Освобождение от субсидиарной ответственности. Правовое регулирование субсидиарных обязательств

В течение последних нескольких лет наметилась активная и устойчивая тенденция к реформированию законодательства, регулирующего вопросы ответственности недобросовестных руководителей, - совершенствовались старые и появлялись новые инструменты правового воздействия на лиц, принимающих решения в компании. На сегодняшний день нормы различных отраслей права, регулирующие вопросы привлечения к ответственности владельцев и менеджмента бизнеса за неверные управленческие решения и ведение финансовой хозяйственной деятельности с нарушением закона, делают жизнь этих лиц весьма рискованной. Прежнее понимание об ограниченной размером уставного капитала ответственности собственников бизнеса уходит в прошлое. О последних изменениях законодательства и судебной практике в сфере привлечения менеджмента и собственников компаний к субсидиарной ответственности по налоговым недоимкам - в материале «ЭЖ».

Значительное число правовых проблем директоров связано с начислением налоговой недоимки. На сегодняшний день лицо, принимающее на себя обязанности топ-менеджера, должно четко понимать, что руководство компании, помимо бонусов, может получить и серьезные проблемы: имущественную ответственность и даже судимость. Спокойная жизнь не гарантирована в том числе и после закрытия компании. Фискальная система в России ориентирована на пополнение бюджета всеми возможными способами, поэтому, если не получится взыскать недоимку с самой компании, ее попытаются взыскать с руководителей и учредителей.

Субсидиарная ответственность в банкротстве и после его окончания

Летом 2017 г. вступили в силу изменения, внесенные в Федеральный закон от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве) и ряд других нормативно-правовых актов сначала Федеральным законом от 28.12.2016 № 488-ФЗ , а затем Федеральным законом от 29.07.2017 № 266-ФЗ . Эти поправки изменили подход законодателя к регулированию вопросов ответственности по долгам юридического лица его менеджмента/учредителей и иных контролирующих лиц, обозначив задачу государства перенести ответственность перед кредиторами, в том числе за неуплату налоговой недоимки на недобросовестных директоров/учредителей компании и их личное имущество.

На практике прецеденты, когда владельцев компании привлекали к субсидиарной ответственности, были и ранее. Одной из первых ласточек стало дело уральского олигарха, владельца «Макси-Групп», начавшееся еще в 2007 г., когда его привлекли к субсидиарной ответственности по обязательствам подконтрольной ему компании (постановление АС Уральского округа от 11.09.2014 № Ф09-5639/14 по делу № А60-32798/2007). Сейчас такая практика ширится.

Статистика по таким делам показательна: суды в I квартале 2017 г. привлекли к ответственности 279 лиц, контролирующих компании, признанные несостоятельными. Это в три раза больше, чем, к примеру, в I квартале 2016 г. (подробнее читайте на портале Федресурса по ссылке: http://bankrot.fedresurs.ru/NewsCard . aspx?ID=963).

Маловероятно, что конкретные физические лица могут погасить столь существенные суммы, и государство, скорее всего, понимает это. Полагаем, эти показательные дела призваны дисциплинировать других налогоплательщиков.

Каким образом конкретное физическое лицо становится должным государству многомиллионные недоимки?

Напомним, субсидиарную ответственность несут контролирующие должника лица в размере всех непогашенных из-за недостаточности имущества юридического лица при банкротстве требований кредиторов.

Лица, которые могут быть признаны контролирующими должника, то есть реально управляющие деятельностью компании, закон определяет следующим образом.

Цитируем документ

Под контролирующим должника лицом понимается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий.

Статья 61.10 Закона о банкротстве

Из этой нормы следует, что в круг контролирующих должника лиц входят не только его руководитель и учредители, но и иные лица, имеющие возможность опосредованно влиять на решения должника: члены совета директоров, бывшие руководители/учредители и иные лица, имеющие связь с банкротом и возможность контролировать его действия. По закону арбитражный суд имеет право признать контролирующими должника лицами по любым основаниям (ч. 5 ст. 61.10 Закона о банкротстве).

Подать заявление о привлечении к субсидиарной ответственности могут (ст. 61.14 Закона об банкротстве):

арбитражный управляющий;

работник должника;

налоговый орган;

конкурсный кредитор (в том числе налоговая инспекция);

кредитор по текущему требованию.

Применительно к делам с налоговой недоимкой логика закона такова. Во-первых, законодательство о банкротстве содержит презумпцию виновности лица, которое привлекается к ответственности. Иными словами, доказывать, что директор не виновен в совершении действий, которые привели к образованию недоимки, должен он сам.

Соответственно, в ситуации, когда директор сам принимал решения о сотрудничестве с фирмой-однодневкой (самая на сегодняшний день распространенная причина доначисления налоговой недоимки), подписывал договоры и бухгалтерскую отчетность, трудно найти аргументы отсутствия вины.

Также и в постановлении от 30.07.2013 № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица» Пленум ВАС РФ указывал, что недобросовестность действий (бездействия) директора считается доказанной, в частности, когда директор знал или должен был знать о том, что его действия (бездействие) на момент их совершения не отвечали интересам юридического лица, например, совершил сделку (голосовал за ее одобрение) на заведомо невыгодных для юридического лица условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом (фирмой-однодневкой и т.п.). При этом добросовестность и разумность при исполнении возложенных на директора обязанностей заключаются в принятии им необходимых и достаточных мер для достижения целей деятельности, ради которых создано юридическое лицо, в том числе в надлежащем исполнении публично-правовых обязанностей, возлагаемых на юридическое лицо действующим законодательством. В связи с этим в случае привлечения юридического лица к публично-правовой ответственности (налоговой, административной и т.п.) по причине недобросовестного и (или) неразумного поведения директора понесенные в результате этого убытки юридического лица могут быть взысканы с директора.

Получается, что, если компания совершает сделку на заведомо невыгодных и/или с заведомо не способным исполнить обязательство лицом и в результате таких действий будет привлечена к налоговой или административной ответственности, понесенные убытки в размере доначисленных сумм налогов, пеней и штрафов могут быть взысканы с ее директора.

Во-вторых, в случае с субсидиарной ответственностью по налоговым долгам нет проблем с определением величины ущерба - он прописан в решении по итогам выездной налоговой проверки.

Таким образом, получается, что в подобных делах нетрудно найти основания для привлечения к субсидиарной ответственности по налоговым долгам компании ее руководителей: вина презюмируется, причинно-следственная связь и размер ущерба доказаны. Дальше дело техники - суду остается только удовлетворить заявление о привлечении директора к субсидиарной ответственности.

Особое внимание следует обратить на тот факт, что теперь Закон о банкротстве предусматривает возможность кредитора обратиться с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц самостоятельно, в том числе и после завершения процедуры банкротства или если дело прекращено в связи с отсутствием средств, достаточных для возмещения судебных расходов на проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве (п. 3 ст. 61.14 Закона о банкротстве), если докажет, что контролирующее должника лицо действовало недобросовестно, неразумно и не в интересах должника. Кредитор в этом случае подает иск о взыскании убытков в размере требований кредитора к должнику в суд, который рассматривал завершившееся банкротное дело (п. 2 ст. 61.19 Закона о банкротстве).

Обратиться с таким заявлением кредиторы могут в течении трех лет после завершения процедуры конкурсного производства, но не позднее десяти лет со дня, когда имели место действия и (или) бездействие, являющиеся основанием для привлечения к ответственности (п. 6 ст. 61.14 Закона о банкротстве). Раньше недобросовестный должник, руководствуясь положениями ст. 142 Закона о банкротстве, согласно которой долги, оставшиеся после завершения конкурсного производства, считаются погашенными, мог чувствовать себя спокойно после завершения процедуры банкротства компании и реализации ее активов. Сегодня контролирующие должника лица уже не могут чувствовать себя так же спокойно даже после ликвидации компании в связи с банкротством.

Судебное решение

Определение Верховного суда РФ от 10.02.2016 № 305-ЭС15-18099 по делу № А40-89736/2013

Одно из знаковых дел - дело «Санрайз Тур Групп» о привлечении руководителя к субсидиарной ответственности в размере более 1 млрд руб. по налоговым долгам юридического лица. Налоговая доказала, что налогоплательщик получил необоснованную налоговую выгоду, а затем в процедуре банкротства подала заявление о привлечении его руководителя к субсидиарной ответственности. Суд требование налоговой удовлетворил. Налогоплательщик не смог ни в одной инстанции доказать, что сумма насчитана не совсем правомерно - при ее расчете ни налоговая, ни суд не учитывали расходы, и теперь директор должен огромную сумму бюджету.

Субсидиарную ответственность при банкротстве физического лица не спишут

Отдельно остановимся на судьбе тех директоров, которые уже привлечены к субсидиарной ответственности. Напомним, что с 2015 г. начал работать институт банкротства физических лиц. Казалось бы, лица, привлеченные к ответственности на серьезные суммы, могут обратиться к нему и избавиться от бремени долгов компании. Однако это не так. Закон о банкротстве содержит ряд исключений из общего правила о том, что долги банкрота считаются погашенными, в том числе правило о том, что требования о субсидиарной ответственности к физическому лицу погашенными не признаются (ст. 61.11 Закона о банкротстве).

Цитируем документ

После завершения расчетов с кредиторами гражданин, признанный банкротом, освобождается от дальнейшего исполнения требований кредиторов, в том числе требований кредиторов, не заявленных при введении реструктуризации долгов гражданина или реализации имущества гражданина (далее - освобождение гражданина от обязательств).

Освобождение гражданина от обязательств не распространяется на требования кредиторов, предусмотренные п. 4 и 5 настоящей статьи, а также на требования, о наличии которых кредиторы не знали и не должны были знать к моменту принятия определения о завершении реализации имущества гражданина.

Пункт 3 ст. 213.28 Закона о банкротстве

Требования кредиторов по текущим платежам, о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью, о выплате заработной платы и выходного пособия, о возмещении морального вреда, о взыскании алиментов, а также иные требования, неразрывно связанные с личностью кредитора, в том числе требования, не заявленные при введении реструктуризации долгов гражданина или реализации имущества гражданина, сохраняют силу и могут быть предъявлены после окончания производства по делу о банкротстве гражданина в непогашенной их части в порядке, установленном законодательством Российской Федерации.

Пункт 5 ст. 213.28 Закона о банкротстве

Правила пункта 5 настоящей статьи также применяются к требованиям:

о привлечении гражданина как контролирующего лица к субсидиарной ответственности (глава III.2 настоящего Федерального закона);

о возмещении гражданином убытков, причиненных им юридическому лицу, участником которого был или членом коллегиальных органов которого являлся гражданин (ст. 53 и 53.1 ГК РФ), умышленно или по грубой неосторожности;

• о применении последствий недействительности сделки, признанной недействительной на основании ст. 61.2 или 61.3 настоящего Федерального закона.

Пункт 6 ст. 213.28 Закона о банкротстве

К сведению

Интересный факт о новой редакции Закона о банкротстве

Действующая редакция Закона о банкротстве (подп. 5 п. 2 ст. 61.11) содержит совершенно новое основание привлечения к субсидиарной ответственности руководителя: если на дату возбуждения дела о банкротстве он не внес подлежащие обязательному внесению в соответствии с федеральным законом сведения либо внес недостоверные сведения о юридическом лице:

n в Единый федеральный реестр сведений о фактах деятельности юридических лиц в части сведений, обязанность по внесению которых возложена на юридическое лицо (здесь речь может идти о том, что, например, не внесена запись о намерении обратиться в арбитражный суд с заявлением о банкротстве);

n в ЕГРЮЛ на основании представленных таким юридическим лицом документов (речь идет, к примеру, о том, что не исправлена запись о недостоверности адреса).

Необходимо обратить внимание, что об обязанности публиковать сведения на www.fedresurs.ru (реестр юридически значимых сведений о деятельности юрлиц и предпринимателей) забывают многие компании, а некоторые и вовсе не знают, что такая обязанность возложена на юрлица уже несколько лет, а ответственное за ее исполнение лицо - директор может легко стать субъектом для наказания.

Ответственность за брошенные компании

Тем, кто считает эффективным вариантом избавления от ставшей нежелательной компании такие действия, как смена директора и учредителя на неизвестных лиц, офшоры, переезд компании в другой город, реорганизация и последующее бросание компании, которая имеет кредиторскую задолженность, рассчитывая, что ее ликвидируют в административном порядке сами налоговые органы (на основании ст. 21.1 Федерального закона от 08.08.2001 № 129-ФЗ «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей», далее - Закон о госрегистрации), необходимо иметь в виду, что теперь кредиторам будет проще истребовать причитающееся, а риски возрастают многократно.

Если ситуация дойдет до уголовного преследования (например, будет возбужденно дело по ст. 199, 159 или 177 УК РФ), такие действия, как, например, смена директора, в уголовном праве трактуются однозначно как действия, направленные на уход от погашения кредиторской задолженности, и могут стать отягчающими вину обстоятельствами. Столь же негативно к подобным действиям относятся и арбитражные суды, рассматривая вопрос о привлечении собственников и руководителей бизнеса к субсидиарной ответственности в процедуре банкротства, и считают его свидетельствующим о наличии виновных действий должника при банкротстве.

Кроме того, бросание компании с долгами как способ ликвидации может быть чревато так называемой условной дисквалификацией (норма применяется с 1 января 2016 г. - подп. «ф» п. 1 ст. 23 Закона о госрегистрации, введен Федеральным законом от 30.03.2015 № 67-ФЗ).

В чем суть? Если лицо являлось директором брошенной компании или ее учредителем с долей участия более 50% и эта компания была ликвидирована как недействующее юридическое лицо, имеющее задолженность перед бюджетом, то при попытке зарегистрировать новое общество или стать руководителем или учредителем другого общества такое лицо получит отказ. Данное поражение в правах действует три года с момента ликвидации брошенной компании.

Аналогичные ограничения введены в отношении лиц, являющихся учредителями или руководителями компаний, о которых в ЕГРЮЛ внесены сведения о недостоверности сведений об их адресе или руководителе (что часто бывает с брошенными компаниями или с компаниями, имеющими номинального директора) - такие лица так же не смогут стать руководителями или учредителями новой компании.

Общие и самые распространенные случаи привлечения к субсидиарной ответственности (таблица)

Ситуация	Судебные решения
Директор не передал документы бухгалтерского учета арбитражному управляющему или передал, но в них содержится недостоверная информация	Постановление АС Дальневосточного округа от 26.06.2017 № Ф03-2144/2017 по делу № А73-684/2016; Постановление АС Северо-Западного округа от 27.10.2014 по делу № А56-72339/2010; Постановление -ФАС Северо-Западного округа от 22.05.2014 № Ф07-224/2013 по делу № А66-10924/2011
Вред кредиторам причинен сделками должника, которые впоследствии признаны судом недействительными. Самый распространенный случай здесь - это вывод активов должника (их передача третьим лицам без должного встречного удовлетворения). Другой распространенный случай - директор совершал сделки с лицами (например, с фирмами-однодневками), которые привели к формированию налоговой недоимки	Постановление Седьмого арбитражного апелляционного суда от 26.05.2014 по делу № А03-11273/2013; Постановление -ФАС Западно-Сибирского округа от 11.02.2014 по делу № А27-12668/2012; Постановление АС Московского округа от 28.11.2016 № Ф05-1554/2016 по делу № А40-140844/13; Постановление АС Уральского округа от 31.03.2016 № Ф09-9765/10 по делу № А60-16176/09; Постановление АС Уральского округа от 26.05.2015 № Ф09-5428/13 по делу № А07-4656/2010
Директор или ликвидатор не обратились вовремя с заявлением о банкротстве в суд	Постановление АС Восточно-Сибирского округа от 12.01.2015 № Ф02-5951/2014 по делу № А78-3518/2013; Постановление АС Волго-Вятского округа от 04.05.2017 № Ф01-1165/2017 по делу № А29-1659/2014

Налоговые долги и ответственность за них взаимозависимых лиц

Собственники бизнеса и руководители, которые считают, что могут избавиться от проблем старой компании, за которой числится налоговая недоимка, обанкротив ее и начав новый аналогичный бизнес, должны учитывать, что законодатель и правоприменитель такую практику пресекают.

Первой ласточкой в формировании судебной практики было дело ООО «Королевская вода» (постановление АС Московского округа от 31.10.2014 № Ф05-12000/14 по делу № А40-28598/13), в котором изначально существовавшее ЗАО «Королевская вода» после налоговой проверки не смогло заплатить более 330 млн руб. налоговой недоимки и перевело весь бизнес на вновь созданное ООО «Королевская вода». Налоговый орган признал компании взаимозависимыми через суд, который обязал заплатить доначисленные налоги новое юрлицо.

Каким образом налоговые долги взыскивают с взаимозависимых юридических лиц?

Такая возможность предусмотрена в ст. 45, 48, 105 НК РФ, которые позволяют даже при ликвидации или банкротстве юридического лица с налоговой недоимкой взыскать ее через суд с других обществ, признанных взаимозависимыми по прямым или косвенным признакам. Налоговый орган обращается в суд, который признает лиц взаимозависимыми в случае ликвидации или банкротства компании-должника, если видит, что собственники должника попытались перевести весь свой бизнес на другое, даже формально независимое юридическое лицо. Затем налоговую недоимку взыскивают с нового лица.

Подобная практика налоговых органов развивается весьма успешно. Признаками взаимозависимости признаются не только очевидные факторы - общие руководители/учредители, родственники в составе руководящих и иных органов. Также начинают иметь значение и косвенные признаки взаимозависимости и подконтрольности юридических лиц (Определение Верховного суда РФ от 16.09.2016 № 305-КГ16-6003 по делу № А40-77894/15, постановления АС Московского округа от 10.07.2015 № Ф05-8331/2015 по делу № А40-153792/14, от 31.10.2014 № Ф05-12000/14 по делу № А40-28598/13, Северо-Кавказского округа от 27.10.2016 № Ф08-7835/2016 по делу № А53-24852/2015):

одни и те же поставщики/покупатели и сотрудники, одни и те же офис, сайт, телефон, адреса отправки электронной отчетности, товарные знаки и т.п.;

перевод деятельности на другую организацию незадолго до ликвидации или во время выездной проверки;

передача активов во время проверки;

одинаковые условия работы с поставщиками/покупателями, перечисление выручки, причитающейся старому обществу, новому и др.

Взыскать налоговые долги возможно и с взаимозависимых физических лиц. С ноября 2016 г. действуют нормы (абз. 8 и 9 подп. 2 п. 2 ст. 45, ст. 48 НК РФ), которые позволяют налоговым органам взыскивать недоимку с взаимозависимых физических лиц через суд при условии, что такие лица действовали согласованно с обществом и получали от общества денежные средства, активы и т.п. По сути, речь идет о реальных выгодоприобретателях (бенефициарах) бизнеса, в отношении которых будет выявлено, что они получали доходы от общества.

К сведению

Возмещение ущерба государству руководителем и уголовная ответственность

Наиболее распространенные статьи УК РФ, которые могут быть инкриминированы предпринимателям, это:

ст. 199 УК РФ «Уклонение от уплаты налогов, сборов, подлежащих уплате организацией, и (или) страховых взносов, подлежащих уплате организацией - плательщиком страховых взносов». С лета 2017 г. эта статья распространяет свое действие не только на тех, кто уклоняется от уплаты налоговой недоимки, но и на тех, кто не платил сборы;

ст. 199.1 УК РФ «Неисполнение обязанностей налогового агента»;

ст. 199.2 УК РФ «Сокрытие денежных средств либо имущества организации или индивидуального предпринимателя, за счет которых должно производиться взыскание налогов, сборов, страховых взносов»;

ст. 159 УК РФ «Мошенничество». В том числе данная статья применяется к делам о незаконном возмещении НДC.

Помимо уголовного наказания за совершенные преступления, предприниматели могут еще и заплатить за преступление деньгами. С 2015 г., основываясь на позиции Верховного суда РФ, изложенной в Определении от 27.01.2015 № 81-КГ14-19, налоговые органы активно предъявляют гражданские иски в уголовном процессе и взыскивают с директоров налоговую недоимку как ущерб, причиненный государству. Приговором суда виновным в совершении преступления, выразившегося в неуплате налога или незаконном его возмещении, признается конкретное физическое лицо, которое обязывают возместить ущерб, причиненный этим преступлением.

Надо также иметь в виду, что даже после завершения уголовного дела правоохранительные органы в течение двух лет имеют право подать в суд заявление и взыскать с директора суммы налоговых недоимок на таких же основаниях - как ущерб, причиненный бюджету налоговым преступлением (ст. 47 НК РФ, ст. 44 ГПК РФ), если его не взыскали в рамках уголовного дела.

Ответственность номинальных директоров

Надо отметить, что борьба за максимальную пополняемость бюджета привела к тому, что политика государства в этом направлении стала затачиваться в отношении именно реальных бенефициаров бизнеса, а не менеджеров, которые выполняют свои обязанности номинально.

Новая редакция главы о субсидиарной ответственности в Законе о банкротстве впервые прямо упоминает термин «лицо, осуществляющее функции органа управления номинально» и указывает на основания для освобождения такого лица от субсидиарной ответственности или уменьшения ее размера.

Цитируем документ

Арбитражный суд вправе уменьшить размер или полностью освободить от субсидиарной ответственности лицо, привлекаемое к субсидиарной ответственности, если это лицо докажет, что оно при исполнении функций органов управления или учредителя (участника) юридического лица фактически не оказывало определяющего влияния на деятельность юридического лица (осуществляло функции органа управления номинально), и если благодаря предоставленным этим лицом сведениям установлено фактически контролировавшее должника лицо <…> и (или) обнаружено скрывавшееся последним имущество должника и (или) контролирующего должника лица.

Пункт 9 ст. 61.11 Закона о банкротстве

Таким образом, номинальное лицо сможет снять с себя ответственность и переложить ее на выгодоприобретателя бизнеса. Однако в отношении тех менеджеров, которые выполняли свою работу реально, эта норма вряд ли будет применима.

Ужесточение ответственности учредителей и топ-менеджмента за долги компании, законодательно закрепляемая возможность налоговых и правоохранительных органов пополнить бюджет не тем, так иным способом делает жизнь предпринимателей сложной. Поэтому важно следить за практикой применения новых законов, чтобы управленческие решения бизнеса были легальными, а личные риски управленцев и риски бизнеса были сведены к минимуму.

Судебное решение

Определение КС РФ от 28.02.2017 № 396-О

В одном деле предприятие не смогло заплатить недоимку, и налоговый орган возбудил процедуру банкротства. При этом в рамках уголовного дела было установлено, что собственник предприятия, не являясь юридически его руководителем, фактически контролировал деятельность предприятия и давал распоряжение номинальному директору и бухгалтеру о заключении фиктивных договоров и представлении налоговой отчетности с фиктивными показателями. На этом основании его признали виновным в уклонении от уплаты налогов этим предприятием. Суд, установив вину собственника и причинно-следственную связь между его действиями и ущербом, причиненным государству в связи с уклонением от уплаты налогов, постановил взыскать с него сумму недоимки. Собственник бизнеса обратился с жалобой в Конституционный суд РФ, однако, получил отказ в ее рассмотрении.

Возможность привлечения к ответственности руководителей существовала в Федеральном законе от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее — закон о банкротстве) и ранее. Однако внесенные изменения в закон о банкротстве значительно усилили субсидиарную ответственность. Очевидно, что основная цель такого реализованного законодателем подхода — добиться от компаний исполнения своих обязательств, в том числе (а скорее всего, в первую очередь) перед бюджетом.

Отметим сразу, что Федеральный закон от 29.07.2017 № 266-ФЗ вступил в силу 30.07.2017, отдельные его положения вступили в силу 01.09.2017. Однако привлечение к субсидиарной ответственности по новым правилам производится уже по заявлениям, поданным начиная с 1 июля 2017 года. Не остались в стороне и налоговые органы (будучи одними из основных кредиторов компании в делах о банкротстве). 16.08.2017 ФНС России выпустила внутриорганизационное письмо №СА-4-18/16148@, которым был разъяснен порядок применения соответствующих поправок налоговыми органами, сопровождающими процедуру банкротства организаций.

Давайте рассмотрим, как привлечь к субсидиарной ответственности сегодня.

Кого можно привлечь к ответственности и кто такие контролирующие лица?

К субсидиарной ответственности по долгам компании могут быть привлечены контролирующие должника лица. Это понятие существовало в законодательстве о банкротстве и ранее, однако сейчас получило отдельную статью (статья 61.10 Закона), конкретное регулирование и расширенный перечень лиц, которым может быть передан этот статус.

Кто же такие контролирующие лица? Основной характеристикой контролирующего должника лица является его способность давать «обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий».

В частности, такими лицами могут быть:

• руководитель организации — должника,
• член исполнительного органа должника,
• главный бухгалтер,
• финансовый директор,
• должностные лица, осуществляющие корпоративный контроль над должником (например, руководитель «материнской» компании),
• главный ликвидатор должника,
• член ликвидационной комиссии,
• акционер (участник) общества с долей, превышающей 50% от числа голосующих акций (долей в уставном капитале),
• иные лица, у которых есть возможность влиять на деятельность компании-должника.

Существенным нововведением закона является право суда признать любое лицо контролирующим должника по любым основаниям. Совместное проживание (гражданский брак), совместное обучение (одноклассники, однокурсники), длительная совместная служебная деятельность (например, военная, гражданская служба), — всё это (а также многое другое) может стать основанием для попадания в состав контролирующих лиц.

Таким образом, законодатель полностью развязал правоприменителям руки, убрав какие-либо формальные ограничения по выявлению контролирующих лиц. Такой подход позволяет правоприменителям творчески подходить к решению вопроса о привлечении должника к субсидиарной ответственности.

Так, к примеру, ФНС России, рассуждая о выявлении субсидиарного ответчика, пришла к выводу, что необходимо определить лицо, которое получает выгоду от организации — должника. При этом налоговые органы получили наказ выявлять не только прямую, но и косвенную выгоду.

Например, и должник, и выгодоприобретатель могут находиться под общим контролем третьего лица (бенефициара), который и будет являться контролирующим должника лицом. Другим примером выгоды может быть преимущество, которое предоставляет дробление бизнеса на рисковые и безрисковые части с возможностью перевода реального бизнеса из одной в другую в случае возникновения финансовых трудностей.

С другой стороны, законодатель защитил простых участников организаций, не влияющих на деятельность компании. Допустим, лицо владеет менее чем 10 процентами уставного капитала организации и получает обычный доход от такого владения. Такое лицо не может быть отнесено к контролирующим.

Интересно также отметить, что законодатель учёл ситуации, когда организацию возглавляет номинальный руководитель, а настоящие собственники и бенефициары остаются в тени. Теперь у номинального руководителя есть возможность избежать ответственности за долги, «вверенной» ему компании (или значительно снизить её размер).

Для этого он должен одновременно выполнить следующие условия:

• доказать номинальный характер своего управления, т. е. что фактически никакого влияния на деятельность компании он не оказывал;
• представить сведения, позволяющие установить фактически контролировавшее должника лицо и (или) обнаружить сокрытое имущество должника или контролирующего лица.

Иными словами, освобождение от ответственности для номинала возможно только при активном сотрудничестве с судом. Очевидно, что стимул достаточно весомый. Как указала ФНС России, такой подход финансово мотивирует номинальных руководителей представлять суду доказательства, раскрывающие схему вывода имущества должника, подтверждающие наличие статуса контролирующего лица у иного субъекта, а также сведения о его имуществе. Впоследствии это позволит исполнить судебный акт о привлечении к ответственности.

В каких случаях привлекают к субсидиарной ответственности?

Согласно ранее действовавшей формулировке закона, субсидиарная ответственность предусматривалась за доведение компании до банкротства. После внесенных изменений в закон о банкротстве ответственность возлагается на контролирующее должника лицо в случае невозможности полного погашения требований кредиторов.

Таким образом, для привлечения лица к ответственности необходимо одновременно установить следующие обстоятельства:

• лицо является контролирующим должника,
• организация-должник не может полностью погасить требования кредиторов,
• между невозможностью выполнить свои обязательства и действиями/бездействием контролирующего должника лица есть причинно-следственная связь.

При этом в составе требований кредиторов не учитываются требования лиц, которые аффилированы с контролирующим должника лицом.

Также в законе рассмотрена ситуация, при которой должник стал неплатёжеспособным независимо от действий контролирующего лица. Однако после контролирующее лицо существенно ухудшило его финансовое положение. В таком случае контролирующее лицо всё равно привлекается к субсидиарной ответственности.

Из старой редакции Закона о банкротстве в новую перешли также формальные основания привлечения к ответственности, такие как:

1. Неподача руководителем должника заявления о несостоятельности;
2. Нарушение в порядке ведения и/или хранения документов бухгалтерской отчетности и иных документов должника, ведение которых предусмотрено законом, либо их непредоставление арбитражному управляющему;
3. Наличие более 50% задолженности, обусловленной привлечением к уголовной, административной и налоговой ответственности.

Кроме этого, в законе появилось дополнительное основание. Контролирующее лицо привлекается к ответственности, если на дату возбуждения дела о банкротстве в ЕГРЮЛ или в Единый федеральный реестр сведений о фактах деятельности юридических лиц не внесены подлежащие обязательному внесению сведения либо внесены недостоверные сведения о юридическом лице.

Возможно ли привлечь к субсидиарной ответственности, не признавая организацию банкротом?

Важным нововведением является предусмотренная новой редакцией закона о банкротстве возможность привлечения контролирующего лица к ответственности вне рамок дела о банкротстве.

Так, лицо, у которого есть непогашенные должником требования, вправе обратиться в суд с заявлением о привлечении контролирующего лица к субсидиарной ответственности в следующих случаях:

• После завершения конкурсного производства (в течение трёх лет с того момента, когда кредитор узнал (должен был узнать о наличии оснований для привлечения к ответственности);
• После прекращения производства по делу о банкротстве в связи с недостаточностью денежных средств для финансирования судебных расходов;
• После возврата заявления уполномоченного органа о признании должника банкротом в связи с отсутствием финансирования.

При этом важным условием для всех трёх оснований является нерассмотрение аналогичного требования в деле о банкротстве.

Следует отметить, что введение двух последних оснований связано с тем, что собственники часто оставляют организации без каких-либо средств (бросают организации). В этом случае суды прекращают производство по делу о банкротстве в связи отсутствием средств на финансирование процедуры. Новая редакция закона о банкротстве даёт кредиторам механизм взыскать в этом случае долги непосредственно у собственников брошенных компаний. Помогут ли указанные положения вернуть кредиторам их деньги, покажет время.

Кроме того, метод оставления «пустых» организаций становится невыгодным также в связи с внесением изменений в законодательство об обществах с ограниченной ответственностью. Теперь даже если общество исключено из ЕГРЮЛ как недействующее, его руководители и учредители также могут быть привлечены к ответственности, если неисполнение обязательств этого общества обусловлено их неразумными и недобросовестными действиями.

В чьих интересах приняты указанные поправки и как жить дальше?

Очевидно, что внесенные изменения в закон о банкротстве направлены на защиту интересов кредиторов (и в частности, бюджета РФ) и могут значительно усложнить жизнь руководителям и собственником бизнеса. Так, «заработать» статус контролирующего лица стало значительно проще.

Широкий подход к определению ответственных контролирующих лиц, а также оснований субсидиарной ответственности может поставить под угрозу существующий в России бизнес. Далеко не всегда возможно просчитать все риски и доказать, что финансовый крах организации вызван независящими от добросовестного поведения руководителя обстоятельствами. Как будет применяться указанный закон и формироваться судебная практика покажет время.

Однако первое, что можно посоветовать сделать руководителям организаций — с повышенной внимательностью относится к совершаемым сделкам, формируя под каждое действие, влекущее уменьшение активов организации, базу, свидетельствующую о его экономической оправданности и соответствии рыночным условиям.

Отметим, что в настоящее время в судебной практике складывается тенденция, когда даже сам факт привлечения к субсидиарной ответственности руководителя (владельца) бизнеса не является конечной точкой. Если обязательства по исполнительному листу руководителем (владельцем) не исполняются, он привлекается к административной ответственности (см., например, постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 17.01.2018 № А41-57016/17).

Фото с сайта nastroenie.tv

Ответственность контролирующих лиц усиливается. Правительство только предложило поправки ко второму чтению законопроекта, но применять их планируют "задним числом" - ко всем заявлениям, поданным с 1 июля 2017 года. Поэтому изучить поправки полезно уже сейчас. Проект ужесточает ответственность бухгалтеров, переносит бремя доказывания на контролирующих лиц и освобождает от расплаты "номиналов" при условии, что они "сдадут" теневого бенефициара. Какова сейчас практика по этим вопросам и как ее скорректируют поправки Правительства - рассказали эксперты.

В пятницу 7 июля Правительство опубликовало поправки в закон о банкротстве, которые усиливают ответственность контролирующих лиц. Это потенциально востребованный институт, ведь порядка 70% компаний приходят к процедуре несостоятельности без активов, а удовлетворяемость незалоговых требований колеблется на уровне 3%. Средства, чтобы заплатить по долгам, могут быть у контролирующих лиц - руководителей и бенефициаров фирмы. Сейчас суды удовлетворяют лишь 25% требований арбитражных управляющих о привлечении к субсидиарной ответственности, указывает руководитель Эдуард Олевинский . Кроме того, наверняка есть немало случаев, когда из-за сложностей было решено даже не пытаться привлечь контролирующих лиц к ответственности, пусть даже для этого были основания.

Поэтому власти пытаются сделать институт субсидиарной ответственности удобнее и эффективнее. Основная часть поправок в закон была принята и уже вступила в силу в июле: контролирующих лиц разрешили привлекать к ответственности за пределами банкротства и в том случае, когда процедуру несостоятельности нечем оплачивать (подробнее см. ). Поправки, обнародованные 7 июля, носят дополняющий характер, но могут существенно поменять судебную практику в пользу кредиторов, в частности, изменить бремя доказывания. Проекту еще предстоит пройти второе чтение, но его уже предполагается применять «задним числом» - к заявлениям, поданным с 1 июля 2017 года. Так что изучить его положения полезно уже сейчас.

«Право.ru» проанализировало шесть проблем банкротства, которые затрагиваются в законопроекте, выяснило, каково нынешнее положение дел и удастся ли его исправить новыми мерами.

1. Определение круга ответственных лиц

Что касается менеджмента, чаще всего к субсидиарной ответственности привлекают исполнительный орган юрлица (генерального директора). А доказать причастность бенефициара может быть сложно, если он получает выгоду опосредованно, например, с помощью фиктивных корпоративных структур, или способом, который прямо не указан в законе.

Правительство в своем законопрокте предлагает, как можно облегчить эту задачу. В поправках предлагается привлекать к ответственности в том числе тех, кто извлекал выгоду «из незаконного или недобросовестного поведения лиц, имеющих право выступать от имени должника». Кроме того, арбитражному суду дается право усмотрения признать лицо контролирующим по «иным основаниям». По предположению старшего юриста Татьяны Ворониной , это может быть заслоном на случай попыток обойти нормы права: «Законодатель дает сигнал, что это не получится».

Поправки обращают внимание на то, что контролировать компанию-должника можно в силу служебного положения. Впервые указываются финансовые директора и главные бухгалтеры, а также иные лица, кто в силу доверенности или трудовых документов может совершать сделки от имени должника. Ответственность бухгалтеров резко возрастает, обращает внимание Юлия Литовцева, руководитель практики банкротства и антикризисной защиты бизнеса .

По ее мнению, предложенные меры существенно повысят гарантии кредиторов. Определения в законопроекте максимально широкие, «резиновые», оценивает Воронина. «Но поскольку в любом случае надо доказывать вину контролирующего лица - их, наверное, нельзя будет использовать против тех, кто ведет себя добросовестно», - рассуждает эксперт.

2. Номинальные директора

Сейчас судебная практика только подходит к решению проблем прозрачности управления компаниями, говорит партнер Светлана Тарнопольская . По ее словам, сейчас нет универсального ответа, как отличить бенефициара от номинала, как и широкой практики поиска скрытых бенефициаров. Трудность выявления «теневого собственника» бизнеса известна многим юристам в сфере банкротства. А у контролирующих лиц есть весь арсенал средств, чтобы скрыть свою персону, в числе которых - цепочки трастов и офшоров.

Законопроект Правительства предлагает номинальным директорам и учредителям стимул самим «проколоть корпоративную вуаль»: они частично или полностью избавятся от ответственности, если помогут выявить реальных бенефициаров. Эта новая для банкротства мера может сработать, но, скорее всего, в тех случаях, когда директорам есть что терять, рассуждает Воронина. По ее словам, обычно «номиналы» уже готовы к негативным последствиям и у них нечего взять по долгам компании.

Одних свидетельских показаний «номинала», который укажет контролирующее лицо, будет недостаточно - нужны будут и другие доказательства, говорит Тарнопольская. А по словам Олевинского, эффективность мер будет во многом зависеть от способности и желания арбитражных судов проводить допросы свидетелей. Пока что с этим большие сложности. По наблюдению Олевинского, практика освобождения «номиналов» от ответственности на основании свидетельских показаний пока отсутствует, если не брать в расчет громкие дела о банкротстве банков, которыми занимается АСВ.

3. Проблема фиктивных долгов

Банкроты нередко грешат созданием фиктивных долгов. Это позволяет им получить контроль над процедурой несостоятельности и «размыть» требования настоящих кредиторов. Фиктивность задолженности на практике может быть крайне сложно доказать, например, если заем «прогнали» через счета скрыто аффилированных лиц, говорит Тарнопольская.

Законопроект предлагает возложить ответственность на контролирующих лиц в случаях, когда банкротство возбудил сам должник, если у него была возможность погасить долги или он не пытался оспорить необоснованные требования кредиторов. Окажется ли действенным такой простой способ, как возложение ответственности, пока трудно прогнозировать, говорит Тарнопольская. Но пока нет других работающих механизмов, этот хорош уже тем, что пытается решить проблему, признает эксперт.

4. Проблема доказывания

В некоторых случаях закон презюмирует, что именно виновные действия контролирующих лиц довели компанию до банкротства. В остальных приходится обосновывать вину и противоправность поведения. Ее подчас очень сложно доказать, и во многом поэтому суды отказываются привлекать лиц к субсидиарной ответственности, говорит Олевинский.

Законопроект Правительства рассказывает, как переложить бремя доказывания на «подозреваемое» лицо. Оно обязательно предоставляет отзыв на заявление, где полно излагает свои возражения. Если такого отзыва нет или он по сути формальный - арбитражный суд может переложить на «подозреваемого» бремя доказывания того, что его нет оснований привлекать к ответственности.

Это очень смелое основание переноса бремени доказывания, комментирует Тарнопольская. Ей это напоминает меру устрашения контролирующих лиц, которые не захотят «выйти из тени». Олевинский предсказывает, что допросы и освобождение от ответственности «номинальных» директоров могут быть использованы в банкротстве по налоговым статьям. Но загубить эту возможность легко: достаточно нескольких громких дел, где показания номинального директора его не спасли, предупреждает Олевинский.

Кроме того, законопроект устанавливает еще одну презумпцию. Контролирующие лица несут субсидиарную ответственность при невозможности полностью удовлетворить требования, если они совершили, одобрили или получили выгоду от сделки, причинившей ущерб кредиторам. Уже сейчас презюмируется вина контролирующих лиц по сделкам, которые оспариваются в банкротстве, говорит Олевинский. Но Правительство в законопроекте ничего не говорит о том, что надо дождаться судебного акта по самой сделке, обращает внимание эксперт. Получается, в одном и том же деле разрешаются два спора.

5. Проблема материального стимулирования арбитражных управляющих

Сейчас конкурсные управляющие (помимо «оклада» в 30 000 руб. в месяц) получают от 3 до 7% от всех реестровых требований в зависимости от того, сколько выручили кредиторы (п. 13 ст. 20.6 закона о банкротстве). Учитывая минимальную удовлетворяемость требований, можно сказать, что в большинстве случаев это 3%.

Правительство предлагает награждать управляющих 30% от суммы, которая поступила в итоге привлечения к субсидиарной ответственности (в нее входит оплата других специалистов, которых привлек управляющий). Это стимул для реального пополнения конкурсной массы, полагает Литовцева. Идея прогрессивная, только вот управляющие получат вознаграждение лишь в случае поступления средств кредиторам, комментирует Олевинский. Получается «голый» гонорар успеха, говорит юрист.

6. Выиграли спор: что дальше?

Сейчас в законодательстве есть пробел в том, что касается дальнейшей судьбы субсидиарной ответственности после того, как суд вынес «положительное» решение, говорит партнер BMS Law Firm Денис Фролов . А права требования к контролирующим лицам обычно продаются за бесценок.

Законопроект детально регламентирует, что и как кредиторы могут сделать с правом требования к контролирующему лицу: реализовать его, продать или уступить кредитору часть в размере его требования. Предложен порядок ведения сводного исполнительного производства. При этом внимание уделяется защите прав всех кредиторов.

По мнению Тарнопольской, механизмы, которые предлагает законопроект, могут помочь сохранить стоимость права требования при его продаже. Но только если есть имущество, на которое можно наложить взыскание. А главная проблема найти реальные активы была, есть и будет, подытоживает Тарнопольская.

26.10.2018

В современных реалиях генеральный директор, учредитель или топ-менеджер, как правило, не придают существенного значения последствиям банкротства ранее возглавляемого или учрежденного ими общества. Обманчиво успокаивает общеизвестный принцип, что хозяйствующий субъект самостоятельно отвечает по своим обязательствам всем своим имуществом, сотрудники общества не отвечают по долгам юридического лица, а учредители несут потенциальные финансовые риски лишь в пределах стоимости своих долей. Подобное убеждение приводит к плачевным последствиям, когда генеральный директор, член правления, учредитель, акционер или иное лицо, имевшее полномочия влиять на действия и решения юридического лица, получают копию судебного заявления о привлечении к субсидиарной ответственности по непогашенным долгам предприятия-банкрота и относятся к нему без должного внимания. До недавнего времени закон в каком-то смысле действительно прощал небрежное отношение к последствиям введения процедуры банкротства, но со второй половины 2017 года, а именно после вступления в силу поправок к закону о банкротстве, арбитражные суды в буквальном смысле наводнились требованиями о привлечении как фактических, так и номинальных руководителей обществ к личной материальной ответственности по непогашенным долгам обанкротившегося общества. Более того, практика привлечения к субсидиарной ответственности в буквальном смысле приобрела устойчивый рост, и уже далеко не единичны случаи, когда дело предприятия-банкрота порождает дело о личном банкротстве его бывшего директора или учредителя.

Какие же меры следует принимать контролирующему должника лицу, если зашла речь о его личной материальной ответственности по непогашенным обществом-банкротом долгам или, говоря юридическим языком, о привлечении лица к субсидиарной ответственности? Какой линии поведения и защиты интересов следует придерживаться, рассмотрим в настоящей публикации.

Первый и, пожалуй, главный по значимости момент — это чёткое понимание, что тактика избегания или игнорирования судебного процесса о привлечении к субсидиарной ответственности носит фатальный по последствиям характер. Обратимся к букве закона и разберем, чем же опасна пассивная позиция по делу и процессуальное игнорирование факта подачи заявления о привлечении к субсидиарной ответственности.

Согласно базовому принципу арбитражного процессуального закона каждая сторона обязана доказать те обстоятельства, на которые она ссылается. Иными словами, заявитель требования (арбитражный управляющий, конкурсный кредитор ), должен указать в своем заявлении на предусмотренные законом основания для привлечения контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности.

В тоже время, действующий закон обязывает привлекаемое к субсидиарной ответственности лицо представить отзыв и свои возражения относительно предъявляемых к нему требований (пункт 2 статьи 61.15 Закона о банкротстве ). При рассмотрении судебного спора иной категории ответчик может проигнорировать требование о предоставлении отзыва, поскольку отсутствие правовой позиции хоть и влияет на вопрос отстаивания его интересов, но не снимает с истца обязанность документально доказать обоснованность своих требований. В вопросах привлечения к субсидиарной ответственности ситуация иная.

Если контролирующее должника лицо по неуважительным причинам не представляет свои возражения в отношении предъявляемых ему требований или отказывается дать пояснения по делу, либо сознательно предоставляет неполную информацию, суд, руководствуясь пунктом 4 статьи 61.15 Закона о банкротстве, полномочен возложить бремя доказывания отсутствия оснований для привлечения к ответственности на само привлекаемое к ответственности лицо, поскольку такое поведение участника процесса в судебной практике расценивается как недобросовестное. При смещении маятника бремени доказывания, арбитражному управляющему или конкурсному кредитору уже не требуется прилагать процессуальных усилий по обоснованию своих требований и представлять по делу соответствующие доказательства, а суд при принятии решения вправе воспринимать позицию молчания и/или противодействия как признание вины субсидиарным ответчиком.

Таким образом, сама конструкция норм закона предполагает, что генеральный директор, член правления, учредитель или иное контролирующее должника лицо просто не имеют права на пассивное поведение или игнорирование судебного процесса. Позиция молчания по делу – это фактически первый шаг к признанию виновного поведения, влекущего за собой привлечение к субсидиарной ответственности по долгам предприятия-банкрота.

Кроме того, необходимость избрания активной процессуальной позиции по делу диктуется положением о том, что для постановки вопроса о привлечении к субсидиарной ответственности заявителю достаточно представить лишь косвенные доказательства наличия у привлекаемого к ответственности лица статуса контролирующего должника и указания на невозможность погашения требований кредиторов вследствие его (лица) действий или бездействия. После представления заявителем суду соответствующих ориентирующих сведений (например, в виде выписки из ЕГРЮЛ и копии устава общества ) бремя опровержения оснований привлечения к субсидиарной ответственности также возлагается на субсидиарного ответчика. Иными словами, привлекаемый директор, учредитель для защиты своих интересов будет обязан сам документально обосновывать перед судом отсутствие вины в действиях или бездействии , на которые ссылается заявитель. Игнорирование данной процессуальной обязанности безусловно повлечет для контролирующего должника лица негативные последствия.

В настоящий момент закон сконструирован таким образом, что в подавляющем большинстве случаев вина руководителя, учредителя, иного контролирующего должника лица в наступлении банкротства общества презюмируется, то есть предполагается по умолчанию.

Действующий закон устанавливает, что контролирующее должника лицо изначально несёт ответственность за: (приведенный перечень не является исчерпывающим )

• совершение или одобрение сделок, которыми причинен вред интересам кредиторов (на практике к их числу заявителями относят практически все сделки за исключением платежей в бюджет );
• отсутствие документов бухгалтерского учета, приводящее к невозможности установления имущества должника в целях его реализации в пользу кредиторов.

Если директор, учредитель, иное контролирующее лицо не дали пояснений по данным вопросам, не доказали отсутствие вины, они подлежат привлечению к субсидиарной ответственности лишь на основании указания на перечисленные действия без исследования вопроса вины .

Еще раз отметим, что привлекаемое к ответственности лицо должно само доказать отсутствие вины в своих действиях или бездействии. Пассивная позиция или позиция молчания — это подтверждение правоты заявителей.

Рассмотрим возможные стратегии защиты личных интересов руководителя от привлечения к субсидиарной ответственности.

Самым распространенным основанием привлечения к ответственности является факт не передачи арбитражному управляющему бухгалтерской документации общества после введения процедуры банкротства. Данное бездействие руководителя истолковывается как сознательное препятствие в установлении имущества организации, его ликвидных активов, за счет которых возможно удовлетворение требований конкурсных кредиторов.

Одно дело, когда директор осознано пошел на уничтожение документации общества с целью скрыть имущество, иное – когда передача невозможна по независящим от него причинам, а закон обязывает это сделать.

Объективно, документация могла быть утрачена по независящим от директора причинам: потеря при переезде компании, затопление помещения, пожар, изъятие правоохранительными органами, кража, стихийные бедствия и т.п. В перечисленных случаях директору важно проявить правовую добросовестность, предоставив подробную информацию об обстоятельствах утраты документации, причинах произошедшего, о предполагаемом или возможном месте её нахождения. Помимо устных пояснений руководителю рекомендуется предоставить все имеющиеся документы, подтверждающие его позицию: акт утраты, гибели, справку из МЧС о пожаре, копию протоколов обыска, изъятия и т.п.

В тоже время даже перечисленные меры не снимают всех вопросов к генеральному директору. Во исполнение законодательства о бухучете руководитель общества в случае утраты документации обязан принять меры к её восстановлению: запросить сведения в налоговом органе, пенсионном фонде, органах статистики, банковских учреждениях, восстановить сохранившуюся информацию с электронных носителей, запросить копии документов от контрагентов и т.д.

Только выполнение полного комплекса названных мер в условиях презюмирования вины позволит суду сделать вывод об отсутствии вины в не предоставлении бухгалтерской документации, освободив руководителя от субсидиарной ответственности по его непогашенным долгам.

Второе наиболее распространенное в судебной практике основание привлечения к субсидиарной ответственности, которое затрагивает интересы как членов исполнительного органа юридического лица, так и интересы учредителей общества, – заключение и/или одобрение сделок, причинивших существенный вред кредиторам общества.

Обратим внимание, что закон предполагает использование данного основания только при условии причинения существенного вреда, то есть сделка или сделки должны носить значительный характер применительно к масштабам деятельности общества и быть при этом убыточными для общества. К числу таких сделок судебная практика относит сделки, существенно отличающиеся по своим условиям от рыночных. Например, сильно заниженная стоимость проданного обществом имущества; сделки, повлекшие за собой последствия в виде утраты основного источника коммерческого дохода (продажа недвижимого имущества, от сдачи которого в аренду общество получало значительную часть своего дохода) .

Поскольку подобные сделки, как правило, являются крупными для общества, что предполагает под собой проведение процедуры их корпоративного одобрения, в круг лиц, попадающих под субсидиарную ответственность, заявителями включаются учредители общества, его акционеры, лица, входящие в состав коллегиального правления обществом, поскольку именно они уставными положениями уполномочены на одобрение соответствующих решений.

Опять же в силу конструкции закона заявителю для привлечения субсидиарных ответчиков к ответственности достаточно указать в суде, что сделкой им был причинен вред, и что контролирующие лица не могли не осознавать этого. Более того, закон даже не предполагает обязанности для заявителя в судебном порядке доказывать недействительность указанной сделки, заявитель может ограничится лишь общим указанием на не рыночный характер цены по заключенному договору.

Перспективными линиями защиты при вышеуказанных обвинениях представляются следующие действия.

Субсидиарный ответчик может представить суду доказательства, что заключенная сделка не причинила существенного вреда и не повлекла за собой доведение общества до банкротства. Безусловно, подобная линия защиты должна иметь под собой экономическое обоснование. Экспертное заключение, подтверждающее сохранение финансовой устойчивости общества после совершения сделки и указывающее на иные повлекшие банкротство экономические факторы, с высокой долей вероятности будет признано надлежащим доказательством отсутствия вины со стороны руководителя или учредителя.

Субсидиарный ответчик может обосновать свои действия по отчуждению имущества наличием внешних обстоятельств, и даже напротив, обосновать необходимость совершения оспариваемой сделки в интересах кредиторов. Например, продажа основного актива общества в виде сдаваемой в аренду коммерческой недвижимости может быть обоснована резким оттоком арендаторов в совокупности с ростом расходов на содержание торгового объекта, то есть отрицательной ликвидностью недвижимого объекта для общества. Отчуждение такого объекта недвижимости даже по цене ниже рыночной представляется как действие, совершенное в интересах кредиторов, а не с прямо противоположной – причинение существенного вреда кредиторам.

Приведенные линии защиты далеко не единичны. Каждая ситуация по-своему уникальна и каждое принимаемое решение должно иметь своё индивидуальное обоснование. Как неоднократно отмечалось в настоящей публикации, бездействие субсидиарного ответчика в понимании закона – признание вины. Важно помнить, что только подробное, в том числе документальное, обоснование имевших место событий в совокупности с грамотным оперированием законом позволит директору, учредителю, топ-менеджеру и иному руководителю предотвратить возложение на него личной материальной ответственности за непогашенные долги общества-банкрота.

Адвокат Павел Домкин.