на друга.
— Ты, паря, стой где стоишь, а то шмальну промеж глаз. Ну, а ты Егорка, двигай за командиром, — скомандовал тот, что постарше и передёрнул затвор.

Известие о том, что бойцы из боевого охранения поймали немецкого шпиона, быстро докатилось до контрразведки, и уже через час лейтенант особого отдела НКВД Калининского фронта Фёдор Мальцев, прибыл на место происшествия.

При виде особиста, боец, охранявший перебежчика, вытянулся в струнку.
— Товарищ лейтенант Госбезопасности! Вон, шпиона фашистского поймали!
От этих слов парень невольно вздрогнул и зыркнул из-под картуза на Мальцева:
— Да какой там шпион?! Я ж сам сдаваться пришёл.
Во время короткого допроса выяснилось, что Пётр Жмаков, так звали задержанного, 3 месяца назад попал в плен. Потом был лагерь военнопленных с адским режимом. Не выдержав голодухи, Жмаков дал согласие на вербовку и вскоре его перевели в отдельный барак, где хорошо кормили и не избивали по нескольку раз в день.
— Мужик, который меня вербовал, недели две талдычил как собирать в прифронтовой полосе нужные сведения. Как назад через линию фронта вернуться, — шмыгнул носом перебежчик, — только, я сразу же решил сдаться родной власти. Мне главное было с лагеря свинтить.
Мальцев внимательно слушал задержанного, всё больше убеждаясь, что тот говорит правду. А Жмаков, немного освоившись, строчил, как из пулемёта:
— После выполнения задания, вербовщик обещал 3000 оккупационных марок, новое обмундирование и казённое питание. Бумагу какую-то дал подписать, что в случае перехода на сторону большевистского режима, меня при задержании расстреляют.

Лейтенант Госбезопасности 2 часа забрасывал перебежчика неожиданными вопросами, пытаясь уличить во лжи или в несоответствии фактов. За это время Жмаков как на духу выложил, что творилось в лагере, фамилии немцев, обучавших его нехитрому ремеслу сбора информации в прифронтовой зоне и ещё много других сведений по этому абверовскому хозяйству, где, как блины пекли агентов из советских военнопленных, бросая их десятками через фронт.

После того, как все необходимые вопросы были заданы, Мальцев дал подписать Жмакову протокол допроса:
— Ну, будем надеяться, что ты говоришь правду. Только в этом случае есть надежда избежать смертной казни.
Наблюдавшие в сторонке за допросом, бойцы боевого охранения угрюмыми взглядами проводили особиста и перебежчика.
— Не, ну ты видал какой спец?! Всю душу из парня вынул. У меня у самого аж поджилки тряслись от взгляда этого волкодава.
— А ты что, Егорка, думал?! НКВД – это тебе не шарашкина контора! Не дай Бог с таким встретиться на кривой дорожке! – И солдат украдкой перекрестился, зыркая по сторонам.

На фронте офицеров особых отделов НКВД за глаза презрительно называли «особняками». Ну, действительно, мало кто из войсковых солдат или офицеров желали водить дружбу с сотрудниками грозного бериевского ведомства. Как только особист появлялся в поле зрения, народ тихо рассасывался, создавая вокруг НКВДшника некий вакуум. Эти люди обладали неимоверными властью и полномочиями. Могли одним росчерком пера стереть любого в лагерную пыль.

Рассказ основан на реальных событиях.

Уже через час Мальцев доставил арестованного в расположение комендантской роты.
— О, здорово, фюрер! Нового шпиона приволок? И как у тебя так ловко это получается?
С этими словами из дома, где временно размещалась прокуратура, выкатился старший лейтенант Куприянов и принялся отмывать руки от крови. Мальцев невольно поёжился, наблюдая эту картину. А Жмаков, так тот вообще чуть в обморок не грохнулся.
— Да вот, задержанного доставил. Я его допросил по всей форме. Дальше уж твоя забота, — отвёл взгляд в сторону Мальцев, желая побыстрее закончить разговор. Разное говорили про Куприянова, мол, полюбляет он допросы с пристрастием. Да и саморучно привести в исполнение приговор трибунала не гнушается. А тот, даже не заметив кислого выражения лица коллеги, весело заржал:
— Этого я уж на завтра оставлю. Устал чертовски. Юра! – зычно гаркнул старлей и перед ним мигом вырос перепуганный солдат.
— Орёлика под замок и глаз с него не спускать!
Мальцев пытался, было объяснить, что Жмаков – мелкая сошка, сдался по собственной инициативе. Но Куприянов лишь отмахнулся:
— Разберёмся, дружище! Хух, и намаялся же я сегодня! Крепкий орешек попался. Шмальнул себе в плечо, а говорит, что в бою ранили! – Снова зашёлся смехом старлей, выливая в кусты окровавленную воду.
— Не на того нарвался, дезертир проклятый! Я лично эту пулю достал, а она советского образца! Так нет же, всё равно отнекивается, чёрт упёртый. Ничего-ничего, к вечеру образумится. И не таких ломали!

В первые годы войны львиную долю следственных материалов особых отделов составляли, так называемые, самострелы. Стреляли обычно в правую руку, чтобы надолго выбыть из строя. Ну, а если удастся прострелить сухожилье, то и вообще перебраться в какую-нибудь тыловую часть. Чтобы фронтовые фельдшеры не распознали самострел, солдаты научились скрывать следы ожога от выстрела в упор, использовали подушки, котелки с песком, скрученные шинели. Но у особистов была хорошо налажена агентурная сеть и обычно таких шустриков выводили на чистую воду.

Куприянов тяжело опустился на лавку, доставая флягу со спиртом.
— Я всё никак в ум не возьму, как ты, Мальцев, такой чистенький и праведный в службу-то попал?
Сделав добрый глоток, старлей передал флягу:
— Да ты пей, не гнушайся, спирт медицинский, такого днём с огнём не сыщешь.
Мальцев неохотно отпил из баклаги и глянул на часы.
— Леонидович, давай поскорее бумаги на перебежчика оформим. Мне ещё до части 5 вёрст пилить.
— Да ладно, успеешь! К тому же разговор есть. Недавно немецкого диверсанта взяли с той стороны, — Куприянов махнул в сторону линии фронта, — матёрый, гад, оказался, до последнего патрона отстреливался! Еле скрутили, гниду. А прокололся, не поверишь, на ерунде – Орден Красного Знамени положено на левой груди носить, а этот болван на правую прицепил! Да, видать господа из Абвера совсем нас за зелёных пацанов держат! – презрительно сплюнув, Куприянов хлопнул Мальцева по плечу, — так что имей ввиду – на такие мелочи необходимо обращать внимание в первую очередь. Ну, ещё по глоточку? – больше для проформы спросил старлей, и жадно приложился к фляге.

Специалисты из гитлеровской разведки полагавшие, что война с большевиками будет скоротечной, в первые годы войны не уделяли должного внимания легендированию своих агентов. Скажем так: скрепки в солдатских книжках были сделаны из стали и не ржавели от солдатского пота, как документы советского образца, скреплённые обычной проволокой. На фальшивом Ордене Красной Звезды немцы изобразили красноармейца не в сапогах, а в ботинках.

Из инструкции. Сотрудникам Особых Отделов НКВД во время розыска немецкой агентуры особое внимание обращать на награды, а именно: медали «За отвагу» и «За боевые заслуги» должны быть выполнены из серебра, а абверовскими специалистами они штампуются из латуни, покрытой лишь тонким слоем серебра. На выпуклостях металл быстро стирается, и из-под него проступает латунная желтизна, свидетельствующая о подделке.

Чистый медицинский спирт без закуси таки сделал своё коварное дело, и офицеры быстро захмелели. Напрочь забыв о делах, Куприянов и Мальцев вели не торопливый мужской разговор, иногда прикладываясь к фляге.
— Ну вот, обида меня берёт! – рубанул рукой воздух старлей, — целыми днями как белка в колесе крутишься! На чистую воду этих сволочей выводишь, а благодарности – ну ни на грош!
Снова закурив, Куприянов печально усмехнулся.
— Как одним, так ордена, медали, уважение всеобщее, а Андрею Леонидовичу – шиш с маслом. А я, брат, с начала войны одних только смертных приговоров исполнил больше сотни. И, заметь, ни одного побега!
Куприянов сжал мясистые кулаки, взглянув на которые, Мальцев невольно поёжился: «От такого сбежишь…», подумал Фёдор, вспоминая, как собутыльник после допроса, неистово отмывал окровавленные руки.
— Товарищ старший лейтенант, ЧП у нас! – издалека подал голос Мигуля, боясь потревожить покой начальника, — самострел-то кровищей изошёл. В лазарет его к доктору нужно.
Куприянов с трудом понял о чём идёт речь, а потом рявкнул:
— Отставить панические настроения! Всё равно завтра к стенке эту шкуру поставим! Только медикаменты почём зря переводить!
Выплеснув в горло последние капли спирта, Куприянов заплетающимся языком скомандовал:
— Ты лучше, Мигуля, смотайся к медикам и притащи нам ещё спиртяги. Скажи, лично Андрею Леонидовичу!
После того, как солдат бросился выполнять приказ, разговор зашёл о положении на фронте. Ведь со дня на день должно было начаться наступление в районе Ржева.

Информация о начале Ржевско-Сычевской операции была тайной за семью печатями. Командующие Калининским и Западным фронтами Конев и Жуков только утвердили в Ставке план разгрома 9-й немецкой армии и группы «Центр», но контрразведчики одними из первых были посвящены в планы Генштаба. Особую роль в преддверии атаки играли сведения пленных, агентурная работа среди офицерского состава фронта, оперативная обстановка в тылу и на передовой.

30 июля 1942 года впервые в истории войны началось, так называемое, артиллерийское наступление. Оно заключалось в непрерывной поддержке пехоты и танков массированным огнём артиллерии в течении всего периода наступления от одного объекта обороны к другому. К концу первого дня советские войска прорвали оборону на 10-километровую глубину. До Ржева оставалось каких-то 5 км. Однако преодоление этих километров растянулось на месяц.

Мальцев со сладостным предчувствием ожидал свою возлюбленную, практически невесту, Люсю, санитарку из медсанбата. Наверное, в сотый раз взглянув на часы, лейтенант уловил знакомый аромат духов и резко развернувшись, нежно прижал девушку к себе.
— Ну, что так долго, Люсёк?! – прошептал Фёдор, по хозяйски пройдясь ладонью по бедру.
— Да тихо ты, дурачок, увидит ещё кто! – кокетливо отмахнулась Люся. Но Мальцева сейчас не остановила бы даже бомбёжка. Он тянул свои губы к миловидному личику.
— Люся, как же я истосковался-то по тебе. Люся!
— Какая нахрен Люся?! Мальцев! Ты что белены объелся?!
Придя в себя, Фёдор понял, что это был всего лишь сладкий сон, а разбудил его капитан особого отдела дивизионной контрразведки Бондарев.
— Виноват, товарищ капитан! – застёгивая верхнюю пуговицу гимнастёрки, начал оправдываться смущённый лейтенант:
— Сигнальщиков немецких целую ночь ловили, вот и сморило.
— А главного сигнальщика часом не Люсей звали?
Выдержав многозначительную паузу, он извлёк из планшета вчетверо сложенный листок.
— Мне тут занимательный документ в руки попал. Ознакомься! Небось, ни каждый день анонимные доносы на себя читаешь?!
От этих слов в душе Мальцева похолодело. Он быстро пробежал газами по аккуратно выведенному чьей-то подлой ручонкой тексту, до конца не веря в происходящее. В доносе говорилось, что лейтенант Мальцев проявляет халатность в работе, лояльно относится к изменникам родины, ведёт панические разговоры о провале Ржевского наступления. Практически вырвав из онемевших пальцев лист, Бондарев не весело усмехнулся:
— Понимаешь, что бы тебе грозило, попади эта писулька к кому-нибудь другому?
Подняв ошарашенные глаза, Мальцев прошептал:
— Спасибо, Игорь Владимирович! Век не забуду.
— Ну, считай, в расчёте, летёха?! – подмигнул капитан, пряча донос в планшет.
Мальцев через силу улыбнулся, память тут же выдала нагора облаву, во время которой, он спас Бондареву жизнь.

Два месяца назад от местного населения в Особый отдел НКВД Калининского фронта поступила информация, что ночью в небе над деревней Неглинная был слышен шум самолёта. Второй сигнал поступил уже из соседней Поповки – там какой-то офицер узнавал дорогу и даже угощал их сигаретами. Эта информация сразу привлекла внимание чекистов, и нужный квадрат был оперативно оцеплен.

Вот тогда впервые Мальцев и познакомился с Бондаревым, который командовал одной из оперативно-розыскных групп. Ближе к полудню прямо на их засаду вышел подтянутый улыбающийся капитан танковых войск. Бондарев попросил предъявить документы. Пока он их внимательно изучал, Мальцев тихонько сместился за спину танкиста. Полистав офицерскую книжку и пропуск, Бондарев лениво процедил:
— Приказ командования проверять всех, кто передвигается в одиночку в прифронтовой полосе. Так что уж не обессудь, капитан, вываливай из карманов личные вещи.
Танкист осуждающе покачал головой:
— Да, собачья служба у вас, мужики, по карманам шарить. Ну, глядите, коль нужно.
И он начал доставать из карманов складной нож, спички, пачку сигарет… Именно она и заинтересовала Бондарева.
— Ого! Настоящие сигареты. Откуда такое богатство? Кучеряво живут танковые войска!
Поняв по серьёзным прищуренным лицам особистов, что ситуация становится критичной, танкист резко оттолкнулся и двинул ногой в живот автоматчика, представляющего самою большую угрозу. Далее капитан отпрыгнул в сторону и молниеносным движением выхватил из-за голенища дамский пистолет. Лишь отменная реакция Мальцева уберегла жизнь капитану Бондареву. Ведь именно ему предназначалась первая пуля. Фёдор пружинисто оттолкнулся от земли и уже в падении ударил по руке диверсанта. Пуля просвистела в каких-то сантиметрах от виска Бондарева. В этот момент, пришедший в себя автоматчик, со всего маху двинул лжетанкиста прикладом по затылку. А остальное уж было делом техники. Пока боец связывал по рукам и ногам абверовца, Бондарев подошёл к Мальцеву и тихо прошептал:
— Спасибо, Фёдор, теперь я твой должник!

Немецкого агента вычислили благодаря грубейшему проколу Абвера. Дело в том, что ситуация с доставкой продовольствия и амуниции на Калининском, впрочем, как и на других фронтах, прямо скажем была аховой. Войсковым офицерам уже давно не выдавали нормального курева. Народец перебивался махрой, самосадом. Вот по этому появление в тылу пижона, угощавшего мужиков настоящими сигаретами, сразу вызвало подозрение особистов.

— А теперь, Фёдор, мы с тобой вдумчиво разберемся, кому ты мог перебежать дорожку.
Бондарев упёр свой тяжёлый взгляд в переносицу Мальцева.
— Дело в том, что наш аноним уже завалил штаб дивизии очень похожими по смыслу и содержанию писульками. – Лицо капитана неожиданно стало каменным. – Ладно бы на интендантов или штабистов стучал. Этих прислужников одно удовольствие за горло подержать, а то ж нормальные мужики вроде тебя страдают.
Мысли Мальцева скакали лихорадочным галопом и вскоре из вороха подозреваемых остался только один:
— Куприянов! Больше некому! – как током пронзило Фёдора, — мы с ним недавно хорошо на грудь приняли, разговорились о наступлении. Ну, я и брякнул, что дожди, мол, начинаются, дороги-то размоет, танки в болоте загрузнут.
— Куприянов, говоришь?! – прищурился капитан, — это из комендантской роты который? А давай-ка Мальцев смотаемся ко мне, кое-что проверим.

В штабе Бондарев прихватил кое-какие документы, составленные Куприяновым, и вместе с Мальцевым углубился в лес от лишних глаз подальше. Там они сравнили почерк старшего лейтенанта с почерком в анонимном доносе. Хотя анонимка была написана каллиграфическими полупечатными литерами, сразу бросалось в глаза, что буквы «Т» и «Ш» одинаково подчёркнуты сверху и снизу. Бондарев, который в отличие от Мальцева, обучался ремеслу отождествления личности по почерку, был на 100% уверен, что донос написал Куприянов.

У лейтенанта в голове не укладывалось, где он мог перейти дорогу исполнителю приговоров трибунала! Никаких соприкосновений по службе у них не было.

— Чертовщина какая-то! – пробурчал Мальцев, беря в руки очередной документ.
Сначала буквы плыли перед глазами. Лейтенант читал рассеянно, не задумываясь о содержании. Но потом его как током пронзило. В тексте речь шла о том несчастном диверсанте, который сам сдался в плен. Только в рапорте Куприянов его выставил матёрым шпионом!

Из рапорта. В результате умело проведённых оперативно-следственных мероприятий арестованный Пётр Жмаков был полностью изобличён в измене Родине. Пройдя курс обучения по военно-тактической разведке для сбора сведений о частях Советской армии в прифронтовой полосе, Жмаков трижды участвовал в подобных акциях, и каждый раз возвращался к немцам…

Глаза Мальцева недобро вспыхнули, когда он увидел в верхнем левом углу резолюцию, наложенную чьей-то твёрдой рукой: «Расстрелять! Приговор окончательный и обжалованию не подлежит!»
— Ерунда всё это! – вспыхнул как спичка лейтенант, — какой из этого Жмакова шпион, так, мелкая сошка! Ну и сволочь же этот Куприянов! Выслуживается, гад! Всё чужие ордена ему покоя не дают!
— Да-а, короче, фигня. Надо с этой тварью кончать, а? Сам понимаешь, в открытую этого делать нельзя. Тогда доносу придётся дать официальный ход. Да и фактов у нас маловато, что писульку эту сочинил Куприянов.
Игорь Владимирович отвёл взгляд в сторону и еле слышно процедил:
— На войне-то всякое случится может.
Поднявшись, капитан бросил прощальный взгляд на Мальцева:
— Ну, короче, не мне тебя учить!

Следующую неделю лейтенант Мальцев потратил на скрытное наблюдение за Куприяновым. Тот безвылазно находился в расположении комендантской роты, приводя приговоры трибунала в исполнение. Но два раза старший лейтенант всё же вырывался к одной такой миловидной барышне, которая работала прачкой в хозуправлении. Дорога к зазнобе проходила через лесочек. Именно в нём Фёдор и решил подстеречь доносчика.

Насвистывая какой-то немудрёный мотивчик, Куприянов торопился на свидание. Но амурным планам старшего лейтенанта помешал Мальцев. Он выскочил из-за дерева и со всей пролетарской ненавистью впечатал рукоятку пистолета мерзавцу в висок. Куприянов рухнул на землю без признаков жизни. И пока доносчик не пришёл в сознание, Мальцев связал ему руки, приготовленной заранее верёвкой, воткнул кляп в рот, после чего оттащил за ноги подальше в лес. Минут 5 понадобилось особисту, чтобы привести старлея в чувство. Открыв глаза, тот ошалело мотнул головой, пытаясь понять, что же произошло. Дрожащими от нервного волнения пальцами, Мальцев вытащил кляп и тихо прошептал прямо в лицо:
— Куприянов, сука! Один вопрос: за что?
Старший лейтенант попытался было рвануться, но получил болезненный тычок в солнечное сплетение.
— Ты что Мальцев, белены объелся?! О чём ты? – со спёртым дыханием просыпел Куприянов.
— О доносе, который ты настрочил на меня в штаб дивизии.
Исполнитель приговоров трибунала затрясся как осиновый лист. На своей шкуре ощутив, каково оно быть связанным и беспомощным. Он, брызжа слюной, начал доказывать, что никакого доноса на Мальцева не сочинял. Это какая-то ошибка! Но лейтенант пропустил слёзную тираду мимо ушей. В этот момент Фёдор лихорадочно соображал каким способом отправить на тот свет Куприянова. Решение пришло спонтанно, когда поблизости раздался хор лягушек. Мощным рывком оторвал Мальцев старлея от земли и поволок к речушке.
— Ну, всё, гад! Молись, если умеешь!
Куприянов остервенело сопротивлялся и брыкался изо всех сил. Но гнев утроил силы Фёдора, и вскоре, он буквально за шкирки приволок приговорённого на берег. Зыркнув по сторонам, Мальцев с дикой ненавистью сжал горло старшего лейтенанта.
— Не надо! Не на… — побелевшими губами прохрипел доносчик, глазами вымаливая прощения. Но особист только сильнее сжал пятерню. Несколько мгновений Куприянов яростно хрипел, хватая ртом воздух, а потом глаза его закатились, и старлей резко обмяк. Именно в этот момент где-то сбоку послышался властный голос:
— Отставить самосуд!
Мальцев разжал побелевшие пальцы и медленно развернулся. Перед ним с ухмылочкой стоял капитан Бондарев. Немая пауза длилась какое-то мгновение. Потом последовал мощный удар прикладом автомата в висок и Мальцев кулём рухнул на землю. Капитан подошёл к Куприянову, который только пришёл в сознание и сейчас, лёжа на животе, натужно откашливался. Разрезав верёвку, Бондарев скомандовал:
— Старшего лейтенанта – в лазарет! А Мальцева в дивизионную комендатуру, в одиночную камеру!

Короткими рваными фрагментами лейтенант Госбезопасности Фёдор Мальцев помнил как его скованного наручниками долго везли в кузове полуторки, потом забрали все личные вещи – сигареты, спички, ремень, оружие. Два дня Фёдор провёл в затхлой камере в полной неизвестности и изоляции. В голове роились самые гнусные мысли. Фёдор понимал, что капитан подставил его как пацана. Но какова причина такого поступка Бондарева, оставалось загадкой.

Только на третий день лейтенанта Мальцева привели на допрос к Бондареву. Тот молча протянул арестованному портсигар:
— Кури. Могу чайку горячего скомандовать.
— Не нужно. – смерив, презрительным взглядом капитана, прошептал Мальцев пересохшими губами.
— Ну, на нет и суда нет. Хотя, суд, конечно, будет. – каламбурил Бондарев и пододвинул к себе бланк протокола допроса. Он уж открыл было рот, чтобы задать первый вопрос, но Мальцев опередил капитана:
— За что ты меня подставил, а? Игорь Владимирович!
Выдержав угнетающую паузу, капитан вплотную приблизил лицо.
— Честно? Люся мне твоя приглянулась. Да, что там приглянулась, рванул верхнюю пуговицу Бондарев, люблю я её больше жизни! Как вижу, аж кишки сводит. И так, и эдак! А она одно твердит: «Федю люблю!». Капитан нервно подкурил папиросу и выпустил дым прямо в лицо Мальцева.
— Ты хороший парень, и служака отличный. В одном твоя беда – на пути моём встал! И не обойти тебя, ни объехать, только на обочину столкнуть.
Отведя взгляд в сторону, Бондарев процедил:
— От вышки попробую отвести, хотя, сам понимаешь… Нападение на коллегу, офицера комендантской роты. Это серьёзный проступок.
Мальцев поднял полные гнева глаза.
— Ну, скажи прямо, это ты составил донос? А Куприянов так, с боку припёку, потому что я на него указал?
Капитан затушил окурок:
— В точку! Ты ж уже заведённый был как паровоз. Поэтому спектакль со сравнением почерка и всеми этими подчёркиваниями букв прошёл на ура, — хохотнул Бондарев.
— Я ж сначала думал по филькиному доносу тебя крутить. Только муторное это дело, мог и выскользнуть. Так, что считай, с Куприяновым ты мне сам помог! – капитан снова расплылся в улыбке. – Жаль, рано вмешался, нужно было дождаться, чтобы ты того садиста на тот свет отправил.

Не смотря на обещания, Бондарев таки довёл бывшего лейтенанта госбезопасности Мальцева до расстрельной стенки. Приговор привели в исполнение спустя неделю и по роковому стечению обстоятельств, именно Куприянов отдал приказ:
— Пли!

Рассказ написан по материалам НТН.